Роберт Слейтер - Нефть. Кто диктует правила миру, сидящему на сырьевой игле

2002 –Де Менезеш заявил о размещении американской военно-морской базы в Сан-Томе и Принсипи для защиты нефтяных интересов страны.

2003 –Нефть найдена.

2003, октябрь –Нефтяные компании ведут борьбу за участки нефтяных месторождений на шельфе, контролируемом Сан-Томе и Принсипи и Нигерией. За право на ведение разработок Сан-Томе и Принсипи предлагают сотни миллионов долларов.

2004, май –Экономист Джеффри Сакс встречается с правительственными чиновниками Сан-Томе и Принсипи по вопросу национального капитала.

2004, декабрь –Парламент принимает закон о нефтяных месторождениях, который должен предохранить доходы от коррупционных правонарушений.

2005, февраль –Сан-Томе и Принсипи и Нигерия подписывают с иностранными нефтедобывающими компаниями первое соглашение о разведке нефти на шельфе и о долевом распределении добычи.

2006 –Нефтедобывающая компания Chevron, ведущая разработки на участке № 1, заявила, что открытое ими месторождение не будет коммерчески выгодным.

2010 –Началась добыча нефти.

Как заметил сам президент Сан-Томе и Принсипи г-н Фрадике де Менезеш, после событий 11 сентября миру стали необходимы альтернативные источники нефти, находящиеся за пределами капризного Среднего Востока. Заинтересованным лицам он напомнил, что его страна занимает «стратегическое положение в самом важном мировом регионе по добыче нефти – в море, неподалеку от западного побережья Африки». Хотя многие люди могли бы поспорить с тем, что Средний Восток по-прежнему оставался самым важным источником нефти в мире, но никто не стал бы отрицать, что Западная Африка становилась все более и более значимой. Американцы уже импортировали 15 % нефти из Африки южнее Сахары, и предполагается, что за несколько лет эта цифра вырастет до 25 %.

Теперь граждане Сан-Томе и Принсипи начали относиться к своей нефти серьезно, причем настолько серьезно, что хотели бы потратить доходы от добычи нефти прежде, чем эти доходы будут получены. Тем временем в воздухе носится ожидание бума. На острова зачастили лоббисты и нефтяники из США. Однако старожилы нефтяной индустрии знают, что добыча нефти начинается не сразу после открытия месторождения, и возникший ажиотаж был скорее вокруг открывающихся перспектив, а не самой нефти.

Президент де Менезеш, желая удостовериться в том, что его страна с умом использует недавно обретенные богатства, обратился к профессору Джеффри Саксу из Колумбийского университета, американскому эксперту по вопросам помощи в развитии. Сакс увидел возможность создания из Сан-Томе и Принсипи такой модели, в которой бедное государство могло бы успешно обладать нефтью, при этом не участвуя в ожесточенных конфликтах и не имея зависимости от своего сырья. В результате в декабре 2004 г. Сан-Томе и Принсипи приняло закон, который был самым лучшим из подобных. Согласно этому закону доходы от добычи нефти отдавались на хранение в Federal Reserve Bank of New York. В местный бюджет шла лишь небольшая часть от этих средств, а остаток надлежало сохранить на будущее. Контроль над нефтью осуществляла комиссия, состоящая из жителей Сан-Томе и Принсипи.

Сакс продолжил работать с чиновниками над вопросами прозрачности деятельности, разработки нефтяных законодательств, развития, борьбы с малярией. Однако, учитывая то, что нефтедобыча должна была начаться не сразу, надежды, связанные с нефтяным проектом, уменьшались.

«Подъем был относительно недолгим… Закон вступил в силу, но выстоял бы он под давлением настоящих нефтяных потоков? Что мы старались сделать, так это создать такую структуру, которая помогла бы не растратить впустую появившуюся нефть. Она должна была поспособствовать строительству школ, дорог и клиник… Мы никогда не бываем уверены, сможем ли добиться успеха, однако я полагал, что это дело стоит того… Удивительно, как среди 140 тыс. жителей нашлось столько политиков» [7] Джеффри Сакс, из интервью, данного автору этой книги 29 апреля 2008 г. – Примеч. авт. , – говорит Сакс, качая головой. В 2009 г. бурение, наконец, завершилось, так что получение прибыли должно было начаться через несколько лет.

Крупные нефтяные компании сначала пришли в Африку в надежде, что континент обеспечит их новыми источниками нефти. Впрочем, время шло, а Африка, казалось, создавала столько же новых проблем, сколько предлагала решений проблем старых.

Компании обнаружили, что ведение бизнеса в Саудовской Аравии и Кувейте не вполне сравнимо с ведением бизнеса в африканских странах. Страны Ближнего и Среднего Востока, сколь нестабильными они бы ни казались, по меньшей мере, имели предсказуемые политические режимы, тогда как в Африке перевороты происходят по несколько раз в год. Можно сегодня заключить сделку с генералом-мятежником – и на следующий день обнаружить, что этого человека бесцеремонно убрали.

Некоторые из инвесторов, вложивших средства в начале экономического освоения Африки, остались, но кое-кто стал выводить капиталы из Африки и создавать возможности странам, где меньше страх неопределенности и меньше озабоченности потенциальными опасностями африканских беспорядков.

К северу от Сан-Томе и Принсипи находится государство Чад, также являющееся бедной страной. В 60-х гг. прошлого столетия в Чаде были открыты месторождения низкосортной нефти, однако ее добыча началось не сразу, поскольку инвесторы боялись политической нестабильности и коррупции.

Чад получил независимость от Франции в 1960 г. В то время это полупустынное государство, не имеющее выхода к морю, зависело от единственной товарной культуры – хлопка. В 1985 г. World Bank причислил Чад к одной из пяти беднейших стран в мире.

В 1985 г. население Чада составляло 10 млн человек, а валовой национальный продукт насчитывал лишь 160 долл. США на душу населения. 80 % людей жили на 1 долл. в день, а 98,5 % граждан были лишены электричества, питьевой воды или доступа к водопроводу и канализации. Основным топливом для приготовления пищи служили навоз и дерево.

В 1985 г. произошел обвал мировых цен на хлопок, который являлся единственной товарной культурой Чада. Вторым по значимости источником дохода государства являлось разведение крупного рогатого скота, однако 1/3 национального поголовья, составлявшего 4,7 млн голов, погибла во время засухи 1984–1985 гг.

Дуала, ближайший к столице Чада портовый город, располагается на расстоянии 1700 км и находится в Камеруне. К середине 1980-х гг. немногочисленные мощеные дороги, связывающие столицу с внешним миром, исчезли из-за отсутствия ремонта. Из приблизительно 30,4 тыс. км существовавших грунтовых дорог и трактов, в сезон дождей проходимыми оставались лишь 1248 км. В Чаде отсутствовали железные дороги, а в 1980–1981 гг. во время боевых действий был разрушен международный аэропорт. В 1985 г. в стране было лишь две международные телефонные линии.