Линкольн Чайлд - Гора Дракона

Мучительно медленно поднимаясь на холм, Карсон видел всего в полумиле впереди ослепительно-белый фасад комплекса «Джин-Дайн», который базировался в Эдисоне; шедевр постмодернизма, возвышающийся над зелеными лужайками и искусственными прудами. Где-то там затаился Фред Пек.

Карсон включил радио, и машину наполнил пульсирующий грохот «Gangsta Muthas». Он принялся крутить ручку настройки, и сквозь помехи проник голос Майкла Джексона. Карсон с отвращением выключил приемник. Некоторые вещи даже хуже, чем мысли о Пеке. Почему в этой дыре нет приличной станции, которая передавала бы песни в стиле кантри?

Когда он вошел, в лаборатории кипела жизнь, Пека нигде не было видно. Карсон натянул халат на худое тело и сел за свой терминал, зная, что время прихода автоматически будет отправлено в его личный файл. Если случилось чудо и руководитель заболел, он все узнает, когда вернется. Если, конечно, не умрет. Да, об этом стоит подумать. Он выглядит так, словно у него вот-вот случится сердечный приступ.

– О, мистер Карсон, – послышался у него за спиной насмешливый голос. – Как мило с вашей стороны почтить нас своим присутствием сегодня утром.

Карсон закрыл глаза, сделал глубокий вдох и только затем обернулся.

Дряблое тело его начальника окружал ореол флуоресцентного света. На коричневом галстуке Пека остались следы яиц всмятку, которые он ел на завтрак, а обвислые щеки еще не приобрели естественного цвета и были красными после бритвы. Карсон выдохнул через нос, но потерпел сокрушительное поражение в борьбе с тяжелым ароматом «Олд спайс».

В свой первый день в «Джин-Дайн», одной из выдающихся компаний, которая занималась биотехнологиями, Карсон испытал потрясение, когда обнаружил, что его там поджидает Фред Пек. За прошедшие с тех пор восемнадцать месяцев начальник делал все, что было в его силах, чтобы загружать Карсона самой грязной лабораторной работой. Ученый полагал, что это связано с тем, что Пек имел степень магистра, полученную в университете Сиракуз, а он сам – доктора в Массачусетском технологическом институте. Возможно, Пек просто не любил выходцев с юго-запада.

– Извините за опоздание, – сказал он, надеясь, что его голос звучит искренне. – Я застрял в пробке.

– В пробке, – сказал начальник так, словно впервые слышал это слово.

– Да, они изменили маршруты движения… – начал Карсон.

– Изменили маршруты, – повторил Пек, передразнивая западный говор своего подчиненного.

– Я хотел сказать, что они разворачивают машины у шлагбаума в Джерси…

– Понятно, шлагбаум, – проговорил Пек.

Карсон замолчал.

Начальник откашлялся.

– Движение в Нью-Джерси в час пик. Судя по всему, для вас оно стало неожиданным потрясением, Карсон. – Он скрестил на груди руки. – Вы чуть не опоздали на совещание.

– Совещание? – удивленно переспросил тот. – Какое? Я не знал…

– Разумеется, вы не знали. Я и сам только что о нем услышал. Кстати, это одна из причин, по которой вы обязаны приходить на работу вовремя.

– Да, конечно, мистер Пек, – сказал Карсон, встал и последовал за начальником мимо лабиринта одинаковых кабинок.

За мистером Фредом Пеком-дубом. Сэром Фредериком Пеком-салом. Карсону отчаянно хотелось врезать жирному наглецу. Но здесь так не принято. Если бы этот тип был управляющим на ранчо, он бы уже давно валялся в грязи.

Пек открыл дверь с надписью «Зал видеоконференций номер два» и знаком велел подчиненному войти. Только окинув взглядом большой пустой стол, Карсон сообразил, что он все еще в своем грязном лабораторном халате.

– Садитесь, – сказал Пек.

– А где все? – спросил Карсон.

– Только вы, – ответил начальник и направился к двери, собираясь выйти.

– А вы не останетесь? – Карсон почувствовал, что его охватывает беспокойство, и попытался понять, не пропустил ли он какое-то важное электронное письмо, не должен ли был что-то сделать. – И вообще, что происходит?

– Понятия не имею, – ответил Пек. – Карсон, когда вы освободитесь, зайдите ко мне в кабинет. Нам нужно поговорить про ваше отношение к работе.

Дверь с грохотом захлопнулась – дуб соприкоснулся с металлом. Карсон с опаской сел за стол из вишневого дерева и огляделся по сторонам. Красивое помещение, отделанное светлыми панелями, отполированными вручную. Застекленная стена выходила на лужайки и пруды комплекса «Джин-Дайн». Дальше тянулись бесконечные городские пустыри. Карсон попытался приготовиться к испытаниям, которые его ждали. Возможно, Пек отослал достаточное количество отрицательных отзывов о его работе и теперь его ждет суровая лекция от начальства или даже нечто худшее.

В каком-то смысле Пек прав: его отношение к делу действительно было не идеальным. Ему следовало избавиться от ослиного упрямства, сгубившего его отца. Карсон никогда не забудет тот день на ранчо, когда отец избил представителя банка. Это стало началом процедуры лишения права выкупа заложенного имущества. Его отец был самым страшным врагом самому себе, и Карсон твердо решил не повторять его ошибок. В мире полно Пеков.

Но то, что последние полтора года его жизни в буквальном смысле отправились псу под хвост, было просто возмутительно. Когда ему предложили работу в компании, он решил, что в его карьере наступил переломный момент, то, ради чего он уехал из дома и на что потратил столько усилий. А главное, именно в «Джин-Дайн» он мог сделать что-то важное и изменить свою жизнь. Но каждый день он просыпался в ненавистном Джерси, в маленькой чужой квартирке, видел серое промышленное небо и Пека, и его все больше охватывали сомнения, что это когда-нибудь произойдет.

Свет в конференц-зале потускнел и погас. Шторы на окнах автоматически сдвинулись, и из стены появилась огромная панель, открыв ряд клавиатур и громадный проекционный экран.

Он засветился, и на нем появился человек. Карсон замер на месте. Он смотрел на оттопыренные уши, песочного цвета волосы, непослушный чуб, толстые очки, черную футболку с логотипом, сонное, циничное выражение лица. Все это вместе составляло облик Брентвуда Скоупса, создавшего «Джин-Дайн». Рядом с диваном в гостиной Карсона лежал экземпляр «Таймс» с фотографией Скоупса на обложке и большой статьей про него, генерального директора, правящего своей компанией из киберпространства. Его высоко ценили на Уолл-стрит, обожали служащие и боялись конкуренты. Что это, воспитательный фильм для особо тяжелых случаев?

– Привет, – сказало изображение Скоупса. – Как поживаешь, Ги?

На мгновение Карсон потерял дар речи. «Боже праведный, – подумал он, – это вовсе не запись».

– Ммм, здравствуйте, мистер Скоупс. Сэр. Хорошо. Извините меня за мой вид.

– Пожалуйста, называй меня Брент. И повернись лицом к экрану, когда говоришь. Мне так лучше тебя видно.