Жильбер Пикар - Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели

Отсутствие до V века до н. э. собственного производства в Карфагене напоминает о том, что нам известно, как снабжался город, но сведений о том, кто покупал все эти товары, у нас нет. Гомер называл финикийских купцов торговцами вразнос (таковыми они и были), а их пунические потомки ничем от них не отличались. В течение всего описываемого периода карфагенские торговцы шли протоптанными тирийцами путями. Трудно сказать, имел ли Карфаген в этот период свой торговый флот или использовал суда метрополии. Некоторые факты подтверждают первое предположение, поскольку Карфаген находился на взлете, а Тир – клонился к упадку, и даже если Карфагенская колония на Ивисе появилась не тогда, когда это было зафиксировано в литературных произведениях (то есть в 654 году до н. э.), то через сто лет она уж точно существовала.

Наличие греческой керамики среди вещей, найденных в часовне Кинтаса и в хранилище в ее подвале, говорит о том, что с самого начала эта колония на берегу Африки поддерживала торговые связи с эллинскими центрами на островах, а Тир или Кипр, по-видимому, выступали в роли посредников. Вероятно, причиной того, что в более ранних захоронениях, датируемых периодом около 700 года до н. э., единственной импортной вещью является небольшой флакон для духов протокоринфского стиля, служила бедность жителей Карфагена, а вовсе не его изоляция. Этот флакон назывался арибаллосом и появился в VIII веке до н. э. Во второй четверти VII века до н. э. импортных вещей стало больше и они чаще попадаются в могилах. Так продолжалось до середины VI века до н. э. (были найдены лишь три греческие вазы, изготовленные в первой четверти VII века н. э.). Первыми в могилах появились фигурки скарабеев из Мемфиса, потом – амулеты (тоже из Мемфиса); небольшие флакончики для духов из Коринфа, украшенные розетками, пальмовыми листьями и рядами животных; блюда, чаши и коробочки, большая часть которых тоже была изготовлена в Коринфе, но некоторые привезены из Аттики, Лаконии и с островов. Все они были погребальными вещами. Торговля с Этрурией началась ближе к середине VII века до н. э., оттуда привозили небольшие кувшины и полированные блюда из обожженной глины с рельефными узорами, называвшиеся буккеро неро (черная земля).

Предметы из слоновой кости: расчески, фигурки, ручки от зеркал и рукоятки кинжалов, а также несколько бронзовых вещиц, найденных в могилах, – очевидно, прибыли с востока. Как мы уже говорили, установить, откуда были привезены различные типы украшений, очень трудно. Где бы ни появлялись финикийцы, везде археологи находят те же самые ожерелья из золота или карнельского бисера, которые часто имеют форму сердца; подвески в форме масок, пальмовых листьев или маленьких коробочек, очень часто с фрезерованными краями; серьги в форме колец, кольца для носа и браслеты; перстни с египетским скарабеем в золотой или серебряной оправе; печатки и кольца с печаткой с прикрепленным на шарнире гнездом, куда вставлен скарабей в золотой оправе.

Небольшие флакончики для духов из матового стекла, которые украшались зигзагами ярких цветов, изготовляли в Финикии и Греции, а позже – в Египте, и сказать, откуда они были привезены, без анализа стеклянной массы невозможно.

Основав колонию в Навкратис на Ниле, греки обнаружили, что жители Карфагена охотно покупают у них скарабеев, вазы и амулеты из глазурованного фаянса, которые они начали изготовлять в начале VI века до н. э. Активная торговля велась до тех пор, пока в 525 году до н. э. Камбис не уничтожил Навкратис.

Приведенный выше перечень товаров только подчеркивает упадок Тира. В Карфагене не было найдено ни одного золотого или серебряного блюда, украшенного гравированными или рельефными узорами, ни одной фигурки или пластинки из слоновой кости, которые украшали троны или кушетки, а ведь именно они прославили финикийцев во втором тысячелетии и в начале первого тысячелетия до н. э.

Резкий подъем Карфагена в течение VII и VI веков до н. э. не был ни изолированным, ни спонтанным явлением; он составляет часть исторического процесса, который включал в себя ассирийское завоевание Среднего Востока и греческую экспансию на запад.

Во время правления Саргона II, Синаххериба и Асархаддона ассирийцы одерживали одну победу за другой, опустошая земли Тира. Как показал Форрер, самым тяжелым был, вероятно, период между 670 и 662 годами до н. э., и Асархаддон хвастался, что наказал этот город за то, что он осмелился послать свои корабли на помощь египетскому фараону, оказавшемуся в очень сложном положении. Чувство опасности усиливалось еще и потерей восточного рынка, и тирийцы толпами эмигрировали в Африку. Этим, по-видимому, и объясняется резкое увеличение могил в Карфагене во второй четверти VII века до н. э. и быстрый рост торговли. Центр коммерческой активности переместился на запад, и плоды этого пожинал Карфаген.

На другом берегу Средиземного моря появилась другая опасность, которая поставила под угрозу единственный источник дохода города Тира, который позволял ему выплачивать огромную дань, наложенную на него ассирийцами. Греция была переселена, и греки стали искать новые рынки сбыта для своего растущего производства, в особенности своей роскошной керамики. Для этой цели они приступили к колонизации Южной Италии и Сицилии. Сказочные богатства «Таршиша» не могли не возбудить у них зависти, и путь, по которому финикийцы ввозили металлы, оказался под угрозой. Тир остался один на один с греками, превосходящими его по численности на своей земле и в Ионии. Они строили здесь города, селились со своими женами и детьми, привозили с собой твердую валюту, керамические изделия и бронзу, а Тир мог рассчитывать лишь на свои гавани, тесные связи с местным населением и на то, что его торговые корабли были гораздо крупнее, чем быстроходные, но более легкие суда греков, по мнению историков, плохо приспособленные к длительным путешествиям и атлантическим штормам. Тир поэтому вовсе не стремился противостоять греческой экспансии в этих районах военной силой, а стремился ограничить и сократить ее, сохраняя за собой ключевое положение в тех местах, где он тоже имел колонии. Мы не можем с уверенностью утверждать, что существовали тирские противовесы греческим городам, но мы знаем, что финикийцы тоже сооружали крепости, и в этом смысле очень примечательно название Гадир, что означает «Огороженное место». Таким образом, Тир получил контроль над южной частью Западного Средиземноморского бассейна, по которому проходил прямой путь к Геркулесовым столпам. Этот путь с обеих сторон защищали крепости Гадес и Ликсус.