Морган Райс - Первая Арена. Охотники за головами

Я прибавляю еще скорости, мотор ревет, ветер бьет в шлем. Мне очень холодно, холодней чем когда-либо, и я крайне рада перчаткам и куртке. Не знаю, что бы я вообще делала без них.

И все же слишком быстро я ехать не могу. Горная дорога то и дело резко поворачивает, а обочин у нее нет – не впишись я в поворот, полечу десятки метров вниз со скалы. Я еду на полной скорости, но перед поворотами мне приходится притормаживать.

Здорово снова вести мотоцикл – я уже успела забыть, какое это пьянящее чувство свободы. Моя новая крутка хлопает на ветру как сумасшедшая. Я опускаю забрало и яркий блеск заснеженного пейзажа становится приглушенно серым.

Мое главное преимущество перед охотниками за головами заключается в том, что я лучше, чем кто-либо другой, знаю эти дороги. Я приезжала сюда с самого детства, а потому знаю наизусть каждый поворот, знаю, какая дорога крутая, знаю места, где можно срезать, о которых они не имеют представления. Они на моей территории. И даже отставая от них больше, чем на два километра, я настроена оптимистично, уверенная, что найду способ их догнать. Мой мотоцикл, несмотря на то, что изрядно стар, разгоняется не меньше, чем их мускулистые машины.

А еще я уверена, что знаю, куда они направляются. Если ты хочешь снова выехать на шоссе – что они, конечно, хотят – то к нему существует только один путь из этих гор и это трасса 23, ведущая на восток. А если они направляются в город, то им в любом случае придется пересечь Гудзон по мосту Рипа Ван Винкля. Это единственный путь отсюда. И я собираюсь покончить с ними там.

Я уже приноровилась к байку и набрала неплохую скорость, достаточную, чтобы услышать, что звук их моторов становится громче. Воодушевившись, я разгоняю мотоцикл быстрее, чем следует: посмотрев на спидометр я вижу отметку 95. Я знаю, что это безрассудно, ведь чтобы пройти эти крутые повороты, мне нужно сбрасывать скорость до 20 км/ч, если я не хочу вылететь с дороги. Поэтому я торможу перед каждым поворотом, а после него разгоняюсь вновь. Наконец, я продвигаюсь достаточно, чтобы разглядеть в километре от себя бампер одной из их машин, тут же вновь пропавший за поворотом. Это внушает надежду. Я догоню их – или умру, пытаясь.

Я снова поворачиваю, сбавив скорость, и уже готовлюсь снова набрать ее, когда вдруг чуть не влетаю в человека, стояшего на дороге прямо напротив меня. Он появился из ниоткуда и уже слишком поздно, чтобы я успела отреагировать.

Я лечу прямо на него и у меня просто нет другого выбора, как вдавить тормоза. К счастью, я ехала недостаточно быстро, но мотоцикл все же скользит по снегу и никак не может снова обрести сцепление с дорогой. Меня дважды поворачивает на 360 градусов и наконец останавливает, когда мотоцикл врезается в гранитную скалу.

Мне повезло. Разверни меня в другую сторону, я бы уже летела с обрыва.

Все произошло настолько быстро, что я в шоке. Я сижу на мотоцикле, держась за руль, и поворачиваюсь посмотреть на дорогу. Моя первая мысль о том, что этот человек – охотник за головами, которого поставили здесь специально, чтобы устроить мне аварию. Одним быстрым движением я бросаю руль и выхватываю пистолет, нацелившись прямо на человека, который все еще стоит на том же месте примерно в шести метрах от меня. Я снимаю пистолет с предохранителя и отвожу затвор – в точности, как папа показывал мне много раз на полигоне. Я целюсь ему прямо в сердце, а не в голову, так, что если промахнусь, я все же куда-нибудь попаду.

Мои руки трясутся, даже несмотря на перчатки, и я понимаю, что боюсь нажимать на курок. До сих пор я еще никого не убивала.

Человек внезапно поднимает руки над головой и делает несколько шагов по направлению ко мне.

– Не стреляй! – кричит он.

– Стой, где стоишь! – кричу я в ответ, все еще не совсем готовая выстрелить в него.

Он послушно останавливается.

– Я не один из них! – вновь кричит он. – Я выживший. Как и ты. Они забрали моего брата!

Я думаю, что это может быть ловушкой. Но затем я поднимаю забрало на шлеме и оглядываю его с ног до головы, вижу его рваные джинсы со множеством дырок, как и на моих, вижу что он в одном носке. Я приглядываюсь и замечаю, что он без перчаток, а руки его синие от холода; на нем также нет куртки, а одет он в одно лишь рваное серое термобелье. Кроме того, я вижу, что лицо его истощено, щеки впали еще глубже, чем мои, а под глазами темные круги. Он долгое время не брился. Я также не могу не заметить, насколько он привлекателен, несмотря на все это. Он примерно моего возраста, лет, наверное, семнадцати, с большой копной русых волос и большими светло-голубыми глазами.

Он несомненно говорит правду. Он не охотник за головами. Он выживший. Как и я.

– Меня зовут Бен! – выкрикивает он.

Я медленно опускаю пистолет, немного расслабившись, но все еще на нервах, раздраженная, что он меня остановил и осознав, что мне нужно срочно двигаться дальше. Бен отнял мое драгоценное время и из-за него я чуть не погибла.

– Ты чуть не убил меня! – кричу я ему в ответ. – Зачем ты вышел на середину дороги?

Я включаю двигатель и завожу мотоцикл, готовясь уезжать. Но Бен подходит ко мне еще на несколько шагов, неистово маша рукой.

– Подожди! – кричит он. – Не уезжай! Пожалуйста! Возьми меня с собой! Они забрали моего брата! Мне нужно вернуть его. Я услышал твой мотор и подумал, что ты одна из них, поэтому встал на дороге. Я не понял, что ты выжившая. Пожалуйста! Дай мне поехать с тобой!

В какой-то момент я начинаю ему сочувствовать, но тут включается мой инстинкт выживания и я понимаю, что сомневаюсь. С одной стороны, он может быть мне полезен: вдвоем мы сильнее; но с другой, я совсем не знаю этого человека и не знаю, каков он. Не сдастся ли он в драке? Он вообще умеет драться? А если он поедет в коляске, я буду тратить больше топлива и это меня замедлит. Я медлю, сомневаясь, потом все же решаю отказаться.

– Прости, – говорю я, опуская забрало и собираясь сорваться с места. – Ты меня только задержишь.

Я начинаю заводить байк, когда он снова кричит.

– Ты мне обязана!

Я останавливаюсь на секунду, сбитая с толку его словами. Обязана ему? Чем?

– В тот день, когда вы только приехали, – продолжает он. – С сестренкой. Я оставил вам оленя. На той неделе хватало еды и я отдал его вам. И никогда не просил ничего взамен.

Его слова поразили меня. Я помню тот день, как если бы это было вчера, и помню, как много это значило для нас. Я никогда не могла представить, что однажды чуть не врежусь в человека, который принес того оленя. Он, должно быть, был здесь все это время, так близко – скрываясь в горах, как и мы. Выживая. Держась особняком. Со своим младшим братом.

Я действительно почувствовала себя признательной ему. И я передумала. Не люблю быть обязанной людям. Может быть все-таки действительно вместе мы будем сильнее. И я понимаю, что он чувствует: его брата забрали, как и мою сестру. Значит, мотивации у него хватает. Может быть, вдвоем нам удастся причинить им больше вреда.