Антуан Лорен - Красный блокнот, или Парижский квест «Cherchez la femme»

Она открыла окно. «Бельфегор, – тихонько позвала она. – Бельфегор!» И быстро зачмокала губами, как умеют делать все, у кого есть кошка. Не прошло и нескольких мгновений, как на стул метнулась черная тень и из окна на нее с изумлением уставились два желтых глаза. Это еще что за новости, говорил их взгляд, – почему хозяйка не дома, а в окне напротив? «Я тут, я тут!» – проговорила она, пожимая плечами. Помахала коту и решила ложиться спать. В ванной комнате нашлись бумажные полотенца, и она подумала, что надо бы промыть рану на голове. Но не успела наклониться над раковиной, как ее снова повело. Хорошо хоть рана больше не кровоточила. Лора взяла махровое полотенце, положила его на подушку и разделась. И как только легла, перед глазами ожила сцена недавнего нападения. Занявшее всего несколько секунд, оно проигрывалось сейчас заново, словно фильм в замедленном темпе. Каждый кадр длился дольше, чем в кино, и плавно перетекал в следующий. Что-то вроде документальной съемки краш-тестов на манекенах. Вам показывают, как выглядит изнутри салон автомобиля, как ливнем опадает от удара ветровое стекло, как кренятся вперед кукольные головы, как гигантским пузырем надуваются подушки безопасности и легко, будто сам собой, сплющивается кузов.

Стоя перед зеркалом ванной, Лоран оставил попытки побриться. Электробритва, с урчания которой для него начиналось каждое утро, издала, едва он включил ее в розетку, предсмертный стон и умолкла. Напрасно он раз за разом нажимал на кнопку «Вкл/Выкл», напрасно стучал по сетке, вставлял вилку в розетку и выдергивал обратно – «Браун 860» с тремя плавающими лезвиями отдал богу душу. Страшно раздосадованный, Лоран все же не решился выбросить бритву – во всяком случае сразу. Он аккуратно положил ее в большую ракушку, десять лет назад привезенную из Греции. В ящике под раковиной у него лежал станок Gillette , но воспользоваться им Лорану помешал второй за утро сюрприз: повернув кран над ванной, он услышал только глухое бурчание. Воду отключили. Объявление висело в подъезде уже неделю, но он про него забыл. Лоран посмотрелся в зеркало. Оттуда на него глядел небритый взлохмаченный мужчина, явно проспавший всю ночь, зарывшись головой в подушку. К счастью, на дне чайника хватило воды, чтобы сварить чашку кофе. Выходя из дому, он покосился на металлическую штору на окнах магазина. Скоро он откроет ее электронным ключом, поздоровается с соседом Жаном Мартелем («Ушедшее время. Антиквариат. Скупка старины»), как всегда, пьющим свой кофе с молоком на террасе кафе Жан-Барта. Потом помашет рукой жене владельца химчистки («Белый голубь. Безупречная чистота»), и она из-за стекла махнет ему в ответ. Потом, уже подняв штору, привычно оглядит собственную витрину: «Новинки», «Классика», «Лидеры продаж». Рядом – «Выбор читателей» и «Не пропустите!». К половине одиннадцатого придет Мариза, вслед за ней явится Дамьен. Команда будет в сборе – можно начинать работу. Открывать коробки новых поступлений, отвечать на вопросы покупателей. «Я ищу одну книгу… Автора не помню, названия тоже. Там действие происходит во время Второй мировой войны…» Давать советы: «Мадам Бертье, этот роман вам наверняка понравится. Вы хотели почитать что-нибудь легкое, для удовольствия. Гарантирую, что от этого автора вы будете в восторге». Делать заказы: «Добрый день! Это “Красный блокнот”. Мне нужно три экземпляра “Дон Жуана” Мольера в карманном издании “Школьной библиотеки”». Оформлять возвраты: «Добрый день! Говорит “Красный блокнот”. Я вынужден вернуть вам четыре экземпляра ”Летней грусти”. Она не идет, а я обновляю выкладку». Договариваться с издателями: «Добрый день! Это Лоран Летелье из “Красного блокнота”. Я хотел бы организовать автограф-сессию с вашим автором…»

Когда-то в его книжном располагалось хиревшее на глазах кафе «Кельт». Владевшая им пожилая супружеская чета, не чаявшая, как от него избавиться и вернуться в родную Овернь, встретила Лорана с распростертыми объятиями. У кафе имелось существенное преимущество – прямо над ним находилась жилая квартира. С одной стороны, большой плюс: не надо тратить время на дорогу на работу. Но с другой – минус: получается, что с работы вообще не уходишь. Лоран обогнул сквер, на который выходил «Красный блокнот», и пошел по улице Пантий. В руке он держал последний роман Фредерика Пишье «Небесная крона». На будущей неделе автор собирался прийти в магазин на встречу с читателями, и Лоран хотел просмотреть свои заметки, сделанные прямо на полях книги, за чашкой двойного эспрессо на террасе «Надежды» – кафе, куда он имел обыкновение заглядывать по утрам. В книге рассказывалось о судьбе крестьянской девушки в годы Первой мировой. Это был четвертый роман Пишье, которого прославили «Песчаные слезы» – повесть о солдате наполеоновской армии, влюбившемся в молодую египтянку. Автор обладал несомненным даром показывать страдания героев на фоне грандиозных исторических событий. Критики пока не пришли к единому мнению относительно того, к какому разряду его причислить: бойких беллетристов или настоящих писателей? Одни считали так, другие – эдак. Но как бы то ни было, его книги хорошо продавались, и автограф-сессия наверняка соберет много народу. Пискнул мобильник – Мариза прислала сообщение. Электричка, на которой она добиралась из пригорода, встала, поэтому Мариза скорее всего немного опоздает к открытию магазина. «Держите меня в курсе», – ответил он и свернул на улицу Виван-Денон. Проходя мимо дома номер шесть, он поднял глаза – проверить, открыто ли окно у его покупательницы мадам Мерлье. Читающая запоем старушка, удивительно похожая на покойную актрису Маргерит Морено, обычно поднималась ни свет ни заря. «Если окна у меня закрыты, месье Летелье, – как-то сказала она ему, – значит, я или умерла, или умираю». Они тогда договорились, что при виде ее запертых ставен он немедленно позвонит по номеру 18 [1] Во Франции – вызов команды спасателей. – Здесь и далее – прим. пер. . Но в доме шесть все оказалось в полном порядке – ставни были широко распахнуты. Кстати, чуть ли не единственные во всем доме: народ субботним утром отсыпался, и квартал выглядел безлюдным. Лоран вышел на улицу Пас-Мюзет. Кафе «Надежда» располагалось в самом ее конце, на углу бульвара, где по выходным устраивали рынок. Возле многих дверей стояли в ожидании уборщиков мусорные баки; кое-где рядом громоздились сломанные стулья и другие предметы вышедшей из употребления мебели. Лоран прошел мимо очередного мусорного бака и вдруг замедлил шаг (мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы увиденное отпечаталось в сознании), после чего остановился и вернулся назад.

На крышке бака лежала дамская сумочка. Кожаная, лилового цвета, в прекрасном состоянии. Со множеством кармашков, застежек-молний, двумя широкими ручками, длинным ремнем и фурнитурой под золото. Лоран инстинктивно оглянулся, что было глупо: не думал же он, что из воздуха материализуется женщина и заявит: «Это мое». Судя по тому, что сумка лежала на крышке бака, она была не пустая. Пустую и порванную хозяйка выбросила бы в бак. Хотя, если задуматься… Разве женщины выбрасывают сумки? Лоран вспомнил женщину, что делила с ним жизнь на протяжении двенадцати лет. Нет, Клер не выбросила ни одной своей сумки. У нее их было несколько, на каждый сезон. Она и обувь не выбрасывала. Если у нее на босоножках рвался ремешок, она несла их в починку. Но даже если спасти босоножки было уже нельзя, Лоран не помнил, чтобы хоть раз видел их в мусорном ведре, среди картофельных очисток. Они куда-то исчезали таинственным образом. Но, вопреки этим рассуждениям, вернувшим его к давним воспоминаниям, оставалась вероятность, что владелица сумки избавилась от нее добровольно. С другой стороны, тот факт, что такая хорошая сумка лежит на крышке мусорного бака, свидетельствовал в пользу более неприятной гипотезы. Например, что сумку украли. Лоран взял ее в руки. Открыл молнию. И обнаружил, что внутри имеется довольно много того, что на канцелярите именуется «личными вещами». Он склонился над содержимым сумки, но в этот миг из двери черного хода вышла девушка, тянувшая за собой чемодан на колесиках. Пройдя мимо Лорана, она обернулась, встретилась с ним взглядом, ускорила шаг и в следующий миг скрылась за углом. Только сейчас до него дошло, до чего подозрительно он выглядит: небритый лохматый мужчина стоит над мусорным баком и роется в дамской сумке… Он быстро закрыл молнию. Теперь перед ним со всей неотвратимостью встал вопрос морально-этического свойства: забрать сумку с собой или пройти мимо. Ведь где-то в городе горюет женщина, лишившаяся своего имущества и уверенная, что оно никогда больше к ней не вернется. «Только мне одному известно, где ее сумка, – сказал себе Лоран, – и, если я ее здесь оставлю, ее увезут мусорщики или украдет кто-нибудь еще». Он принял решение. Взял сумку и пошел. Комиссариат полиции располагался минутах в десяти ходьбы. Он сдаст им сумку, заполнит два-три бланка, а потом отправится в кафе.

Читать дальше