Йаэль Адлер - Что скрывает кожа. 2 квадратных метра, которые диктуют, как нам жить

Для потоков информации от кожи к мозгу медленно означает скорость от 0,5 до 2 метров в секунду, а мгновенно – это примерно 90 метров в секунду. Для того чтобы вообще зарегистрировать раздражитель, всюду в коже на каждом этаже нашего кожного здания, подобно щупальцам, расположены бесчисленные свободные нервные окончания. В некоторых местах их до 200 на квадратный сантиметр. Они измеряют болевые температурные раздражения (те, что вызываются температурами выше 45 градусов или ниже 10 градусов по Цельсию), механические или химические воздействия, а также все прочее, с чем столкнутся. Они заметят, что ремень сегодня опять порядком жмет, и зарегистрируют такие своеобразные вещи, как состояние волос после расчесывания или после того как ветер растрепал прическу. При этом щупальца регистрируют особенности позиции волос в корневых влагалищах и передают информацию о том, как это выглядит на нашей голове.

Сенсоры в коже

Сегодня известно, что наряду со своими стандартными нейротрансмиттерами входящие нервные окончания выбрасывают и передают в ткани пару видов дополнительных веществ. Эти вещества живут своего рода незаметной собственной жизнью. Они, как двойные агенты, ведут параллельную деятельность, например, запускают воспалительный процесс в тканях. Они баламутят иммунную систему, мобилизуют фагоциты, лейкоциты и вынуждают мастоциты (тучные клетки) выбрасывать дополнительные вещества: гистамин и субстанцию Р, вызывающие зуд, жжение и отеки. Еще далеко не все сигнальные вещества известны и исследованы, но многие кожные болезни вызываются именно такой нервной активностью и поддерживаются соответствующими воспалениями.

Наряду с этими «щупальцами» – нервными окончаниями – в коже есть еще целый ряд различных измерительных сенсоров. Привязанные к нервным волокнам, они залегают в тканях, как маленькие баллончики на ножках.

У них эффектные имена, ну прямо агенты секретной миссии:

Таблица 1

Тип рецептора – Функция – Расположение

Диски Меркеля –Давление, прикосновение – Нижняя часть верхнего слоя кожи (эпидермиса)

Тельца Мейснера –Давление, прикосновение, тонкое осязание (осязание в кончиках пальцев) – Верхняя часть дермы

Тельца Руффини –Растяжение – Средняя часть дермы

Свободные нервные окончания –Прикосновение, температура, боль – Верхний слой кожи (эпидермис), вся дерма

Пластинчатые тельца Фатера-Пачини –Вибрация – Внутренний слой кожи (гиподерма)

Наш мозг хранит изображение кожи, и оно подобно отражению нашего организма в кривом зеркале. Участкам, где проходит большое количество нервов, мозг отводит много места, но почти не отражает слабо иннервированные участки. Если это искаженное изображение, хранящееся в коре головного мозга, воспроизвести в виде человека, то у него были бы огромные руки с гигантскими пальцами и чудовищные по размерам губы. Ведь именно губы и пальцы осязают особенно интенсивно.

Мы часто используем выражение «чувствовать кончиками пальцев», и не зря: там 2500 рецепторов на один квадратный сантиметр.

Этого фрика, существующего в нашем головном мозгу, медики назвали латинским словом Homunculus, что означает «человечек».

В Средние века, когда люди только начали размышлять об алхимическом или химико-медицинском сотворении искусственной жизни, гомункулус начал свою «карьеру» как своего рода научный демон. Пройдя через стадии различных культурных и литературных значений, в 50-е годы XX века он наконец обрел новую славу в прикладных нейронауках: он стал метафорой, обозначающей корреляцию различных частей тела к определенным зонам в мозге человека.

Бывает боль, которая не вызывает у человека негативных ощущений. Уже в юные годы мы сталкиваемся с ситуациями, когда она даже кажется нам приятной. Дети обожают друг друга пытать, щипать, кусать, мять, и драться друг с другом они тоже любят. При этом они часто доходят до болевой границы, а иногда и немного переступают ее. И во взрослом возрасте игра с этой границей не теряет своей прелести.

В человеческом мозгу центр боли и центр удовольствия соседствуют. Внешние раздражители обрабатываются обеими зонами мозга.

Чувствуя боль, организм выбрасывает гормон бегства и стресса адреналин плюс еще подавляющие боль вещества опиоиды, они заглушают боль и вызывают эйфорию. Этот эффект можно проследить и в сексе: оргазм затрагивает границу удовольствия и боли, одновременно происходит выброс опиоидов, которые из-за своего воздействия попутно обладают потенциалом подсаживать на секс, как на наркотик.

Зигмунд Фрейд долго размышлял над тем, как можно объяснить удовольствие от боли, ведь по сути боль несет сигнальную функцию. Но, очевидно, эта функция срабатывает только в нашем рациональном мышлении. А бессознательное ведает только интенсивность чувства и, согласно Фрейду, не различает, хорошее это чувство или плохое. В основе похоти, которую человек активно ищет всю свою жизнь, лежит достижение интенсивности чувства, а значит, похоть может что-то извлекать и из боли. Бессознательное не дает оценок, это делает мораль, когда она встревает со своим «Ты что, спятил? Это же больно, ты не можешь на самом деле этого хотеть».

Психоаналитики убеждены также в том, что истинное удовольствие может возникать только из преодоления неудовольствия, и здесь тоже содержится вероятное объяснение причин, почему боль может быть и ужасной, и прекрасной. Кто-то здесь возразит, мол, оргазм же совершенно безболезнен. Разумеется, наука не может диктовать человеку, как ему чувствовать. Да и психоаналитик тоже. Здесь вспоминается эпизод из фильма Вуди Аллена «Манхэттен», где женщина во время вечеринки говорит своей подруге: «Недавно я испытала оргазм, но доктор сказал, что он был неправильный».

В плане достижения удовольствия конкуренцию прекрасной или ужасной боли составляют приятные прикосновения, поглаживания, почесывания и массажи. Это все вещи, которые мы воспринимаем своей кожей. Они вызывают всевозможные позитивные ощущения. При этом в гипофизе выбрасывается гормон нежности и привязанности – окситоцин. О том, что за этим кроется, вы сейчас узнаете.

Окситоцин издавна известен как гормон, выделяемый организмом матери во время кормления ребенка. Окситоцин способствует сокращению мышечных волокон у молочных желез, и тогда прибывает молоко. Попутный эффект – окситоцин делает мать нежной, терпеливой и крепко привязывает ее к ребенку. Еще одна достаточно известная функция этого гормона – запуск механизма родовых схваток. Секс незадолго до срока родов может провоцировать родовые схватки, поскольку секс влечет за собой выброс окситоцина как у женщины, так и у мужчины.