Бриана Шилдс - Заклинатель костей

Раздается стук в дверь, и мы переглядываемся. Никому из нас не хочется вставать из-за стола.

– Дверь не заперта! – кричит матушка.

Входит Эйми, ее глаза покраснели и опухли, щеки мокры от слез. Я отодвигаюсь от стола.

– Что стряслось?

Она судорожно вздыхает.

– Нечто ужасное. – Голос ее срывается на визг. – Кто-то ограбил костницу.

Матушка закрывает рот рукой.

– Ох, – говорит она. – Мне так жаль.

Эйми качает головой, зажмуривает глаза, и по щекам снова текут слезы.

– Вы не понимаете, – говорит она, глядя попеременно то на матушку, то на меня. – Те кости, которые украли… Саския, это были кости твоего отца.

Пока что мое обучение буксует.

Мы с Наставницей Кирой сидим друг напротив друга за круглым столом в одном из кабинетов для индивидуальных занятий. На расстеленном передо мной куске ткани рассыпана горсть костей животных. В воздухе стоит удушливый запах ладана.

– Ты не сосредоточена, – говорит Наставница Кира. Я должна определить, гадая на костях, что спрятано в левом кармане ее плаща. На первый взгляд это кажется простой задачей, особенно по сравнению с тем, что делает моя мать. Но как бы я ни старалась, закрывая глаза, я вижу только одно – красноватую пустоту.

– Это кольцо?

Она вздыхает.

– Нет. Не пытайся отгадать. Вместо этого попробуй мысленно увидеть, что лежит у меня в кармане.

Я чувствую, как с моей шеи стекает капля пота и течет по спине. Мне вспоминается лицо матушки, каким оно бывало во время гаданий – тогда ее разум словно покидал тело и уносился в какой-то далекий дивный мир.

– Ты слишком усердствуешь, – говорит Кира.

Я широко раскрываю глаза.

– Вы же только что сказали, что я недостаточно усердна.

– Нет, я сказала, что ты не сосредоточена. Гадание на костях требует как полного сосредоточения, так и умения отрешаться.

– И только-то? – бормочу я.

Она сжимает челюсти.

– Попытайся еще раз. Сосредоточься и расслабься.

Я пытаюсь сосредоточиться на разложенных передо мною костях, смотрю на них и мысленно приказываю им дать мне ответ, но они просто лежат, и все, лежат неподвижно и безмолвно. Мои глаза начинают слезиться, и я позволяю им закрыться. Если мне удастся хотя бы сделать вид, что я сосредоточилась, возможно, Наставница Кира станет меньше на меня наезжать. Я расслабляю плечи и лоб, делаю глубокий вдох, и мне начинает казаться, что запах ладана стал еще гуще, как будто Кира придвинула курильницу ближе. Перед моим мысленным взором что-то дергается – чуть различимо, едва заметно, и мало-помалу начинает вырисовываться какой-то неясный образ.

И тут комнату сотрясает взрыв.

Образ тут же рассеивается, и глаза мои открываются сами собой.

– Что это было?

Наставница Кира, похоже, не обеспокоена, а только раздражена.

– Это Мешальщики, – говорит она, кивком показывая на дверь. – Они по меньшей мере раз в месяц едва не взрывают все учебное крыло. Тебе придется научиться не обращать на них внимания.

Из-под двери начинает сочиться черный дым, и Кира вздыхает.

– Пожалуй, на такое будет трудно не обращать внимания. – Она распахивает окно, и в аудиторию врывается прохладный ветерок. – Давай сделаем перерыв, – предлагает она. – Иди поешь. И постарайся вернуться сюда отдохнувшей и готовой к работе.

Не дожидаясь ответа, она открывает дверь и выходит. Кабинет наполняется дымом, который жжет легкие и щиплет глаза. Я высовываю голову в окно и начинаю глубоко дышать. Частый сухой кашель Наставницы Киры становится все тише по мере того, как она уходит все дальше и дальше по коридору.

Далеко внизу течет Шард – сине-зеленая река с белыми барашками пены там, где ее воды разбиваются о валуны. Замок Слоновой Кости, а вернее, холм, на котором он стоит, разделяет реку надвое – это первое ее разветвление, и оно уменьшает ее мощь и вместе с тем расширяет ее охват.

– Тут все в порядке?

Я оборачиваюсь и вижу высокого мужчину в красном плаще, застегнутом у горла на костяной аграф [1] Аграф – застежка в виде броши, обычно имеет форму пластины или розетки с крючком и петлей. , похожий на медвежий коготь. На висках его темные волосы тронуты сединой и связаны сзади в хвост кожаным шнурком.

– Да, со мной все хорошо.

Он усмехается.

– У тебя такой вид, будто ты пытаешься сбежать. Что, твой первый урок был так ужасен?

– Я просто пытаюсь спастись от дыма, – отвечаю я, – и вовсе не собираюсь сбегать.

Он достает из кармана плаща мешочек и высыпает его содержимое – белый порошок – на ладонь. Затем наклоняется и осторожно дует, словно ребенок, дующий на одуванчик. Порошок повисает в воздухе, будто облачко, затем оно разделяется на тонкие струйки, которые вбирают в себя весь дым. И воздух в комнате вдруг становится таким же свежим, как веющий ветерок.

Меня охватывает восторг, и я радостно смеюсь.

– Так лучше? – спрашивает он.

– Намного. Вы Костемешальщик? – Увидев его красный плащ, я подумала, что он Заклинатель, но, возможно, я была не права. Матушка никогда не проделывала подобных манипуляций.

– Нет, – отвечает он. – Просто у меня есть на редкость одаренные друзья. Я Лэтам, преподаватель гадания на костях с даром Ясновидения Третьего Порядка.

– А я Саския Холт, – говорю я, пожимая его протянутую ладонь, – ученица с даром Ясновидения Второго Порядка.

– Я так и думал. Ты точная копия своей матери. – Лэтам отпускает мою руку и опирается на стол, сложив руки на груди.

– Вы ее знаете?

– Мы вместе учились. Два ученика с даром Ясновидения Третьего Порядка, проходящие обучение одновременно, – это редкость, и мы с ней сдружились. Как она? Мы так давно не виделись.

– Она… – Меня вдруг захлестывает острая тоска по дому, и я осекаюсь. – Она здорова, – выговариваю я наконец.

– Рад это слышать. А как ты сама?

Быть может, это из-за тоски по дому, быть может, оттого, что меня измотали мои сегодняшние неудачи, но я вдруг падаю на стул и со вздохом говорю:

– Бывали времена и получше.

Он подается вперед и понижает голос:

– В мой первый день в Замке Слоновой Кости меня вывернуло наизнанку прямо под воротами. На глазах у всех учеников. Это было очень унизительно.

– Правда?

Стало быть, вначале Лэтаму пришлось еще хуже, чем мне, однако он все равно смог стать Наставником Заклинателей Костей. А раз так, может быть, все-таки есть какая-то надежда на то, что мне удастся научиться управлять своей магией? И у меня вдруг возникает такое чувство, будто он взял ножницы и перерезал веревку, которой ко мне были привязаны моя тревога, мой страх. Они уплывают прочь, и у меня с души спадает тяжкий груз.

– Когда впервые входишь в этот замок… это нечто, не правда ли?