Питер Блаунер - Во всем виновата книга. Рассказы о книжных тайнах и преступлениях, связанных с книгами (сборник)

– Наши писатели у меня тоже есть. Вот эта стена целиком. Я люблю все книги без исключения, но мексиканцам очень важно слышать голос своего народа. – Кучильо шагнул к стеллажу. – Сальвадор Ново, Хосе Горостиса, Хавьер Вильяуррутия и неподражаемый Октавио Пас: его вы, конечно, читали.

– Да, конечно, – заверил Диас, отчаянно надеясь, что Кучильо не попросит назвать хоть одну книгу Паса и ее персонажей.

У мягкого кресла Диас заметил «Улисса» Джеймса Джойса. Книга лежала в витринном шкафу. Накануне вечером Диас читал о ней на сайте, посвященном редким книгам.

– Это оригинальное издание тысяча девятьсот двадцать второго года?

– Да, оно самое.

– Стоит около ста пятидесяти тысяч долларов?

– Нет, – улыбнулся Кучильо, – ничего не стоит.

– Ничего?

Кучильо медленно обвел рукой огромный зал.

– Вся моя коллекция не стоит ничего.

– В каком смысле, сеньор?

– Ценность книги определяется тем, за сколько владелец готов ее продать. Я никогда не продам ни одну из своих книг. Так же настроены большинство собирателей, а коллекционеры машин, скульптур и живописи – еще серьезнее.

Кучильо взял со стеллажа «Мальтийского сокола».

– Вы, наверное, удивлены, что у меня есть шпионские и детективные романы?

Диас повторил прочитанное накануне:

– Разумеется, популярные, ходкие произведения всегда ценнее высокой литературы.

Диас надеялся, что не переврал цитату. Очевидно, не переврал, потому что Кучильо кивнул.

– Я ценю их и как книги, и как предметы коллекции.

Вот это уже интереснее!

– Наверное, преступление – это тоже искусство, – проговорил Диас.

Кучильо наклонил голову набок, явно удивленный словами гостя. Сердце Диаса забилось сильнее.

– Я не об этом. Я о том, что авторы детективов и популярного чтива, как правило, владеют ремеслом лучше так называемых литературных гениев. Читатели это знают и ценят хорошее повествование больше претенциозных изысков. Возьмите «Лавку древностей», мое последнее приобретение. Изначально роман печатался частями, раз в неделю. Жители Нью-Йорка и Бостона ждали в порту, когда из Лондона привезут новую часть. «Скажите, Крошка Нелл жива?» – кричали они матросам. – Кучильо взглянул на книгу в витрине. – Подозреваю, что «Улиссом» так не интересовались. Вы согласны со мной?

– Да, конечно. Но разве «Лавка древностей» выходила не раз в месяц?

После секундной паузы Кучильо улыбнулся.

– Вы правы. Я периодику не собираю, поэтому часто путаюсь.

Настоящая ошибка или проверка на вшивость? Диас не знал.

– Это Марк Твен? – спросил Диас, показав на полку за спиной у Кучильо.

Хозяин дома отвернулся, и Диас быстро сунул томик Шиллера на полку рядом с креслом наркобарона. Прямо над «Улиссом».

Едва он опустил руку, Кучильо снова повернулся к нему.

– Нет, не он. Несколько книг Твена у меня есть. Вы читали «Приключения Гекльберри Финна»?

– Нет, хотя видел коллекционные издания.

– Некоторые считают, что это величайший из романов, созданных в Америке. Я считаю, что это, возможно, величайший роман, созданный в Новом Свете. В нем есть урок и для нас. – Кучильо покачал головой. – Бог свидетель, нашей бедной стране не помешает пара уроков!

Хозяин и гость вернулись в гостиную. Диас достал из дипломата айпад.

– Позвольте показать вам последние приобретения сеньора Давилы.

Эванс наверняка обрадуется, услышав его голос. Обрадуется, что его напарника не разоблачили, не похитили и не закопали в унылой пустыне Сонора.

Диас открыл браузер «Сафари» и зашел на сайт.

– Теперь у нас…

Выдумки лжепромоутера прервало громкое «бум!», испугавшее и Кучильо, и самого Диаса. Пуля с силой ударилась в непробиваемое стекло соседнего окна.

– Боже, что это?! – пролепетал Диас.

– Выходите из комнаты, к окнам не приближайтесь!

Начальник охраны Хосе жестом указал в сторону коридора.

– Окна непробиваемые, – возразил Кучильо.

– Стрелок может догадаться и перейти на бронебойные пули. Скорее, сеньор!

Хозяин и гость бросились прочь из гостиной.

П. З. Эвансу нечасто доводилось стрелять из своего пистолета.

Они с Диасом выражались иносказательно: с Кучильо «произойдет несчастный случай». Однако при устранении людей предпочиталась имитация естественной смерти. Полиция часто подозревает, что гибель очередного террориста или преступника не случайность. Пока они подозревают, хороший профессионал состряпает достаточно правдоподобную версию, чтобы избежать расследования. Годятся падение с лестницы, автокатастрофа, смерть в бассейне.

Но лучше всего вытащить итальянский длинноствольный пистолет и пальнуть.

Эванс расположился ярдах в пятидесяти от резиденции и сейчас стоял на мусорном контейнере за элитным жилым комплексом. Опоры не было, но Эвансу хватило сил – без крепких мышц стрелку никуда, – и он легко попал в окно, в которое целился. Он неплохо видел гостиную и для начала выстрелил туда, где никто не стоял. Вдруг окно обычное? Нет, пули отскочили, не повредив прочного стекла. Магазин опустел. Эванс перезарядил пистолет, спрыгнул с контейнера и бросился к машине. В этот момент открылись задние ворота и охранники Кучильо осторожно выглянули на улицу. Эванс разок пальнул по стене, чтобы они не высовывались, обогнул жилой комплекс и подъехал к резиденции с другой стороны.

Там мусорных контейнеров не оказалось, но Эванс забрался на крышу машины и трижды выстрелил в окно спальни Кучильо. Секунду спустя он слез с крыши, сел за руль и помчался прочь.

Окна закрыты, кондиционер включен на полную мощность. Может, в вентиляционных отверстиях есть плесень, но он рискнет. Эванс обливался потом, словно провел час в сауне.

Когда стрелок исчез и в доме вновь воцарилось спокойствие, пусть и относительное, Кучильо сделал то, что сильно удивило Алехо Диаса.

Он велел начальнику охраны позвонить в полицию.

Разве наркобароны так поступают? Кажется, им нужен минимум внимания, минимум контактов с властями.

Минут двадцать спустя прибыл капитан полиции с четырьмя своими сотрудниками в форме. Кучильо разговаривал с ними холодно и мрачно.

– На меня снова напали! Люди не понимают, что я бизнесмен. Раз дела у меня идут хорошо, значит я преступник и заслуживаю пули в лоб. Это несправедливо! Человек упорно работает, ведет себя ответственно, старается для города и для страны, а люди считают его чудовищем.

Полиция провела краткое расследование, но стрелка, разумеется, и след простыл. Никто ничего не видел: по указанию начальника охраны все попрятались – кто в спальне, кто в ванной, кто в кабинете.

– Боюсь, я тоже ничего не видел. Я же бросился на пол, – сказал полицейскому Диас и пожал плечами, будто стесняясь собственной трусости.