Эми Ньюмарк - Куриный бульон для души. 101 рождественская история о вдохновении, любви и чуде

Гордон кивнул.

– Подумай об этом. Мы ведь можем пообедать и весело обменяться подарками и здесь, в Бейруте.

Он подошел к столу и вернулся с бумагой и ручкой.

– Родных у нас здесь нет, – продолжил он, – но есть новые друзья. Сколько человек поместится у нас в гостиной?

– Около двадцати пяти.

Мы начали составлять список. В итоге на рождественский ужин получили приглашения двадцать два наших друга. Мы наказали им надеть что-нибудь красное и принести с собой завернутый подарок для игры в «Белого слона» [4] «Белый слон» – популярная в Америке рождественская игра, которая учит щедрости и умению жертвовать. Каждый игрок берет под елкой завернутый подарок, открывает его и демонстрирует остальным. Следующий игрок может забрать подарок у первого или взять себе другой из-под елки. Тот, кто остался без подарка, берет себе новый. Игра заканчивается, когда под елкой не остается подарков. . Британцы и австралийцы расхохотались, когда мы объяснили, что подарок – это безделушка, с которой не жалко расстаться.

– У нас на родине подержанная вещь подарком не считается, – объяснили они.

И все же, не желая выделяться, они тоже принесли с собой «ненужные» вещи.

Когда гости пришли в Сочельник, в доме звучала рождественская музыка.

Мы сыграли в несколько игр, чтобы лучше узнать друг друга, и поужинали. После еды я начала игру в «Белого слона». Когда я сообщила, что на ход дается всего две минуты, наши гости стали хватать что попало в надежде обменять подарок на вещь, которую им хотелось получить.

После игры мы сидели на диванах, на стульях и на полу, пели рождественские колядки и читали историю Рождества в изложении апостола Луки. Седьмой стих как будто вобрал в себя всю сущность этого светлого праздника: «И родила Сына своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли». Мы все чувствовали любовь, которую Иисус дарует тем, кто следует за ним.

Последние гости ушли уже ближе к полуночи, унося под мышкой дорогие (и не очень) подарки и громко рассуждая о том, что бы интересного придумать на следующее Рождество. Я сняла туфли и опустилась на диван. Гордон присел рядом, широко улыбаясь.

– Признайся, мы освятили эту комнату рождественским весельем, – сказал он.

– Это правда, – улыбнувшись, ответила я.

Мы молча сидели, наслаждаясь тишиной.

– Знаешь, что? – наконец спросил Гордон. – Теперь у нас есть новая традиция для Рождества, и нам уже не придется мучиться сомнениями, как его праздновать.

Я кивнула. Он был прав. Мы сделали это! Мы научились отмечать Рождество вдали от дома.

Всем знакома история – Иисус родился в хлеву, когда Иосиф с Марией не смогли найти места в гостинице на пути в Вифлеем. И все мы видели иллюстрации к ней на рождественских открытках и в вертепах – Мария лежит в струящемся платье, в хлеву чисто, младенец Христос завернут в белоснежные или голубые пеленки. Но каким на самом деле было первое Рождество? Я часто думала об этом, и теперь мне кажется, что я знаю ответ.

В 2004 году в преддверии Рождества мы отправились в долгое путешествие из столицы Уганды Кампалы в отдаленный горный регион на севере страны. Мы несли медикаменты, школьные учебники и канцтовары, а также Благую весть племенам земледельцев и скотоводов народности ик.

Так далеко от цивилизации я еще никогда не бывала. Люди там одевались очень просто – они обматывали вокруг тела куски ткани и украшали себя яркими бусами. Вместо домов у них были глиняные хижины. Мы разбивали палатки за частоколом, который огораживал их деревни.

Каждый день мы шли козьими тропами в следующую деревню, и жители собирались, чтобы встретиться с нами и услышать наши истории. Я приносила с собой белую доску и цветные маркеры и пересказывала Библию, иллюстрируя основные события.

В третьей на нашем пути деревне недавно родила женщина. Я постучала в дверь «медицинского центра», который тоже был маленькой глиняной постройкой.

Внутри было душно и пахло дымом. На забросанном соломой полу, возле тлеющих в очаге углей сидела худая женщина, держа на руках крошечного младенца, завернутого в полотенце. Она с тревогой посмотрела на меня.

– У меня нет молока, – сказала она на своем языке, показывая на ребенка, который безуспешно сосал ее грудь.

Сквозь маленький проем в стене, служивший единственным окном, в хижину проникал тусклый свет. Пока я смотрела по сторонам, представляя, каково рожать ребенка в таких условиях, с улицы доносились разные звуки. Блеяли козы, смеялись играющие дети, прерывисто звучала музыка из радиоприемника, подключенного к ручному генератору, который служил в деревне единственным источником электричества.

Я вышла и позвала Катрину, чехословацкую лингвистку, которая приехала сюда снимать документальный фильм о народности ик. Когда я объяснила ситуацию, мы решили отдать молодой матери все оставшееся у нас молоко.

Катрина пошла за молоком, а я спросила у матери, можно ли подержать ребенка. Она улыбнулась и протянула мне сына. Полотенце раскрылось, и я заметила, что он до сих пор не обмыт, а из пупка у него тянется длинная пуповина.

В малюсенькое окно влетел ветерок. Мать поежилась и плотнее запахнула свое покрывало. В последние дни неожиданно похолодало.

И тут меня посетила мысль из детства – что бы я дала новорожденному Иисусу, если бы увидела его? Ситуация была так похожа, что я чуть не заплакала. Нет, сказала я себе, никаких параллелей здесь не может быть. Это не младенец Христос, а я не в Вифлееме!

Но разве важно, что это был обычный младенец? Разве имело значение, что его мать принадлежала к одному из несчастных племен, до которых не было никому дела в нашем мире? Бог наблюдал за этим рождением и гордо смотрел с небес на свое новое творение. И на самом деле Иисус, скорее всего, родился именно в таком мире, а не в идеализированном хлеву, который изображают на рождественских открытках и картинах.

Так что бы я Ему дала? Эта мысль пришла ко мне снова, а за ней прозвучали слова Иисуса из Евангелия: «У кого две одежды, тот дай неимущему».

У меня было две одежды. Прямо сейчас на мне было две рубашки, не говоря уж о тех, что остались дома. Я могла бы обойтись одной. А на руках у меня было воплощение чудесного рождения, которое прославляют миллионы. И вдруг сердце мое наполнилось необъяснимой радостью. У меня появился шанс вручить Богу подарок на Рождество!

Сняв одну из рубашек, я осторожно обернула ею малыша. Он стал таким красивым! А его мать почувствовала гордость за сына, и сердечная благодарность отразилась в ее улыбке.