Джон Гришэм - Афера

Притормаживая машину, Тодд произнес:

– Похоже на старые черно-белые изображения Освенцима.

– Спасибо, Тодд, – поблагодарила Зола.

Место производило гнетущее впечатление, и Зола не могла сдержать своих чувств. Когда Тодд въезжал на усыпанную гравием стоянку, она плакала. Несколько минут они сидели в машине, глядя на двухэтажное здание впереди – очевидно, в нем им следовало отметиться. Оно тоже имело плоскую крышу и казалось сделанным из облицовочных щитов. Вообще создавалось впечатление, что все это построено за один день.

– Ну, пошли, – сказала наконец Зола, и они направились к входной двери. Временная табличка рядом с ней гласила: «Бардтаунский ФЦВС [20] Федеральный центр временного содержания. СИТК. Отдел по содержанию и депортации МВБ [21] Министерство внутренней безопасности. . Административное здание».

Глядя на табличку, Тодд пробормотал:

– Какой-то суп из букв.

На что Марк заметил:

– Надеюсь, им известно также и что такое АСЗГС [22] Американский союз защиты гражданских свобод ( англ . American Civil Liberties Union, ACLU). .

Войдя в дверь, они оказались в просторном холле. Никаких указателей здесь не было, поэтому Марк остановил полного молодого человека в форме.

– Простите, сэр, а где здесь место приема посетителей?

– Какого рода посетителей?

– Ну, мы бы хотели поговорить с одним из ваших обитателей.

– Они называются задержанными.

– Хорошо, мы бы хотели повидаться с одним из ваших задержанных.

Молодой человек нехотя указал на коридор и пояснил:

– Поищите там.

– Большое спасибо.

Они двинулись по широкому коридору, озираясь в поисках указателя, который помог бы определить, какова процедура посещений. Как во всяком федеральном учреждении, здесь было множество служащих в разных униформах. Крепкие молодые люди, важно расхаживавшие с пистолетами на поясе и написанной крупными буквами на спинках курток аббревиатурой СИТК. Клерки в белых рубашках с галстуками и с вышитыми золотыми нитками эмблемами на карманах. Полицейские, выглядевшие как типичные сельские помощники шерифа.

Друзья подошли к стойке, за которой сидели три женщины. Одна перекладывала какие-то бумаги, две другие наслаждались перекусом.

– Простите, я приехала повидать своих родителей, – обратилась к ним Зола.

– А кто ваши родители? – поинтересовалась та, которая занималась бумагами.

– Их фамилия Маал. Отца зовут Абду, маму – Фанта. Ма-ал.

– Откуда они?

– Они из Нью-Джерси, но родом из Сенегала. Их увезли вчера.

– А! Так они задержанные?

Марк прикусил язык, чтобы не выкрикнуть: «Конечно, они задержанные, иначе зачем бы мы сюда притащились?!», но посмотрел на Тодда и сдержался.

– Да, – вежливо ответила Зола.

– У вас есть разрешение на свидание?

– Э-э… Нет, но мы ехали на машине два часа, чтобы повидаться с ними.

Сотрудница, занимавшаяся бумагами, покачала головой. Одна из двух перекусывавших отложила свое шоколадное пирожное и застучала по клавишам, другая, белая женщина постарше, сообщила:

– Они еще не оформлены.

Судя по интонации, предполагалось, что разговор на этом закончен.

– Хорошо, тогда, пожалуйста, оформите их, – попросила Зола.

– Это будет сделано в свое время, а пока вы не можете встретиться с ними.

– Вы, наверное, шутите? – спросила Зола.

– Мне очень жаль, – без малейшего намека на сочувствие ответила сотрудница.

– А как же вы можете держать их здесь, если они не оформлены? – осведомилась Зола.

Сотрудница номер один, чернокожая женщина средних лет, презрительно посмотрела на нее, словно с удовольствием поставила бы ее на место, и твердо объявила:

– У нас свои правила.

Марк и Тодд двинулись к стойке. На Тодде были джинсы, кроссовки и старая кожаная куртка. Марк в этот раз был одет чуть лучше – в брюки цвета хаки, походные ботинки и утепленную куртку. Тодд кивнул Марку, и тот, склонившись над стойкой, громко произнес:

– Послушайте, я ее адвокат. Она американская гражданка и имеет право повидаться со своими родителями. Мы ехали сюда два часа, и вы не можете отказать ей в свидании. Ее родителей и брата увезли вчера и собираются выслать обратно в Африку. Она может больше никогда их не увидеть.

Третья служащая перестала жевать, вторая – стучать по клавишам, первая отпрянула назад и сдавленно проговорила:

– Боюсь, вам придется побеседовать с инспектором.

– Прекрасно! – воскликнул Марк. – Давайте его сюда!

Повышенные голоса привлекли внимание, и к ним подошли два агента СИТК. Один из них, Гибсон, как значилось на жетоне, спросил:

– Какие-то проблемы?

– Да, проблемы, черт возьми! – рявкнул Марк. – Моя клиентка приехала из самого Вашингтона, чтобы повидаться со своими родственниками в последний раз, перед тем как их депортируют в Сенегал. А нам заявляют, что она не может этого сделать из-за какой-то канцелярской волокиты.

Охранники посмотрели на женщин за стойкой. Первая сказала:

– Вы ведь знаете правила. Никаких посетителей, пока задержанные не будут оформлены.

Гибсон перевел взгляд обратно на Марка:

– Ну, вот видите. Правила есть правила.

– Могу я повидаться с инспектором? – громко и решительно спросил Марк.

– Вы можете прекратить орать, вот что вы можете, – сообщил агент и сделал шаг навстречу Марку, готовый применить силу. Еще два агента подтянулись ближе, чтобы оказать поддержку коллеге.

– Просто дайте мне поговорить с инспектором, – повторил Марк.

– Мне не нравится ваш тон, – сказал Гибсон.

– А мне – ваш. И при чем тут тон? Почему вы не можете позволить моей клиентке встретиться с семьей? Черт, их же скоро депортируют. Она может больше никогда в жизни их не увидеть.

– Если их собираются депортировать, значит, так решил судья. А если вам его решение не нравится, идите и поговорите с ним.

– Вот теперь, когда вы упомянули судью, вы вступили в мою игру. Завтра утром я первым делом подам на вас иск в федеральный суд. Как ваше имя, Гибсон? – Марк шагнул к нему и уставился на жетон. – Эм Гибсон. Могу я узнать, как расшифровывается это «Эм»?

– Моррис.

– Отлично, Моррис Гибсон. Тодд, запиши.

Тодд достал ручку, взял со стойки лист бумаги и записал. Марк посмотрел на другого агента СИТК и спросил:

– А ваше имя?

– Для чего вам знать мое имя? – самодовольно ухмыльнулся агент.

– Для судебного иска, сэр, я не могу подать иск против вас, не зная вашего имени.

– Джерри Данлап.

Марк резко развернулся и уставился на трех женщин за стойкой, которые, казалось, окаменели.

– Ваше имя? – рявкнул он первой из них.

Она опустила глаза на бейдж, приколотый к ее левому карману, словно хотела проверить себя, и ответила:

– Филлис Браун.