Линкольн Чайлд - Колесо тьмы

– Не назвал имени. Но я знаю большинство из них. – Доктор быстро написал что-то на листке бумаги и вручил его Пендергасту. – Вот несколько имен, с которых можно начать.

– Почему он пришел именно к вам? – спросил Пендергаст.

Морин развел руками:

– Почему вы пришли ко мне, мистер Пендергаст? Я первый дилер по азиатским древностям в Италии.

– Да, это правда. У вас лучшие произведения, потому что нет никого более неразборчивого в средствах.

– Вот вам и ответ, – не без гордости подвел черту Морин.

Несколько раз настойчиво пропел дверной звонок, потом раздались удары в дверь.

– Полиция! – донесся приглушенный голос.

– Лавиния! – крикнул Морин. – Пожалуйста, отошлите полицию с моими благодарностями. Нежелательный гость обезврежен. – Антиквар опять повернулся к Пендергасту: – Я удовлетворил ваше любопытство?

– Да, спасибо.

– Надеюсь, те документы из вашего кейса не попадут в чужие руки?

Пендергаст щелкнул замками и открыл чемоданчик. Оттуда вывалилась пачка старых газет.

Морин посмотрел на собеседника, лицо его начало наливаться краской, но неожиданно расплылось в улыбке.

– Вы так же неразборчивы в средствах, как и я.

– Клин клином.

– Ведь все это выдумка, не правда ли?

Пендергаст захлопнул кейс.

– Да… кроме комментария по поводу Вишну с женами. Но я уверен: вы найдете какого-нибудь богатого бизнесмена, который его купит и будет искренне им наслаждаться.

– Спасибо. Я так и сделаю.

Делец встал и проводил Пендергаста к двери.

Недавний дождь прилизал улицы Кройдона, мрачного промышленного пригорода на южной окраине Лондона. В два часа ночи Алоизий Пендергаст стоял на углу Каиро-Нью-роуд и Тэмуорт-роуд. По шоссе А-23 с шумом мчались машины, по железной дороге Лондон – Саутгемптон пронесся поезд. На углу квартала высилась уродливая, в стиле семидесятых годов, гостиница; фасад из литого бетона был исчерчен полосами влаги и сажи. Пендергаст поправил шляпу, затянул галстук и, крепко сжав под мышкой охотничью сумку, приблизился к застекленному парадному входу. Нажал кнопку звонка, и через секунду дверь с жужжанием отворилась.

Он вошел в освещенный вестибюль, пропахший луком и сигаретным дымом. Пол устилало усеянное пятнами синтетическое ковровое покрытие в сине-золотых тонах, а стены были оклеены моющимися золотыми обоями под ткань. Негромко играла инструментальная версия песни «Земляничные поляны навсегда», а за стойкой угрюмо ждал служащий с длинными волосами, слегка примятыми с одной стороны.

– Номер, пожалуйста.

Спецагент поднял воротник и постарался встать так, чтобы большая часть лица оставалась в тени. Говорил он грубовато-ворчливо, с мидлендским акцентом.

– Ваше имя?

– Краутер.

Портье сунул карточку для заполнения, и Пендергаст вписал вымышленные имя и адрес.

– Как предпочитаете платить?

Пендергаст достал из кармана пачку фунтовых банкнот и заплатил наличными.

Служащий бросил на него быстрый взгляд:

– Багаж?

– Чертова авиакомпания куда-то его задевала.

Портье вручил новому постояльцу магнитную карточку-ключ и скрылся в задней комнате, явно отправившись досыпать. Пендергаст доехал на лифте до своего этажа – это был четвертый, – но выходить не стал. После того как двери закрылись, он, оставаясь в неподвижном лифте, открыл сумку, вынул маленькое устройство для считывания данных с магнитных полос и провел по нему карточкой. На маленьком жидкокристаллическом экране появилась цифровая информация. Пендергаст вбил другие цифры, вторично медленно провел карточкой по устройству и, убрав прибор обратно в сумку, нажал кнопку седьмого этажа.

Двери раздвинулись, открывая взору холл, ярко освещенный лампами дневного света. Коридор оказался пуст; та же сине-золотая ковровая дорожка тянулась по всей его длине, по обеим сторонам шли двери. Специальный агент вышел из лифта, быстро подошел к номеру 714, остановился и прислушался. Внутри было тихо, свет погашен.

Пендергаст вставил карточку в паз, автоматически включился зеленый свет, и дверь с негромким жужжанием отперлась. Он медленно растворил ее пошире и вошел, быстро закрыв за собой.

При некотором везении он мог бы просто определить местонахождение ящика и выкрасть его, даже не будучи постояльцем, но ему было неспокойно. Предприняв небольшое расследование в отношении Джордана Эмброуза, Пендергаст выяснил, что похититель Агозиена был родом из Боулдера, штат Колорадо, происходил из семьи, относящейся к верхушке среднего класса; парень был опытным сноубордистом, альпинистом и горным велосипедистом, который бросил учебу в колледже, чтобы заняться восхождением на Семь вершин. На выполнение этой задачи – покорить величайший пик каждой из семи частей света – претендовали только две сотни человек в мире, и ее воплощение заняло у Эмброуза четыре года. После этого он сделался высокооплачиваемым профессиональным скалолазом и водил группы на Эверест, К-2 [19] К-2 , известная также под названием Чогори, – горная вершина в системе Каракорум, вторая в мире по высоте после Эвереста (Джомолунгмы). и Три Сестры [20] Три Сестры – три вулканических пика в системе Каскадных гор, штат Орегон. . В зимний период работал каскадером, выполняя экстремальные трюки на сноуборде для видеофильмов, а также подвизался в рекламных роликах. Экспедиция на Дхаулагири была хорошо организованной и профинансированной попыткой подняться по еще не освоенному западному склону горы. Один из последних эпохальных альпинистских проектов в мире, оставшихся невоплощенными. Там смельчаков поджидал умопомрачительный отвесный склон высотой двенадцать тысяч футов, из выветрившегося камня, подверженный осыпям и снежным лавинам, с сильными ветрами и температурными перепадами в пятьдесят – шестьдесят градусов ото дня к ночи. Тридцать два альпиниста уже погибли при подобной попытке, и группе Эмброуза суждено было добавить к этому списку еще пять жизней. Экспедиция не смогла подняться даже до середины.

То, что парень выжил, уже было случаем исключительным. То, что добрался до монастыря, казалось чем-то близким к чуду.

А все, что он сделал потом, после прихода в монастырь, не вписывалось в общую картину – начиная с кражи. Эмброуз не нуждался в деньгах и до нынешнего времени проявлял к ним мало интереса. Он также не был собирателем древностей и не интересовался буддизмом или какими-либо прочими духовными практиками. Просто честный интеллектуал, сосредоточенный – кто-то сказал бы «помешанный» – только на альпинизме.

Зачем он украл Агозиен? Зачем возил его по всей Европе, не собираясь продавать, но стремясь организовать некое деловое товарищество? Что за цель была у этого «партнерства», которого добивался Эмброуз? Почему он отказывался демонстрировать предмет кому бы то ни было? И почему не сделал попыток связаться с семьями пяти погибших альпинистов, считавшихся его близкими друзьями? Подобное не согласуется с альпинистской этикой.