Дженнифер Бенкау - Да будет воля моя

– Поговори со мной, – умоляюще сказала она. – Почему? Почему ты не сказал об этом раньше?

– А разве это что-нибудь изменило бы? Ты вообще ничего не понимаешь и никогда не поймешь. Оставь меня в покое!

Он напился и на школьном дворе оттолкнул Дерию так, что она в своем коротком платье упала на асфальт. Кто-то вынужден был держать его под руки, настолько он был пьян. Дерия, ничего не соображая, могла только смотреть со стороны, как единственный человек на свете, который мог сделать ее жизнь уверенной и управляемой, сам полностью потерял контроль над собой. Немного позже его стошнило в какое-то мусорное ведро, а после этого он рыдал, как ребенок, в объятиях Кристины Штальман – это же надо было, чтобы именно у нее! – и велел Кристине послать Дерию прочь. Больше всего Дерии хотелось умереть, но это было невозможно.

Это был последний раз, когда она видела его, прежде чем он исчез. Это был тот момент, когда вместо детских мечтаний о счастье возникла реальность. И она перестала мечтать навсегда.

Проходит действительно бесконечное время, прежде чем Дерия решается покинуть комнату для отдыха и выглянуть в кафе. Якоб ушел. Конечно, это был он. Он вообще не узнал ее, да и, конечно, вряд ли помнит ее.

– Я опять в порядке, – сообщает она Тони, получает от него целую кучу указаний и снова приступает к работе, словно ничего не случилось. Легкую дрожь в руках она игнорирует, ждет, когда она уляжется сама собой, и вместе с дрожью исчезает страх, что Якоб может внезапно снова появиться в кафе.

Зачем ему это нужно? Даже если бы он узнал ее, то сделал бы вид, что ничего этого не было. Это неписаный закон, которого придерживаются все люди из ее детства и молодости, – Дерия не узнает никого, и никто не узнает Дерию. Она понимает последствия, во имя которых соблюдается это правило, поэтому и сама следует ему.

Она начала новую жизнь, с самого начала, с нуля. Новую жизнь, до тошноты нормальную, спокойную, стабильную жизнь. И это все, чего она хочет.

Так было до тех пор, пока здесь не появился он. И теперь Дерия вынуждена признать, что у нее больше нет ничего.

В конце концов, всегда все выглядело как несчастный случай.

Это было целью, но не менее важным был также путь. Если уж он прилагал усилия к тому, чтобы убить кого-нибудь, то тот, кто должен был умереть, не должен был уйти в смерть, как бы случайно споткнувшись, не должен был беззвучно исчезнуть из жизни. Жертва должна была постепенно осознавать, какая роль ее отведена. Она должна была заметить, что все взгляды останавливаются на ней и что это взгляды острых глаз, куда более острых, чем ее собственные. Человек должен был почувствовать, что он стал частью плана, придуманного разумом, куда более гибким, чем его собственный. Он должен был начать замечать, что безопасность – всего лишь плод воображения, и теперь ему придется об этой кажущейся безопасности забыть.

Жертвы должны были ощущать страх. Они заслужили этот страх, а он уж позаботится о том, чтобы они получили то, что заслужили.

Когда он впервые увидел свою новую жертву, она еще не имела ни малейшего понятия о том, что ее ожидает. Но он уже знал, как умрет жертва.

В конце концов, все будет выглядеть так, словно произошел несчастный случай.

Когда Дерия открывает дверь дома, ее соседка и лучшая подруга Сузанна в коридоре и собирает с пола апельсины, которые, наверное, вывалились из переполненной корзины, сплетенной из лозы. Пара апельсинов катится вниз по лестнице. Один апельсин летит прямо под ноги Дерии, и она останавливает его кончиком туфли.

– Дерия, дорогуша! Привет! Ты пришла очень вовремя. Фрукты хотят разбежаться.

– Привет, Солнце. – Дерия ставит на пол пакет с покупками, чтобы помочь подруге собрать фрукты.

Достаточно произнести прозвище подруги вслух, как на душе у Дерии становится легче. Как-то светлее. Да, это прозвище никому не подошло бы лучше. Сузанна – это женщина, лицо которой постоянно сияет, а ее светлые непокорные локоны напоминают солнечные лучи. Кроме того, у нее розовые щечки, похожие на яблочки, и выглядят они так, словно их разрисовали, она применяет косметику только для того, чтобы как-то затушевать эти яркие щеки. При всем желании Дерия не может понять, зачем она это делает. Про себя она называет щеки Сузанны щеками летнего солнца и даже завидует ей. Сама она всегда бледна, причем это такая бледность, что все парикмахеры советуют ей перестать красить волосы. Никто не хочет верить, что это ее естественный цвет лица, – так не подходит ее светлая кожа к ее черным волосам.

Солнце работает половину дня в страховой компании, однако ее настоящим призванием является маленький «Интернет-шоп», через который она продает сшитые ею самой, да к тому же с большой любовью, обложки для книг, сумочки для мобильных телефонов, наволочки для подушек и трогательных плюшевых зверушек, с которыми она по отдельности прощается, прежде чем послать их покупателю. Дерия не может объяснить себе, почему у такой притягательной и яркой личности, как Сузанна, нет кучи подружек, как у Кэрри из «Секса в большом городе». Вместо этого Солнце держится за Дерию, которая рядом с ней чувствует себя, словно луна – бледная и холодная. Это не мешает и не смущает Дерию. Нет, она даже вынуждена признать, что чувствует себя очень уютно в приятном тепле Солнца.

– И что же ты собираешься делать со всеми этими фруктами? Разве ты никогда не слышала об опасном шоке от витамина С? Или о гипервитаминозе?

– Будь сильной! Я купила их для тебя. Я хотела принести их тебе. – Солнце бросает Дерии один из апельсинов и вместе с ней поднимается по лестнице на первый этаж, в квартиру Дерии.

– Прогноз погоды угрожает нам целой неделей затяжных дождей, и я подумала, что смогу сделать нам пару смузи типа «Грипп – нет, только не для меня».

– Очень приятно, что ты думаешь обо мне.

– В своих собственных интересах, – улыбается Солнце. – Дело в том, что мне нужен твой совет. И, кроме того, у меня сломался миксер. У тебя же есть?

– У меня есть миксер для пюре. Кажется.

– С ним тоже можно поработать.

Дерия открывает дверь, снимает туфли и заносит свои покупки и покупки Солнца в кухню, прежде чем снять пальто и тщательно, без складок, развесить его на плечиках. Кот по кличке Один приветствует их мяуканьем и так настойчиво трется о ноги, словно хочет сбить ее с ног.

– Ты – зажравшееся белое чудовище, – ласково ругает она кота. – Неужели ты всерьез думаешь, что получишь ужин вот так сразу? Солнце, хочешь кофе, прежде чем мы займемся фруктами?

Солнце тоже сняла куртку, теперь Сузанна садится за кухонный стол и усаживает кота к себе на колени:

– Спасибо, нет. Ты ведь знаешь, что я не смогу уснуть, если вечером выпью кофе.