Марк Сидоний Фалкс - UPGRADE по-римски. Руководство для варваров

Говорят, именно так Менений Агриппа, чтобы примирить плебс с римской аристократией, использовал басню о ссоре рук и ног с желудком. Плебеи жаловались, что богатые все получают и ничего не производят. Басня показала им, что, хотя руки и ноги и делают всю работу, именно желудок дает им силы. Каждый элемент нуждается во всех остальных.

Мы, свободные люди (рабы, читающие это, также должны принять данный постулат – как часть подготовки к своей долгожданной будущей свободе), лишены удобства, которое дают ограничения, налагаемые суровым хозяином. Мы должны научиться управлять собственными чувствами.

Поставить заслон на пути ненужных эмоций легче, чем овладеть ими, когда они уже владеют тобой. Подобно болезни, захватив тебя, они делаются сильнее, чем твоя способность им противостоять. Кроме того, надо понимать, что разум сохраняет свою власть лишь до тех пор, пока он отделен от чувств. Как только сердце поразила страсть, человек не в силах больше удерживаться от поступков, которых он не совершил бы, руководи им разум. Такой человек становится рабом своих эмоций. Подобно рабу, сброшенному с Тарпейской скалы, он не контролирует свое тело и не в состоянии предотвратить неизбежное. Если ваш разум тонет в гневе, любви или иной страсти, он не в силах остановить ваше падение. Лучший способ – отвергнуть гнев сразу же, как только он поднял голову. Охваченному яростью трудно вернуться на правильную дорогу. Врага, повторюсь, надо останавливать у ворот, потому что, ворвавшись в крепость (голову), он не пощадит пленников. Моя цель выше, чем просто существование. Я рожден для участи более великой, нежели служить рабом своему телу. Его я рассматриваю как буферную зону, которая может получать удары и ранения, но ничто не достигает моей души. Мое тело живет среди опасностей, но, что бы ни случилось, моя душа свободна. Я не позволю физическим потребностям склонить меня ко лжи или к позиции, недостойной человека чести. Если понадобится, я пресеку свою связь с телом и умру. Но пока я вынужден сосуществовать с ним, это не отношения равных. Душа – судья во всех спорах.

Презирать свое тело – верный путь к личной свободе. Принимать удары судьбы – еще один путь. Несчастья – естественная часть жизни. Свободный человек в состоянии преодолеть препятствия, с неизбежностью встающие на пути, которым он следует по жизни. Достойная жизнь в легкие времена – не бог весть какая добродетель. Как у нас говорится, «в спокойном море каждый мореход». Не стоит особо сочувствовать тем, кто обостренно реагирует на трудности.

Помню, однажды в Риме подошли к концу запасы продовольствия. Не голод, как вы понимаете, – просто несколько кораблей с зерном задержались из-за встречного ветра; но этого хватило, чтобы поползли слухи о том, что провизия кончается, и многие принялись запасаться впрок, тем самым усугубляя проблему. Люди были напряжены; уже стали собираться отдельные группы, чтобы обсудить планы государственного переворота; некоторые даже выходили по ночам, чтобы развесить таблички с жалобами на правительство. Все это добавляло смятения и без того неспокойному городу. Император справедливо не пожелал терпеть такое поведение. За информацию о зачинщиках была объявлена награда, и скоро объявились информаторы. Так или иначе, волнения продолжались, пока корабли с зерном не вошли в гавань Остии и император не устроил несколько гладиаторских боев, якобы с целью отпраздновать их прибытие, а на самом деле – попытаться встряхнуть и развлечь угрюмый плебс.

Естественно, бывают и критические ситуации, когда людям надо помогать. При императоре Тиберии, например, был случай. Построенный за гроши деревянный амфитеатр в Фиденах, городке близ Рима, не слишком щепетильным местным предпринимателем по имени Атилий для какого-то гладиаторского поединка, рухнул прямо во время представления. Непрочное сооружение погребло под собой пятьдесят тысяч человек, собравшихся поглазеть на бои, только-только разрешенные вновь после предшествовавшего императорского запрета на подобные зрелища. Погибли не менее двадцати тысяч человек, и бессчетное количество народу получило раны. Уцелевшие в отчаянии изрыгали проклятья, пытаясь найти своих близких среди изувеченных тел. Тогда знатнейшие фамилии распахнули свои двери для оказания помощи: всех, кто приходил, невзирая на их статус, обеспечивали перевязочными материалами и врачами. Все зрители тех игр получили кое-какую компенсацию. Проблему создал жадный плебс, поэтому сенат постановил, что впредь игры разрешается устраивать только тем, кто вправе принадлежать к сословию всадников, поскольку их высокое положение делает их менее подверженными простонародной алчности. Было также решено, что амфитеатры отныне следует строить только на фундаменте.

Извержение Везувия, разрушившее города Помпеи и Геркуланум, – еще один прекрасный пример высоких душевных качеств, присущих лучшим из лучших. Старший Плиний в то время командовал флотом неподалеку, в Мизене. В момент начала извержения он работал над книгой, греясь на солнце, прежде чем принять холодную ванну перед обедом. Движимый любознательностью, он решил было поехать на разведку, но тут получил письмо от одной благородной женщины по имени Ректина, чей дом стоял у подножия горы. Она оказалась в ловушке, из которой вырваться можно было только на лодке. В ужасе она умоляла Плиния спасти ее от страшной судьбы. Он немедленно изменил свои планы – и то, что начал как наблюдатель, закончил как герой.

Плиний приказал снарядить военные корабли и сам поднялся на один из них, намереваясь спасти многих людей, а не одну лишь Ректину, потому что эта живописная полоса берега была густо населена. К нашему горькому сожалению, когда корабль подходил к берегу, этот великий человек погиб, сраженный падающими обломками [3] Автор цитирует письмо Плиния Младшего об извержении Везувия и последних днях его дяди почти дословно; однако, сообщая о самой гибели Плиния Старшего, он предлагает совершенно иной вариант развития событий. В оригинальном источнике говорится о том, как, будучи слабого здоровья и, возможно, астматиком, Плиний Старший погиб на вилле своих друзей, надышавшись испарениями, которые образовались везде в этой местности в связи с извержением вулкана. – Примеч. научн. ред. .

Его племянник Плиний Младший оставался в доме со своей матерью. Друг дяди, родом из Испании, убеждал их бежать, утверждая, что именно этого хотел бы Плиний Старший. Молодой человек отказывался, отважно заявляя, что не собирается заботиться о своей безопасности, пока не убедится в дядиной. Его молила уехать мать. «Ты молод и можешь спастись, – говорила она, – что до меня, я стара и медлительна, но, зная, что не стала причиной смерти сына, я смогу умереть спокойно». Но он продолжал упорствовать, и лишь когда дом уже готов был рухнуть, покинул его. Однако мать он взял с собой, хоть ему и пришлось буквально тащить ее на себе. Удалившись от здания на безопасное расстояние, они остановились передохнуть и, обернувшись, увидели, как движется земля, а море убегает прочь, словно при землетрясении, и суша усеяна множеством морских тварей.