Пол Эврич - Восстание в Кронштадте. 1921 год

Осенью 1920 года в Советской России начался непростой переходный период – от войны к миру. Наконец-то над страной, которая в течение более шести лет находилась в состоянии непрекращающихся переворотов – мировая война, революция, Гражданская война, – стал рассеиваться туман. 12 октября Советская Россия заключила перемирие с Польшей. Спустя три недели последний белый генерал, барон Петр Врангель, покинул Россию, и Гражданская война, хоть и оставившая после себя растерзанную, обескровленную страну, была выиграна большевиками. На юге еще действовал Нестор Махно, но в ноябре 1920 года его некогда огромная армия была уничтожена и больше не представляла угрозы для Москвы. Красная армия отвоевала Сибирь, Украину, Туркестан, Донецкий угольный бассейн и нефтяные месторождения Баку, а в феврале 1921 года и Кавказ, захватив Тифлис и свергнув меньшевистское правительство Грузии. Таким образом, советская власть, судьба которой в течение трех лет висела на волоске, теперь была установлена на большей части необозримой территории России.

Окончание Гражданской войны ознаменовало новую эру в отношениях Советской России с другими государствами. Большевики, похоронив надежду на мировой революционный переворот, стремились получить хотя бы небольшую передышку. В свою очередь, западные державы не уповали более на крах большевизма. Обе стороны стремились нормализовать отношения, и к концу 1920 года не было причин, препятствующих обоюдному желанию. Две из них, стоявшие на пути признания Советской России и возобновления с ней торговых отношений – экономическая блокада и вооруженная интервенция, – были уничтожены; в январе 1921 года Советы приняли решение снять блокаду. В 1920 году Россия заключила мирные договоры с балтийскими соседями: Эстонией, Латвией, Литвой и Финляндией; в феврале 1921 года были подписаны договоры о дружбе и сотрудничестве с Персией и Афганистаном, а в марте с Турцией. Советские комиссары, Леонид Красин в Лондоне и Вацлав Боровский в Риме, добились подписания торговых соглашений с Англией и Италией, что сулило хорошие перспективы.

Однако, несмотря на эти положительные моменты, зима 1920/1921 года явилась чрезвычайно критическим периодом в истории Советского государства. Не случайно в декабре 1920 года, выступая на VIII съезде Советов, Ленин заявил, что осуществить плавный переход к мирной экономике и перестройке общества будет непросто.

Несмотря на то что война была выиграна, а внешнее положение России заметно улучшалось, большевики столкнулись с серьезными внутренними проблемами. Страна была измучена, доведена до банкротства. За два последних года резко возросла смертность. Миллионы стали жертвами голода и эпидемий, не считая миллионного числа погибших на полях сражений. В стране царила разруха, Россия испытывала те же страдания, что и во времена потрясений и смут, отличавших начало XVII века в России. Сельское хозяйство, промышленность, транспорт находились на грани коллапса.

Пришло время залечивать раны, а для этого требовались изменения во внутренней политике, которые бы ослабили напряженность внутри страны. В первую очередь следовало отказаться от политической доктрины военного коммунизма, созданной на скорую руку и соответствующей чрезвычайным требованиям Гражданской войны. Как следует из самого названия, политика военного коммунизма отличалась системой жесткой регламентации и принуждения. Политика централизации государственного управления во всех сферах социальной жизни была продиктована дефицитом, экономическими требованиями военного времени. Краеугольным камнем этой политики была насильственная конфискация зерна у крестьянства. В сельскую местность направлялись вооруженные продовольственные отряды (продотряды) из числа рабочих и солдат, занимавшиеся изъятием продовольствия, чтобы накормить города и обеспечить продовольствием пятимиллионную Красную армию. Несмотря на приказ оставлять крестьянам продукцию, достаточную для их собственных нужд, члены продотрядов под дулом пистолетов отнимали у крестьян зерно, запасенное для будущего сева или личных потребностей. «Сущность военного коммунизма, – признавал Ленин, – заключалась в том, что мы фактически брали у крестьян излишки, а иногда и не только излишки, но и часть зерна, необходимого для еды. Мы забирали его, чтобы удовлетворить требования армии и поддержать рабочих» [3] Ленин В.И. Указ. соч. Т. 43. С. 219. .

Помимо зерна и другого продовольствия, продотряды отбирали лошадей, фураж, повозки – одним словом, все, что требовалось воюющей стране, зачастую без оплаты, оставляя таким образом крестьян без таких предметов первой необходимости, как сахар, соль, керосин, не говоря уже о мыле, спичках, обуви, табаке, гвоздях.

Принудительная реквизиция (так называемая продразверстка), несомненно, спасла большевистский режим от поражения, поскольку без нее не смогли бы выжить ни армия, ни городское население, являвшиеся основной опорой правительства. Но неизбежной ценой продразверстки стало отчуждение крестьянства. Реакция крестьян, вынужденных отдавать под угрозой применения оружия продовольственные излишки и лишенных товаров первой необходимости, была абсолютно предсказуемой: зачастую продотряды, если даже не встречали открытого сопротивления, сталкивались с тактикой уклонения, на которую был горазд изобретательный крестьянский ум. По данным 1920 года, от продотрядов было успешно скрыто более трети общего объема урожая.

Кроме того, крестьяне стали обрабатывать только то количество земли, которое обеспечивало их собственные нужды; таким образом, к концу 1920 года в европейской части России засеянные площади составляли только три пятых от засеянных в 1913 году – последнем мирном году перед Первой мировой войной и революцией.

Значительное сокращение посевных площадей в период Гражданской войны, безусловно, можно отнести на счет разрухи, которой подверглась деревня, но политика продразверстки тоже немало способствовала катастрофическому снижению уровня сельскохозяйственного производства. К 1921 году общий выпуск продукции упал почти вдвое, а прирост поголовья скота составлял примерно две трети от довоенного уровня. Но более всего сократились площади, отведенные под лен и сахарную свеклу: они уменьшились в пять и десять раз соответственно относительно прежнего уровня.

Принудительная конфискация послужила одновременно разжиганию извечного противостояния между русским крестьянством и городским населением. Ленин давно понял, что при существующей экономической и социальной отсталости России для победы его партии, а впоследствии и для удержания власти необходим временный союз с крестьянством, по крайней мере нейтралитет. Именно по этой причине в декабре 1917 года в первую очередь было сформировано коалиционное правительство с левыми эсерами; и, возможно, по этой же причине на пост председателя Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) был избран Михаил Иванович Калинин – один из немногих видных большевиков, о ком было известно, что он крестьянского происхождения. Основным же средством, которое должно было обеспечить поддержку крестьянства, являлось выполнение их давней мечты о «черном переделе», перераспределении земли. Большевистские декреты о земле от 26 октября 1917 года и 19 февраля 1918 года находились в очень тесной связи со стремлениями крестьянских масс к уравнительности.