Лалин Полл - Пчелы

Другие пчелы озирались по сторонам, пытаясь определить источник звука. Но Флора сжала свои грудные мышцы и упала на пол, прежде чем они заметили ее. Она плотно прижала крылья к спине и в тревоге осмотрелась. Даже просто находиться здесь уборщице не дозволялось, но чтобы она еще и летала…

Невероятное ощущение в теле утихло. Чтобы успокоить растревоженный мозг, Флора стала искать хоть какое-то пятнышко грязи, чтобы стереть его, но зал Продувки оказался безупречен. Единственным проявлением беспорядка была капля пролитого приемщицей нектара, высыхающая теперь на краю воскового кубка и на плитках пола.

От запаха нектара живот Флоры подвело от голода.

Желание есть грех, жадность есть грех…

Но счистить пролитую каплю, уж конечно, не будет грехом?

Осторожно, стараясь не коснуться своим нечистым телом кубка, Флора присела рядом с пятном, и ее поглотил аромат жимолости. Живой дух малиново-золотых соцветий согрел ее всю и наполнил энергией, и она принялась слизывать мельчайшие частицы с пола, когда уловила нарастающее волнение снаружи.

Вибрация от движения множества приближавшихся по коридору обеспокоенных пчел усиливалась, слышались голоса протеста.

– Мед! – гудел глубокий голос самца. – Сейчас же!

– Прошу вас, Ваша Самость, – кричала самка, – остановитесь!

Флора отскочила в тревоге, когда в зал ввалилась компания трутней и вальяжно направилась по центральному проходу, прямо к ней. Они были большущими и источали едкий запах. Их лица были крупными и симпатичными, а козырьки над глазами защищали от солнца. Плотный мех самцов был напомажен. Мерцающие круги сестер замедлили движения крыльев и повернулись в направлении нарушителей. Никто не заметил Флору.

– Сэр Тополь, Сэр Рябина, Сэр Липа, все благородные сэры! – прокричала другая сестра, вбегая в зал за ними. – Давайте пошлем кого-нибудь в Пирожковую или…

– Мы сказали, что хотим меда! – прокричал другой трутень.

– Хороший глубокий глоток, – заявил еще один, – а не эти ваши изысканные глоточки.

Они принялись топать большими тяжелыми ногами по полу, требуя меда и нектара. Туман из кубков испарился, открыв лица обескураженных сестер.

– Продолжайте нас продувать, милые сестры! – выкрикнул один из трутней. – Мы здесь не задержимся, мы несем миссию Любви! А тебе, юная старушка с длинным лицом у двери, тебе тоже полагается выпивка с закуской, ибо мы летим отстаивать честь нашего улья!

– Всех благ Вашей Самости, – произнесла старшая Сестра Слива, расшаркиваясь в реверансе.

Флора, как и прочие сестры, повторила этот акт почтения. Когда она нагнулась, ее внимание привлекли тяжелые ступни трутней, мощные сухожилия и ляжки, а также нижняя сторона их огромных торсов. От них исходил сильный запах, но он не был неприятным, и дыхальца Флоры расширились, улавливая его.

– Позвольте предложить вам, Ваша Самость, со всем нашим почтением, – сказала Сестра Слива, вставая на ноги, – учитывая постоянные дожди и это время жесткой экономии, удовлетворить вас нашими недавно собранными нектарами. Например…

– Мы желаем меда, и мы получим мед, – заявил трутень, воздев большую мускулистую руку над Сестрой Сливой и обдавая ее своим запахом. – Подумайте лучше о тех иноземных принцессах, которые нас ждут. Представьте, как сильно они должны томиться в ожидании любви. Вы собираетесь продлить их воздержание хотя бы на единый миг? Или же мы наполним наши животы силой этого улья и тогда освободим их нашими мечами?

Сестра Слива вдохнула запах трутня, и ее антенны возбужденно закачались. Большой трутень рассмеялся и оставил ее в покое, все сестры тоже засмеялись, охваченные желанием вдохнуть еще этого аромата. Сестра Слива быстро прихорошилась, чтобы скрыть сияющее лицо. Затем она выступила вперед и похлопала всеми своими руками:

– Их Самости воспользуются своим Правом Доступа.

Зажатая между недовольными сестрами у дверей и прожорливыми трутнями, Флора оставалась на месте. Трутни вели себя совершенно раскованно в зале Продувки, Флора и все прочие сестры смотрели в ошеломлении, как они пробуют один мед за другим, отхлебывая из пенистых кадок сырого нектара, и хватают сестер, уводя их в пляс из священного круга. Тот, кто приласкал Сестру Сливу, был самым дерзким, из породы Дуба.

– Липа! – позвал он, и его окрик отразился от стен священного зала. – Иди сюда, маленький и удаленький заморыш, отведай своего тезку – липовый цвет уж очень хорош!

– Мне только лучшее, – сказал коротышка.

Этот трутень распушил свои рюши и направился туда, где насыщался Сэр Дуб. Когда он склонился попробовать лакомства, тот окунул его лицом, а затем схватил за мех и вытащил, смеясь своей проделке:

– Королевская порция, чтобы подсластить твою несомненную промашку.

Сэр Липа вытер лицо от меда и вымученно улыбнулся.

– Ты слишком самоуверен, мой брат, – заметил коротышка. – А я слыхивал о королевах, предпочитающих умных, а не сильных. – Оправив рюши, он добавил: – Такая и будет моей.

– Ха! – Сэр Дуб так хлопнул Сэра Липу по холке, что тот закашлялся. – Весь мой ум в моей сабле, так что я тоже удивлю королеву.

– Если только тебя ворона не опередит и не сцапает своим огромным синим клювом!

Сестры тяжко вздохнули при слове «ворона».

– Уж скорее она сцапает тебя, – сказал Сэр Дуб, – ты и бабочку еле обгоняешь. Хотя пожива из тебя будет не важная.

Сэр Липа невозмутимо прихорашивался.

– В отличие от тебя, такого крупного и распрекрасного.

– Истину глаголешь, – сказал Сэр Дуб и повернулся к сестрам: – Фортуна мне благоволит, не так ли, леди?

Он гордо расправил свой крепкий торс, распушил мех трех высоких гребешков на голове и распространил вокруг себя облако афродизиака. Несколько сестер тут же упали в обморок, а некоторые, и среди них Сестра Слива, принялись аплодировать.

– Кто меня причешет?

Несколько сестер бросились вперед, остальные трутни расправили крылья в приглашении, и к ним тоже направились заботливые самки. Флора стала передвигаться к дверям.

– Эй, ты, подожди! – окликнула ее Сестра Слива. – Мы не звали уборщиц – что вообще здесь делает эта грязная флора? Неужели привратницы опять забыли закрыть ворота на запах?

Флора хотела ответить, но придержала язык. Она лишь кивнула и издала мычание.

– Ох уж эти недосмотры, сыта ими по горло. Повсюду беда с породой – и ваша до того глупа и медлительна, что вы даже простейшее задание не можете выполнить, – сказала Сестра Слива и взглянула на Флору с подозрением. – Или ты тут кражей промышляла?!

Флора резко покачала головой и опустила антенны. Ее порода отличалась трусливостью, она презирала трусость и не раз видела тому примеры – и вот, она повела себя так же, отступая, словно в ужасе. Она натолкнулась на кого-то, и Сестра Слива шлепнула ее по голове между антеннами.