Джеймс Чейз - Уходя, не оглядывайся

В ее глазах стоял ужас.

– Но меня не поймают, – продолжал я. – Я скорее умру, чем опять вернусь в Фарнуорт.

К этому времени я уже покончил с завтраком и курил сигарету из пачки, которую она принесла на подносе. Мне было хорошо.

– Тебе нельзя на железную дорогу, – сказала она. – Но я могу помочь тебе добраться до Окленда, если ты пробираешься именно туда.

– Да, мне надо попасть в Окленд. Оттуда я двинусь дальше. А как ты можешь мне помочь?

– Через час приедет грузовик за дынями, – сказала она. – За рулем будет парень, его зовут Вильямс. Он приезжает каждый день и задерживается, чтобы перекусить. Пока он ест, ты можешь спрятаться в кузове. Он отвозит дыни на оклендский рынок, оставляет грузовик на площади и идет за деньгами. Тогда ты сможешь выбраться и окажешься в Окленде.

Именно так я и очутился в Окленде. Проще простого. Еще до приезда грузовика девчушка дала мне пять долларов – все, что у нее было. Кроме того, она принесла две пачки сигарет и предупредила, что в моем распоряжении всего несколько часов. Когда вернется ее брат и хватится своей одежды, ей придется признаться, что она отдала ее мне. В Окленде мне задерживаться нельзя, но, во всяком случае, мне не о чем беспокоиться до семи-восьми вечера, когда вернутся ее отец и брат. Я хотел поблагодарить ее, но моя благодарность была ей не нужна. Она повторила, что не смогла бы отправить человека обратно в Фарнуорт, добавив, что, по ее мнению, мне просто сильно не повезло с моим делом.

Когда грузовик тронулся по грязной дороге, я выглянул из-за ящиков с дынями. Она стояла у дома и смотрела вслед грузовику в своей красной с белым ковбойке и синих джинсах. Когда грузовик поворачивал на шоссе, она подняла руку и помахала вслед. Эта картина так и стоит у меня перед глазами – я запомнил ее на всю жизнь.

На пятый день бегства я добрался до Литтл-Крик, что примерно в тысяче миль от Фарнуорта. Эта тысяча миль далась нелегко. Мне посчастливилось вскочить в товарный поезд на окраине Окленда, но после двадцати часов езды через пустыню без воды и пищи я стал испытывать сомнение, удастся ли доехать куда-нибудь живым.

Наконец поезд остановился в Литтл-Крик, и мне удалось выбраться из него незамеченным. Был самый разгар дня, и жара стояла невыносимая. Вокруг никого не было видно – даже на главной улице не было ни души. У меня еще оставалось полтора доллара от тех денег, что дала мне девчушка на ферме. Я зашел в закусочную, заказал сэндвич, кофе и кварту воды со льдом.

После путешествия на поезде вид у меня был жалкий: я зарос щетиной, а одежда потеряла всякий вид. Однако в этом городке на меня никто не обращал внимания. Сам городок был грязный и непривлекательный – одна из тех захолустных дыр, которые постоянно пребывают в запустении.

Я ел и думал, что мне делать дальше. Если бы мне удалось перебраться через горы и оказаться в Тропика-Спрингс, я чувствовал бы себя в достаточном удалении от Фарнуорта и в относительной безопасности. От пустынного городка, где я находился, до Тропика-Спрингс было около двухсот миль. Моей единственной возможностью добраться туда был попутный грузовик или легковушка. Рассчитывать, однако, мне можно было только на грузовик – ни один владелец легковой автомашины не согласится меня подбросить, стоит только ему взглянуть на мою физиономию.

У человека за стойкой в закусочной было открытое, доброжелательное лицо. Я спросил его, есть ли возможность договориться с каким-нибудь шофером грузовика, чтобы тот взял меня с собой через горы. Он с сомнением покачал головой.

– Грузовики здесь проезжают десятками, – сказал он, – но я не помню, чтобы кто-нибудь из них хоть раз здесь остановился. Может, тебе и повезет, но я бы не стал на это особо рассчитывать. – Он налил себе чашку кофе и облокотился на стойку. – Лучше всего было бы добраться до «Последней черты». Там останавливаются все грузовики, чтобы заправиться перед горным перевалом. Там можно поговорить с ребятами. Может, кто и возьмет тебя.

– Последняя черта? Что это?

– Это бензоколонка и закусочная Карла Йенсена. Он прожил там всю жизнь. Получил их в наследство от своего отца. За «Последней чертой» нет ни одной заправки на сто шестьдесят миль, а следующая заправка уже за перевалом.

– А далеко отсюда до «Последней черты»?

– Пятьдесят миль.

– А как мне туда попасть – пешком?

Он улыбнулся:

– Зачем же пешком. Тебе повезло. Скоро здесь будет сам мистер Йенсен. Он приезжает сюда каждые три месяца купить металлический хлам – в этом забытом богом городке его полно. Поговори с ним. Он хороший человек и подбросит тебя до своей бензоколонки, если скажешь ему, что тебе надо перебраться через перевал. Он всегда помогает людям, попавшим в затруднение.

– А когда же он появится?

Он посмотрел через плечо на засиженные мухами часы.

– Минут через двадцать. Ты побудь неподалеку – я дам знать, когда он войдет. Может, еще кофейку?

– Нет, спасибо. Если вы не возражаете, я бы еще посидел здесь…

Он налил чашку кофе и пододвинул ее мне.

– За мой счет. Похоже, ты прибыл издалека.

– Точно… – Я потрогал щетину на своем подбородке. – Еду к приятелю в Тропика-Спрингс. Дорога тут не из приятных. Мы собираемся открыть вместе одно дело, а чтобы сэкономить, я решил добираться туда автостопом.

– Деньги… – Бармен понимающе кивнул. – У меня их никогда толком не было. Я бы не торчал в этом несчастном городишке, если бы у меня были деньги… Забрать бы жену и детишек и уехать куда-нибудь, где бы я мог прилично зарабатывать. Без денег далеко не уедешь… – Он посмотрел в распахнутое окно, где, поднимая облако пыли, проезжал черный «кадиллак». – Эти люди… никогда здесь не останавливаются. Они набиты долларами, но никогда не тратят их здесь. Вот мистеру Йенсену повезло. Хочешь не хочешь, а вынуждены там остановиться. Можно сказать, у него там золотая жила.

Пока он говорил, в открытую дверь вошел крупный мужчина и подошел к стойке.

– Ты не сообразишь побыстрее кофейку, Майк? – сказал он. – Хочу сегодня уехать пораньше.

Он взглянул на меня и отвернулся. Пока бармен готовил кофе, тот продолжал:

– А как твоя жена? Что-то ее не видно.

– Она после обеда уехала в Вентуорт, мистер Йенсен, – ответил бармен, взглянув на меня. – Ей будет жаль, что вы разминулись.

Убедившись, что это тот, кто мне нужен, я посмотрел на него повнимательнее. Это был скандинав ростом почти в шесть с половиной футов, с широким торсом, загорелым и мясистым лицом – открытым, добрым и с искрой юмора. На вид примерно пятьдесят с небольшим. Мужчина крупный, но без капли жира. Он вообще выглядел очень крепким – куда крепче большинства мужчин в его возрасте.