Джон Карр - Расследования доктора Гидеона Фелла. Первая улика (сборник)

– Хорошо. Когда вы споткнулись о тело, мистер Рэмпол, оно лежало на краю колодца, сразу под балконом?

– Да.

– Как оно лежало? Я имею в виду, на спине или на животе?

Рэмпол рефлекторно закрыл глаза. Все, о чем он мог сейчас думать, это покрылось ли по́том его лицо.

– На боку. Кажется. Да, я уверен.

– На левом или правом?

– Я не знаю… Подождите минутку! Да, я знаю. На правом.

Доктор Фелл неожиданно наклонился вперед, его трость продолжала совершать нападения на стол.

– Вы уверены в этом? – требовал он ответа. – Сейчас вы можете быть в этом уверенным, мой мальчик? Вспомните, тут легко ошибиться.

Тед кивнул. Да, вот он наклонился и чувствует шею, ощущает, что она раздавлена, а тело при этом лежит на правом плече. Он замотал головой, чтобы отогнать картинку.

– На правом боку, – ответил он. – Готов в этом поклясться.

– Это совершенно точно, сэр Бенджамин, – заявил пастор, сложив вместе костяшки пальцев.

– Очень хорошо. Что вы делали потом, мистер Рэмпол?

– Когда мистер Сондерс подошел, мы не знали, как нам дальше поступить. Единственное, о чем мы думали, так это о том, что надо убрать тело из-под дождя. Сначала мы хотели перенести его сюда, в коттедж, но затем побоялись напугать миссис Фелл, поэтому подняли его и перенесли в одну из комнат в тюрьме. Ах да, еще мы нашли велосипедный фонарь, которым он освещал себе дорогу. Я попробовал его включить, но оказалось, что он разбился при падении.

– Где был фонарь? В его руке?

– Нет, он лежал на некотором расстоянии от него. Было похоже, что его сбросили с балкона. Я имею в виду, он был слишком далеко от тела.

Констебль постучал пальцами по столу. Спираль морщин виднелась на его шее, когда он смотрел на Рэмпола, повернув к нему голову.

– Ваши свидетельства, – сказал он, – могут иметь исключительно важное значение при вынесении судьей вердикта: несчастный случай ли это, самоубийство или убийство… Если верить доктору Маркли, череп молодого Старберта был проломлен. Возможно, при падении, возможно, от удара тупым предметом (это общий термин). Его шея была сломана, есть и другие ушибы, связанные с падением. Но к этому мы перейдем позже… Что дальше, мистер Рэмпол?

– Я оставался рядом с телом, пока мистер Сондерс рассказывал обо всем Феллу и ездил в Четтерхэм за доктором Маркли. Я просто ждал, зажигая спички и… Я просто ждал.

Он вздрогнул.

– Спасибо. Мистер Сондерс?

– Мне почти нечего добавить, сэр Бенджамин. – Сондерс попытался припомнить детали. – Я уехал в Четтерхэм после того, как поговорил о произошедшем с доктором Феллом и рассказал по телефону дворецкому Баджу о том, что случилось…

– Какая глупость, – начал со злостью доктор Фелл. Когда пастор удивленно взглянул на него, тот добавил: – Я имею в виду Баджа. Его мнение не стоит ни копейки в кризисной ситуации. Только он повторил то, что я сообщил ему по телефону, как вдруг до меня донесся чей-то крик. Вместо того чтобы оградить свою жену от шокирующей информации, пока кто-нибудь деликатно не расскажет ей о случившемся, он сообщил ей обо всем в ту же минуту.

– Как я уже говорил, сэр Бенджамин… Конечно, доктор, вы правы. Это была не самая приятная ситуация, как я уже сказал. – Пастор поднялся.

У него был вид человека, пытающегося угодить нескольким людям одновременно.

– Я поехал к доктору Маркли, остановился лишь в приходе, чтобы взять дождевик; затем мы вернулись и сопроводили доктора Фелла в тюрьму. После короткого осмотра доктор Маркли сказал, что уже ничего нельзя сделать и стоит вызвать полицию. Мы отвезли… эм… тело в замок в моей машине.

Казалось, Сондерс хочет что-то добавить, но он неожиданно умолк. Повисла давящая тишина, и каждый боялся ее нарушить. Констебль открыл большой раскладной нож и начал затачивать карандаш. Маленькое и быстрое острие ножа работало очень громко, и сэр Бенджамин поспешил спросить:

– Вы опросили людей в замке?

– Да, – сказал доктор Фелл. – Мисс Дороти все перенесла прекрасно. Мы получили четкое представление обо всем, что случилось тем вечером от нее и от Баджа. Прислугу мы не стали беспокоить.

– Не важно. Я лучше узнаю обо всем из первых уст, чем от них. Вы общались с юным Гербертом?

– Нет, – ответил доктор после паузы. – Если верить Баджу, то сразу после обеда того дня он сложил вещи в сумку и уехал из замка на мотоцикле. Он так и не вернулся.

Сэр Бенджамин положил нож и карандаш на стол. Он сидел прямо, посматривая на других. Затем он снял пенсне и спрятал его в старый чехол; его глаза, ранее обладавшие таким острым взглядом, теперь казались большими и глубоко посаженными.

– Ваши догадки, – сказал он, – это абсурд.

– Хорошо, – отозвался пастор, глядя прямо перед собой.

– Боже мой! Никаких догадок! – громыхнул доктор Фелл и стукнул тростью об пол. – Вы сказали, что вам нужны факты. Но сами не хотите их получать. Вы желаете, чтобы я сказал: «Конечно, есть небольшая вероятность того, что Герберт Старберт поехал в Линкольн посмотреть кино, захватив заодно кое-какую одежду для прачечной, а когда он вышел из театра, то, без сомнения, решил провести ночь с друзьями». Такие догадки могут быть названы фактами. Я же вам озвучиваю обычные факты, а вы называете их догадками.

– О Юпитер! – воскликнул пастор. – Почему все не могло быть так, как он сказал?

– Хорошо, – произнес доктор Фелл. – Тогда мы можем рассказать всем, что так и было. Но не называйте это фактами. Это очень важно.

Констебль в раздражении махнул рукой.

– Он им говорил, куда собирается?

– Нет, но мог упомянуть об этом кому-нибудь другому, не мисс Старберт и не Баджу.

– Ох! Хорошо, я поговорю с остальными. Я не хочу ничего больше слышать… Нормальными ли были отношения между ним и Мартином?

– Да. Ему тяжело было бы скрыть обратное.

Сондерс, поглаживая пухлый подбородок, сказал:

– Он должен был уже вернуться к этому времени. Мы не были в замке с прошлой ночи.

Доктор Фелл хмыкнул. Сэр Беджамин нехотя поднялся и начал ковырять кончиком ножа лежавшую на столе промокашку. Затем он вновь сделал жест школьного учителя, причмокнув губами.

– Джентльмены, если вы не возражаете, то мы пойдем и осмотрим комнату надзирателя. Никто из вас не был там прошлой ночью?.. Хорошо. Тогда нам стоит начать относиться ко всему беспристрастно.

– Вы думаете? – удивленно сказал Фелл.

Они услышали чей-то вздох: «О-оо!» – а когда выходили из кабинета, успели заметить пытающуюся скрыться миссис Фелл. Они обратили внимание, что на лице полицейского застыло такое выражение, словно он только что говорил с ней. В руке он держал большой пончик.

– Положи это, Визерс, – сказал констебль, – и пойдем с нами. Ты уже отправил человека в тюрьму?.. Хорошо. Пойдемте.