Джулия Баксбаум - Три правды о себе

– Не хочешь, не надо, – блондинка старательно делает вид, что ее не обидел его отказ, хотя она явно задета. Поджав губы, она плюхается на колени к своей подруге, тоже блондинке, сидящей в кресле напротив. Они так похожи, что поначалу я принимаю их за близняшек. Первая блондинка прижимается ко второй, типа, им больше никто не нужен. Знакомые игры.

Я прохожу мимо, стараясь быстрее добраться до скамейки прямо за дверью. Одинокое место для одинокой унылой трапезы, но зато можно не переживать, что я опять сделаю что-то не то на глазах у почтеннейшей публики.

– Чего уставилась? – рявкает на меня первая блондинка.

Вот они, первые за две недели слова, с которыми ко мне по собственной воле обратился кто-то из учеников средней школы Вуд-Вэлли: Чего уставилась?

Добро пожаловать в джунгли , думаю я. Добро… пожаловать… в … джунгли …

Тут не так уж и плохо, твержу я себе, садясь на скамейку спиной к Бэтмену и стервозным девицам. Да, люди злые. Подумаешь! Люди злые везде.

Зато погода прекрасная, успокаиваю я себя. День выдался солнечный, что, в общем, и неудивительно. Похоже, в Лос-Анджелесе всегда солнечно. Я еще в самом начале заметила, что все старшеклассники щеголяют в дизайнерских солнцезащитных очках, и решила, что они просто выпендриваются, но теперь поняла: это суровая необходимость. Мне приходится постоянно щуриться и прикрывать глаза ладонью, как козырьком, из-за чего я похожа на подслеповатого салютующего бойскаута.

Я очень скучаю по своей лучшей подруге Скарлетт. Она наполовину кореянка, наполовину еврейка. Невысокого роста, зато бойкая и острая на язык. Скарлетт не растерялась бы перед этой блондинистой цацей и нашлась бы что ей ответить. Мне ужасно ее не хватает. Теперь же у меня есть только я, всегда сильная задним умом и готовая вот-вот расплакаться. Я пыталась себя убедить, что смогу выдержать здесь два года. Если мне будет нужна дружеская поддержка, я всегда смогу написать эсэмэску Скарлетт, и она мне ответит, и все будет так, словно она где-то рядом, а не на другом конце страны. Тем более что она отвечает практически сразу, почти всегда. Я не хочу чувствовать себя дурой, мне нужно разобраться, как все устроено в этой школе. На самом деле, КН прав: у меня много вопросов. Мне бы точно не помешало справочное приложение, которое подскажет, как пользоваться школьной карточкой для оплаты обедов, что такое День пользы, и почему в этот день нельзя надевать босоножки, а можно только закрытую обувь. И, наверное, самое главное: список людей, с которыми категорически нежелательны даже случайные зрительные контакты. Чего уставилась?

Блондинки проходят мимо моей скамейки – их попытки вытащить Бэтмена погулять так и не увенчались успехом. Они о чем-то шушукаются и хихикают.

Не надо мной ли они смеются?

– Что, правда?! – громко шепчет она блондинка другой и оборачивается ко мне.

Они настоящие красотки, что одна, что другая. Блестящие волосы золотисто-медового цвета, голубые глаза, чистая кожа. Обе тоненькие и стройные. С большой, пышной грудью. Короткие юбки явно нарушают школьный дресс-код, умелый макияж в четыре слоя, возможно, делался не без помощи обучающих роликов на Ютьюбе. Скажу честно: я бы тоже хотела иметь такую внешность. Ни единого прыщика на лице, прямо зависть берет. В моем лице, даже когда оно более-менее очищается от прыщей, нет ничего выдающегося, зато виден характер, как не слишком тактично выразилась моя бабушка. Мой потенциал не раскроется с первого взгляда. Если там вообще есть чему раскрываться.

– Бархатная резинка?!

Черт. Я не ошиблась. Они говорят обо мне. В ближайшие два года мне не только не светит завести здесь друзей, но я испытаю на собственной шкуре все прелести школьной травли, о которой снимают сюжеты для «20/20». Может быть, Кто-то Никто – просто розыгрыш, но в одном он/она прав(а): здешняя школа и вправду зона военных действий. Как бы мне не пришлось снимать собственный видеоролик для «Все изменится к лучшему».

У меня горят щеки. Я прикасаюсь рукой к волосам – проявление слабости, да, но это рефлекс. Нет ничего страшного в том, что я ношу бархатную резинку. Я читала на сайте «Rookie», что они опять входят в моду. Скарлетт тоже носит такие резинки, а она в прошлом году победила на конкурсе «Самая стильная девочка школы». В глазах у меня стоят слезы, но я не заплачу. Этого они не дождутся. Да пошли они к черту! Они не заставят меня заплакать .

Пошли они к черту.

– Тише, она тебя слышит, – говорит вторая блондинка и оборачивается ко мне, изображая притворное извинение. Ее голубые глаза горят злым весельем. Сразу видно, что она упивается моим унижением. Они идут прочь, и не просто идут, а вышагивают, как на подиуме. На глазах восхищенных зрителей. Я на всякий случай оглядываюсь, чтобы убедиться, что рядом никого нет. Действительно никого. Они вертят своими роскошными задницами исключительно ради меня.

Я достаю телефон. Пишу сообщение Скарлетт. У меня время обеда, а у нее только что закончились уроки. Меня угнетает, что нас разделяет не только пространство, но и время тоже.

Я: Я сюда просто не вписываюсь. У всех размер 0. Или даже 00.

Скарлетт: О, нет. Хочешь, чтобы я тебя утешала: НЕТ, ТЫ НЕ ТОЛСТАЯ? Мы с тобой потому и дружим, что нас это не парит.

Да, мы с ней не из тех, кто рыдает: «Я ненавижу свои мизинцы! Они какие-то… гнутые». Скарлетт права. У меня есть занятия поинтересней, чем страдать, сравнивая свою тушку с недосягаемым идеалом, который нам пытаются навязать глянцевые журналы. Но, если честно, здесь я и вправду слегка крупновата на общем фоне. Как они этого добиваются? Тут к воде подмешивают слабительное?

Я: И они все блондинки. Все до единой. Такие. Калифорнийские. Блондинки.

Скарлетт: ТОЛЬКО НЕ ПРЕВРАЩАЙСЯ В ОДНУ ИЗ НИХ! Ты мне обещала, что не заразишься ЛА.

Я: Не заражусь. Чтобы им заразиться, надо хоть с кем-то общаться.

Скарлетт: Черт. Все так плохо?

Я: Все еще хуже.

Я быстро делаю селфи и отсылаю его Скарлетт: я, одиноко сидящая на скамейке с моим недоеденным сэндвичем с джемом и арахисовым маслом. Я не стала надувать губы, просто улыбнулась и поставила хештег #День 14. Те две блондинки сложили бы губки бантиком: типа какая я вся сексапильная , – и запостили бы фотки в «Инстаграм». Смотрите, как я эротично не ем свой сэндвич!

Скарлетт: Сними резинку. С этой рубашкой смотрится по-деревенски.

Я снимаю резинку и распускаю волосы. Вот почему мне так не хватает Скарлетт. Возможно, в Чикаго меня никогда не дразнили именно потому, что со мной дружит Скар. Без нее я, наверное, стала бы еще большей рохлей.