Морган Райс - Вторая Арена

– У нас нет выбора, – говорит он. – Нам придется его найти. Без вариантов. Мы не можем остановиться.

– В какой-то момент нам придется сделать остановку, – говорю я. – Нам понадобится еда и кров. Мы не сможем существовать при таких температурах весь день и всю ночь.

– Уж лучше мы замерзнем и проголодаемся, чем нас поймают охотники за головами, – произносит он.

Я думаю о папином доме вверх по течению. Мы будем проезжать совсем рядом с ним. Я вспомнаю свою клятву нашей собаке, Саше – о том, что похороню ее. Я думаю обо всей еде, которая осталась там, в каменной хижине – нам ее хватило бы на несколько дней. Думаю обо всех инструментах в старом папином гараже, обо всем, что мы могли бы использовать. Не говоря уже об одежде, одеялах и спичках.

– Я хочу сделать остановку.

Логан оборачивается и смотрит на меня, как на сумасшедшую. Я вижу, что эта идея ему вовсе не по душе.

– О чем ты говоришь?

– Папин дом. В горах Катскилла. Примерно в часе езды к северу отсюда. Я хочу остановиться там. Там много вещей, которые могут нам пригодиться. Которые нам нужны. Например, еда. И… – я помедлила, – я хочу похоронить свою собаку.

– Похоронить собаку? – переспросил он, его голос повысился. – Ты совсем спятила? Ты хочешь, чтобы нас из-за этого убили?

– Я ей обещала, – говорю я.

– Обещала? – снова нападает он. – Своей собаке? Мертвой собаке? Ты, должно быть, шутишь.

Я смотрю на него так, что он быстро понимает, что я не шучу.

– Когда я что-то обещаю, я это выполняю. Я бы похоронила тебя, если бы пообещала.

Он трясет головой.

– Слушай, – говорю я твердо. – Ты хотел в Канаду. Мы могли поехать куда угодно. Это была твоя мечта. Не моя. Кто знает, существует ли вообще тот город? Но я последовала за тобой. И эта лодка не твоя личная. Все, что я хочу, это сделать остановку у дома папы. Взять кое-что, что нам очень нужно, и успокоить душу моей собаки. Это не займет много времени. Мы неплохо оторвались от охотников. Не говоря уже о том, что там у нас есть небольшая канистра с топливом. Там немного, но все же.

Логан медленно качает головой.

– Я бы предпочел остаться без топлива, нежели рисковать. Ты говоришь о горах. Это ведь порядка тридцати километров, так? Как, ты думаешь, мы доберемся дотуда, когда остановимся? Будем карабкаться?

– Там есть старый грузовик. Побитый пикап. От него остался лишь ржавый остов, но он все еще работает, и в нем топлива хватит как раз, чтобы доехать до дома и вернуться обратно. Он спрятан на берегу. Река выведет нас прямиком к нему. Мы проедем на грузовичке туда и обратно. Это будет быстро. А затем продолжим наше путешествие в Канаду. Так будет лучше.

Логан долго смотрит на воду, крепко зажав руль в кулаках.

Наконец, он произносит: «Как хочешь. Рискуй своей жизнью. Я останусь в лодке. У тебя будет два часа. Если не вернешься вовремя, я уеду без тебя».

Я отворачиваюсь от него и смотрю вдаль, кипя от злости. Я хотела, чтобы он поехал с нами. А теперь все выглядит так, будто он заботится лишь о себе, и это меня разочаровывает. Я думала, он выше этого.

– Ты думаешь только о себе, верно? – спрашиваю я.

Меня также беспокоит, что он не пойдет со мной в дом папы – этого я не предвидела. Я знаю, что Бен не захочет пойти, а поддержка мне бы не помешала. Но это не важно. Я все равно пойду. Я дала обещание и я его сдержу. С ним или без него.

Он не отвечает, и я вижу, как он раздражен.

Я смотрю на воду, не желая его видеть. Наблюдая за кипящей водой под гул мотора, я вдруг осознаю, что злюсь не только потому, что разочаровалась в нем, но и потому, что он мне действительно начал нравиться, я стала полагаться на него. Уже очень долго я ни от кого не зависела. Чувство зависимости пугает, и я чувствую, будто меня предали.

– Брук?

От звука знакомого голоса у меня прыгает сердце, я поворачиваюсь и вижу, что моя сестра проснулась. Роза тоже встала. Они похожи как две капли воды, как две части одного целого.

Я все еще с трудом могу поверить, что Бри здесь, со мной. Это похоже на сон. Когда ее забрали, в глубине дыши я была уверена, что я никогда не увижу ее снова. Каждую секунду, что мы проводим вместе теперь, я воспринимаю, как второй шанс, и полна решимости никогда ее не отпускать.

– Я хочу кушать, – говорит Бри, потирая глаза тыльной стороной ладони.

Собачка на коленях Бри тоже садится. Ее непрерывно трясет и она смотрит на меня здоровым глазом, как бы говоря, что тоже проголодалась.

– Мне холодно, – эхом отзывается Роза, потирая плечи. На ней лишь тоненькая футболка, и я сочувствую ей.

Я понимаю. Я тоже замерзла и хочу кушать. Мой нос покраснел и я едва чувствую его. Сладости, что мы нашли в лодке, – замечательны, но не питательны, особенно на пустой желудок. Да и ели мы их несколько часов назад. Я думаю о ящике с едой, о том, как мало там осталось и насколько нам этого хватит. Я знаю, что нужно определить суточную норму. Но мы так голодны, а я не могу видеть Бри в таком состоянии.

– Еды осталось немного, – говорю я ей. – Но я могу дать вам чуть-чуть. У нас есть немного печенья и крекеров.

– Печенье! – кричат девочки в голос, собака лает.

– Я бы этого не делал, – слышу я сзади себя голос Логана.

Я оборачиваюсь и натыкаюсь на его неодобряющий взгляд.

– Еду нужно разделить на пайки.

– Пожалуйста! – кричит Бри. – Мне нужно что-нибудь съесть, я умираю с голоду!

– Нужно накормить их, – говорю я твердо, глядя на Логана, понимая, о чем он думает, но злясь на него за отсутствие сочувствия. – Я разделю печенье на всех.

– А как же собака? – спрашивает Роза.

– Она не будет есть нашу еду, – бросает Логан. – Она сама по себе.

Я снова чувствую приступ злости на Логана, хотя и знаю, что он рассуждает правильно. И все же, когда я вижу, как удрученно выглядят Роза и Бри, когда слышу снова лай собачонки, я не могу заставить себя смириться с ее голодом. Я решаю давать ей еду из собственной доли.

Я открываю шкаф и снова изучаю наши запасы еды. Я вижу две коробки печенья, три коробки крекеров, несколько пачек мармеладных мишек и полдюжины шоколадных батончиков. Жаль, что у нас нет ничего основательного, и я не знаю, насколько хватит этих сладостей, ведь нас пять человек и каждому нужно питаться три раза в день.

Я достаю печенье и даю каждому по штуке. Бен очнулся, когда раздавали еду, и получил свою печеньку. Под его глазами видны черные круги и он выглядит так, будто не спал несколько суток. Мне больно видеть его таким раздавленным потерей брата и я отворачиваюсь, как только вручаю ему печенье.

Я иду на нос лодки и даю Логану его долю. Он принимает ее и кладет в карман, откладывая на потом. Не знаю, откуда он берет силу воли. Я не могу сдержаться, лишь почувствовав запах печенья с шоколадной крошкой. Я знаю, что его нужно беречь, но ничего не могу с собой поделать. Я откусываю небольшой кусочек, собираясь оставить остальное на потом, но это так вкусно, что я неосознанно съедаю печеньку целиком, оставив лишь последний кусочек, который я отдаю собаке.