Генрих Штолль - Классические мифы Греции и Рима

Брат Сизифа, Салмоней, основатель элидского города Салмоны, также тяжко провинился пред богами. Гордец осмелился выдать себя людям за Зевса и требовать ceбе жертв. На медной грохочущей колеснице разъезжал он по земле; размахивая факелами, ударяя по медным сосудам и натянутой коже, думал он подражать молнии и грому Кронида. За это истинный громовержец из густых туч послал на него свою молнию, поразил насмерть надменного хвастуна и стер с лица земли его город. В подземном же царстве, Салмоней со своими чадными факелами, со своими медными чашами принужден продолжать свое шутовское подражание громам и молниям Зевса.

(из «Илиады» и Пиндара)

У Сизифа был внук, великий Беллерофонт, сын Главка, а по другому преданию – бога Посейдона. Убив нечаянно одного коринфского гражданина, Беллерофонт должен был бежать из родного города. Убежал он в Тиринф, к царю Прэту.

Радушно принял юношу царь, очистил его от преступления и охотно дал ему место в своем доме. Дивного юношу полюбила супруга Прэта, Антея; но Беллерофонт не разделял ее любви. Оклеветала она его перед супругом, наговорила на него, будто он преследует ее своей любовью. Прэт, веря речам супруги, стал помышлять, как бы погубить Беллерофонта. На дорогого до сей поры гостя сам Прэт боялся наложить руки, и вот послал он его к тестю своему, ликийскому царю Иобату. Юноше Прэт вручил дощечку складную, а на дощечке той начертаны были злосоветные знаки.

Беллерофонт поразил Химеру при помощи крылатого коня Пегаса.

Когда Пегас возник из туловища обезглавленной Медузы, он полетел над землей и в первый раз опустился на землю в Акрокоринфе, у источника Пирены. Здесь увидел его Беллерофонт, и неодолимое желание овладеть прекрасным конем проникло в сердце юноши; но как ни ловил он коня, тот не давался. По совету прорицателя Полиида, Беллерофонт лег возле жертвенника Афины-Паллады и ждал, не поможет ли ему богиня. Bo сне явилась ему Афина, принесла золотую уздечку и сказала:

– Спишь ты, эолийский вождь… Встань, возьми эту смиряющую коней уздечку, покажи Посейдону и принеси ему в жертву лучшего быка.

Юноша тотчас проснулся, проворно встал и – диво! – чудная уздечка была перед ним. Обрадованный, поднял он ее, поспешил к Полииду и разсказал о случившемся; прорицатель посоветовал ему тотчас же последовать совету богини, принести быка в жертву Посейдону и построить Афине-Палладе алтарь. Юноша исполнил все это и, с помощью Посейдона и Афины, поймал быстролетного коня, надел на него золотую уздечку и, облеченный в медные доспехи, сел на него. С той поры божественный конь постоянно служил герою; им Беллерофонт и поразил Химеру в Ликийских горах.

Высоко поднявшись на воздух, он метал в огнедышащее чудовище свои стрелы, пока оно не испустило дух.

Когда Беллерофонт возвратился с победой к царю Иобату, царь поручил ему покорить солимов, часто нападавших с своих гор на землю ликийцев. Счастливо воевал герой с этим храбрым, войнолюбивым народом.

Гипполох был отцом мужественного Главка, блистательно сражавшегося под Троей; Лаодамия родила Зевсу Сарпедона, сопровождавшего Главка под Трою. Впоследствии, когда Беллерофонт стал ненавистен богам, Артемида сразила Лаодамию своею быстро губящею стрелой, Исандр же пал в войне с солимами.

Увы, тем счастьем, которое Беллерофонту даровали благосклонные боги, не наслаждался он до конца жизни. Счастье омрачило ум его, очерствило сердце: ему стало мало человеческих радостей, – он возжелал поравняться с богами. На быстролетном коне хотел он подняться на небо, в жилище отца богов; но Зевс послал на коня овода, который довел его до бешенства; бессмертный конь сбросил смертного всадника, а сам устремился к своим яслям. Беллерофонт же упал на землю и охромел.

Дивно-прелестная Европа была дочерью сидонского царя Агенора.

Раз на заре, когда полный неги сон лишь слегка смежает ресницы, когда над спящими носятся роем неложные сновидения, богиня любви Афродита послала деве сладкий, редкостный сон. Снилось ей, будто o6е части света – Азия и та, что лежит напротив нее на западе – в образе женщин спорят из за нее между собою. Одна из женщин имела вид чужестранки, другая (Азия) – соотечественницы. Последняя особенно горячо спорила и никак не хотела уступить Европу противнице: «Она принадлежит, мне – я породила, я воспитала ее», – говорила Азия.

Но другая из споривших мощной рукой отстранила Азию и увела царевну за собой, ибо ей предоставлена была Европа в дар мироправителем Зевсом.

С трепетом в сердце пробудилась Европа и быстро поднялась на своем мягком ложе; сон этот был так жив, что казался действительностью. Долго сидела она молча; перед ее очами все еще носились образы обеих споривших из-за нее женщин. Наконец, замирающим голосом, проговорила она: