Исак Фрумин - Массовое высшее образование. Триумф БРИК?

В России в начале 1990-х годов в составе рабочей силы отмечалась большая доля выпускников средних и высших учебных заведений (почти 20 % окончили университет), и в части молодой рабочей силы эта доля увеличилась еще больше к 2005–2010 гг. – примерно до 30 %. Тем не менее уровень охвата высшим образованием для советского времени несколько завышен, поскольку включает техникумы и профессиональные училища, т. е. не собственно вузы. По оценке некоторых авторов, набор в университеты в 1980-е годы сократился примерно до 25 % [Androushchak2011].

Таким образом, пока трудно судить, достигла ли сейчас хотя бы одна из стран БРИК той точки, в которой уровень отдачи от высшего образования начинает падать (пожалуй, наиболее близка к этому Россия). В России в условиях почти всеобщего среднего образования и возможности заменить выпускников вузов работниками со средним образованием заработки последних скорее всего останутся относительно невысокими, тогда как уровень отдачи от высшего образования может возрасти. Даже если этого не случится, молодые люди по-прежнему будут стремиться в вузы, потому что – на фоне столь большой доли молодежи с высшим образованием – отсутствие высшего образования будет негативным «сигналом» для работодателей.

Как мы уже упоминали, в Китае (и в России) до 1990-х годов действовала командная экономика с жестко регулируемым рынком труда; правда, сельское хозяйство в Китае в конце 1970-х годов претерпело некоторые рыночные преобразования. Поскольку коммунистическое правительство Китая жестко контролировало уровень оплаты труда и доходов, а важной целью, какую ставила перед собой коммунистическая партия, было достижение равенства (а вовсе не регулируемая рынком «эффективность распределения ресурсов»), распределение доходов было более или менее равномерным, и отдача от образования – если измерять как раз разницу в доходах – невысокой. Чжан и коллеги пишут: «Хотя шкала оплаты труда и позволяла провести некоторые различия в зависимости от уровня образования работника, различия эти были очень невелики. В то же время государство эффективно сглаживало почти все прямые возможные издержки для индивидов от получения образования, отменив плату за обучение в университетах и предоставляя стипендии студентам из бедных семей» [Zhang et al. 2005: 732]. При этом государство жестко контролировало численность молодых людей, поступающих в вузы.

Ключевой вопрос, которым задаются экономисты, пытаясь разобраться в отдаче от образования в 1980-е годы, – это вопрос, насколько же маленькой она была [Johnson, Chow 1997; de Brauw, Rozelle 2006; Meng, Kidd 1997; Liu 1998], а также – были ли различия в производительности труда более образованных работников (особенно выпускников вузов) действительно больше, чем их различия в оплате труда [Fleisher et al. 1996; Fleisher, Chen 1997; Fleisher, Wang 2005]. Например, Лью, опираясь на данные за 1988 г., показывает, что предельный уровень отдачи за каждый год университетского образования был несколько выше, чем для средней школы: около 4,5 % за каждый год обучения в вузе против 3 % за каждый год обучения в средней школе [Liu 1998]. Сравнительный анализ уровня отдачи от образования в Китае демонстрирует, что в целом уровень отдачи от образования в рассматриваемый период стремился к нулю из-за того, что государство принудительно схлопывало различия в оплате труда [Liu 2008]. Далее экономисты рассматривали начавшийся в 1990-е годы рост отдачи от образования как индикатор экономической трансформации в Китае: страна все более отходила от централизованного планирования [Yang 2005]. Вместе с ослаблением контроля за уровнем зарплаты в 1990-е годы начался стремительный рост уровня отдачи от образования [Zhang et al. 2005; Knight, Song 2003; Fleisher et al. 2005; Fleisher, Wang 2005], а в 2000-е годы, по нашим оценкам, он еще более подскочил, особенно для высшего образования (см. табл. 3.2). И это вполне ожидаемый результат, если учесть, что для молодых китайцев в 1990-е годы уровень отдачи от образования был выше, чем для более пожилых. Китайцы более старших возрастов чаще оказывались на менее оплачиваемых местах на государственных предприятиях, чем молодежь, и в силу возраста им было труднее воспользоваться новыми возможностями, какие открывала экономическая реформа.

Рост отдачи от среднего и высшего образования продолжался и на фоне стремительного вливания выпускников средних и высших учебных заведений в состав рабочей силы после того, как государство увеличило набор в школы и затем в вузы в 1990-2000-е годы (см. табл. 3.2). Чжан и коллеги, на основе проведенных ими выборочных обследований, отмечают, что с 1988 по 2001 г. доля работников с высшим образованием в городах выросла с 12,6 до 28,1 % [Zhang et al. 2005: 745] [32] Если средний возраст выборки в их исследовании не стал существенно моложе, то такое увеличение доли выпускников вузов к 2001 г. маловероятно (см. табл. 3.2). , а преимущества в уровне зарплаты для выпускников вузов, по сравнению с выпускниками средней школы, при этом выросли с 12,2 до 37,3 % [Ibid.]. Этому может быть несколько объяснений.

1. «Истинный» уровень отдачи от высшего образования в конце 1980-х и начале 1990-х годов уже был очень высоким, и это подтверждают исследования, указывающие на большой разрыв между оценкой показателей производительности и уровнем оплаты труда для наиболее образованных работников [Fleisher, Chen 1997]. Жесткая политика государства, ограничивавшая доступ в вузы, могла сыграть здесь важную роль, подтолкнув этот «неизмеренный» разрыв в уровне отдачи от образования между возрастными группами. Однако выявленный якобы высокий уровень может быть завышен относительно «истинного» из-за исходного смещения в расчетах: лишь 4 % возрастной когорты тогда поступали в университет и успешно завершали обучение.

Таблица 3.2.Китай: оценка частного уровня отдачи от образования в год, по уровню образования и полу 1988–2005 гг., % на каждый дополнительный год образования [33]

Источники: [Johnson, Chow 1997; de Brauw, Rozelle 2006; Heckman, Li 2004; Zhang et al. 2005].

2. Более молодые работники вышли на рынок труда, когда реформы уже начались, и обладали навыками, более подходящими для новой китайской экономики. Поэтому оплата их труда может точнее отражать «истинный» уровень отдачи от образования, чем оплата труда более пожилых работников, уже имеющих стабильную занятость с относительно невысокой оплатой. И по мере того как пожилые работники уходят на пенсию и вытесняются молодыми, уровень отдачи от образования возрастает. Как показывают Чжан и коллеги, уровень отдачи от образования вырос для всех работников, но для более пожилых прирост был меньше [Zhang et al. 2005].