Крис Гарднер - В погоне за счастьем

Все мгновенно разбежались. Одна из девочек, та, что постарше, пошла искать Пола Крофорда. Так звали отца Терри. Когда о нем говорили, то употребляли его имя и фамилию. Хотя Пол Крофорд не был женат на Бесси, он играл в жизни обитателей дома важную роль. Он был плотником, мастером на все руки и пройдохой, которого черта с два обманешь. Когда возникали разногласия, он выступал в качестве третейского судьи и имел возможность бесплатно доставать пятидесятикилограммовые мешки с картошкой. У нас было мало денег, но с голоду мы бы точно не умерли.

Я был бы счастлив, если бы Пол Крофорд был моим отцом. В нем чувствовался городской стиль, при этом он умел работать и не был ленивым. Он всегда появлялся в «образе»: рабочий ремень на талии с массой разных инструментов, пластмассовая строительная каска набекрень на голове и в уголке рта незажженная сигара. Лишь однажды я наблюдал Пола Крофорда в другом виде, когда он наказывал своего сына за разбитую голову Элейн.

Девочке сделали перевязку и увезли в больницу. Пол Крофорд собрал нас в гостиной Большого дома, где он предварительно сдвинул всю мебель на одну сторону комнаты. Словно в картине «Бродяга высокогорных равнин», которую я увидел через несколько лет после описываемых событий, Пол Крофорд медленно снял с себя ремень и внимательно смотрел нам в глаза, выжидая, что кто-нибудь из нас расскажет про проделки Терри. Каждый из нас, включая самого Терри, утверждал, что ничего не знает и ни в чем не виноват.

– Хорошо, – сказал Пол Крофорд. – Значит, кто-то из вас мне чего-то недоговаривает. – Не выпуская из рук ремень, он красивым жестом прикурил сигару.

Единственное отличие этой сцены от сцены Клинта Иствуда – отсутствие ковбойской шляпы. На голове Пола Крофорда была каска строительного рабочего. И вместо пистолета Пол Крофорд держал ремень, который в его руках превратился в опасную и живую змею. Хотя он бил в основном Терри, нам тоже порядочно досталось. Пол Крофорд бил и приговаривал:

– Будете гнева Божьего бояться, черножопые ваши задницы.

После этого прекратилось курение сигарет, гетто-Диснейленд закрылся и битвы на подушках больше не повторялись.

Мы стали искать более спокойное и безопасное занятие. Когда на улице потеплело, мы с Терри решили построить в конце двора сарайчик из валявшихся под ногами дощечек.

Думали, что никто не станет возражать против нашей затеи. Однако, как оказалось, Фредди был против. Он пытался заснуть, а мы сильно шумели и мешали ему спать. Терри был снаружи нашего сарайчика и вбивал в стены гвозди, а я вбивал гвозди внутри, поэтому не услышали криков Фредди. Вдруг звуки молотка Терри затихли. Потом неожиданно наш сарайчик начал исчезать прямо на глазах. Сарайчик рушился, и сквозь падающие стены я увидел, как Фредди машет топором на длинной рукоятке.

Фредди рубит топором наш сарайчик, в котором находился я, а Терри сбежал. Фредди было совершенно безразлично, что я находился внутри, и он не обращал внимания на мои крики, потому что мне в ногу вонзилась щепка и потекла кровь. Фредди был как в трансе, словно в него вселились демоны. Он с остервенением крушил разозливший его предмет, а заодно и меня.

Во всей этой какофонии – удары топора и мои вопли – я услышал обращенный к Фредди крик матери:

– Остановись! Перестань!

Фредди хмыкает и останавливается.

– Я говорил ему, чтобы он прекратил шуметь, – оправдывается он.

Можно не сомневаться, что Фредди обломает любое веселье. Мать успокоила меня и наложила повязку на рану. Но рана начала чесаться, я часто ее трогал и занес инфекцию. Мать наложила мне новую повязку, которая у меня упала в один из дней, когда мать была на работе.

Я промыл рану и стал искать бинт, чтобы сделать повязку. В пакете из магазина Сю я нашел что-то похожее на чистую небольшую марлевую повязку и решил, что этот предмет вполне подойдет. Закрыл рану этим бинтом-прокладкой и, гордый своей неожиданной сноровкой, решил прогуляться по улице и продемонстрировать всем свою повязку.

Я вышел на улицу и встретил Терри. Тот шел мне навстречу и с ужасом осмотрел меня с головы до пят.

– Что у тебя на ноге, Крисси? – спросил он. Не успел я ответить, как он продолжил: – Чего это ты Kotex на ногу нацепил? Совсем спятил?

Я совершенно не понимал, с чего это он так разволновался.

Терри пригрозил мне пальцем:

– Чтобы я тебя больше в таком виде не видел! Сними с себя немедленно этот женский Kotex! Прямо сейчас! И чтобы больше этого не было.

Небольшой шрам от той раны остался у меня по сей день, но чувство стыда, когда понял, что вместо повязки использовал женскую гигиеническую прокладку, прошло быстро.

В общем, вот вам еще один факт, свидетельствующий о том, что у меня были все основания ненавидеть Фредди. Вопрос в том, как именно от него избавиться. Это было так же непросто, как убийство огнедышащего дракона молодым и неопытным рыцарем.

Как же мне поступить? Убить его из пистолета? Такой план казался мне нереальным. Фредди вырос в деревне, умел охотиться и рыбачить, поэтому с оружием он обращался умело. Его пристрастие к оружию можно сравнить с тягой к алкоголю. Оружие помогало ему выйти из ситуации, если та складывалась не в его пользу, выразить внутреннее недовольство жизнью и свести счеты с человеком, когда драки было явно мало.

К восьмилетнему возрасту у меня уже был печальный опыт с заряженным огнестрельным оружием. Два года назад я играл с приятелем рядом с гостиницей Thunderbird Inn и нашел в духовке брошенной квартиры пистолет калибра 5,6 мм. Мы тогда не поняли, что пистолет настоящий, решили опробовать его и навели на одну девочку. Прозвучал выстрел. Слава богу, мы промазали, но могли убить ту девочку. Когда Фредди по телефону сообщили, что я натворил, он бросился меня искать. Я знал, что совершил ужасный проступок, но не хотел, чтобы меня избили, поэтому бросился в спальню, залез под одеяло и сделал вид, будто сплю. Не прошло и секунды, как Фредди поднял кровать и начал ее трясти. Он сильно меня побил, однако ощущение того, что он может безнаказанно делать то, что ему вздумается, было больнее побоев.

Даже если бы у меня в руках оказался заряженный пистолет и я умел бы из него стрелять, этого могло быть недостаточно. Однажды ночью нам сообщили, что в баре пьяный Саймон Грант, лучший друг Фредди, выстрелил ему в живот.

«Господи, аллилуйя!» – подумал я. Но огромный живот Фредди спас его. Он потерял много крови, но пулю извлекли. Ночь он провел в больнице, а утром пошел на работу.

Я мечтал расправиться с Фредди. Жизнь уже который раз доказывала, что у меня просто нет другого выбора, как убить его. Однажды вечером, когда все шло к тому, что он изобьет мать, я побежал вызвать полицию.