Мэри Лю - Общество Розы

Одни говорили, что он взращен волками в дремучих лесах Янтарных островов, тонкой цепочкой протянувшихся далеко к востоку от Кенеттры. Другие утверждали, что он рожден в Солнечных землях, в пустынях Домакки – бастард, воспитанный кочевыми племенами. Ходили слухи, что это совершенный дикарь, подобный зверю, с головы до ног одетый в листья и обладающий умом и проворством полночного лиса. Он появился совершенно внезапно несколько лет назад и с тех пор десятки раз избегал арестов Осью Инквизиции за разные проступки – от незаконных азартных игр до кражи драгоценных камней из короны самой королевы. Как гласила молва, он мог заставить вас прыгнуть в море со скалы напевом своей лютни. А когда он улыбался, зубы его сверкали ярко и злобно.

Хотя нам известно, что Чародей принадлежит к Молодой Элите, никто точно не знает, какова его сила. Мы можем быть уверены только в одном: недавно его видели здесь, в Меррутасе.

Будь я такой же, какой была год назад, – не ведающей о силах, коими обладаю, – не уверена, что отважилась бы разыскивать такого печально известного представителя Элиты. Но потом я убила своего отца, вступила в Общество Кинжала, предала их, а они предали меня. Или, может, наоборот. Не могу сказать точно.

Теперь я знаю наверняка: члены Общества – мои враги. Когда остаешься одна в мире, который ненавидит и боится тебя, всегда хочется найти себе подобных. Новых друзей. Из Молодой Элиты. Друзей, которые помогут тебе в построении своего собственного общества.

Друзей вроде Чародея.

– Салям, милые тамуранские девушки!

Мы вышли на большую площадь неподалеку от гавани. Со всех сторон она была заставлена продуктовыми лавками с кипящими горшками, уличные ловкачи в длинноносых масках показывали фокусы на столах. Торговец едой улыбнулся, заметив, что мы на него смотрим. Волосы его скрывала тамуранская повязка, а борода была темная и тщательно подстриженная. Торговец поклонился нам. Я невольно коснулась головы. Мои серебристые волосы еще не отросли после неумелой попытки обстричь их, к тому же сегодня они прикрыты двумя длинными полосами золотистого шелка и украшены убором из золотых кисточек, болтающихся над бровями. Над покрытой шрамами половиной своего лица я соткала иллюзию. Этому человеку мои белесые ресницы кажутся черными, а глаза – безупречными.

Смотрю, что он продает. На сковородках дымятся голубцы из виноградных листьев, на шампурах поджаривается ягнятина, и еще у него есть теплые лепешки. Мой рот наполняется слюной.

– Милые девушки с родной стороны, – заворковал торговец.

Остальных его слов, кроме «пожалуйста, идите сюда!» и «утолите свой голод», я не разобрала. Улыбаюсь и киваю ему. Никогда еще я не была в городе, настолько тамуранском. Складывается ощущение, что мы вернулись домой.

«Ты могла бы править местом вроде этого», – лепечет шепоток у меня в голове, и сердце ликует.

Как только мы подходим к лавке, Виолетта вытаскивает два бронзовых талента и протягивает хозяину. Я держусь позади и наблюдаю, как торговец расплывается в улыбке, как склоняется к моей сестре и шепчет что-то ей на ухо, отчего она застенчиво краснеет. Виолетта отвечает улыбкой, от которой и солнце может растаять. По окончании этого обмена любезностями в руках у нее оказываются два шампура с ягнятиной. Сестра отворачивается и уходит, а торговец долго смотрит ей вслед, после чего возвращается к своему делу и начинает зазывать новых покупателей: «Эгей, э-ге-гей! Оставьте на время свои игры и отведайте свежих лепешек!»

Виолетта протягивает мне бронзовый талент:

– Сдача. Мы ему понравились.

– Милашка Виолетта!

Я приподнимаю бровь, глядя на нее, и беру шампур. Собственных кошельков мы пока не касались: я умею использовать свои силы, чтобы красть монеты у богачей. Это моя контрибуция. У Виолетты способности совершенно иные.

– Скоро они будут платить нам, чтобы мы отведали их угощения.

– Я над этим работаю, – с мнимо невинной улыбкой отвечает Виолетта. Она блуждает взглядом по площади и останавливает его на огромном костре напротив храма. – Мы подбираемся ближе, – говорит она, откусывая маленький кусочек мяса. – Его энергия не слишком сильна. Она перемещается по мере нашего приближения.

После еды Виолетта отрабатывает свой навык водительницы – прокладывает длинный извилистый путь между людьми, я следую за ней. Сбежав из Эстенции, мы каждый вечер садились друг против друга, и я позволяла сестре экспериментировать над собой, как в детстве, когда она, бывало, по-разному заплетала мне волосы, дергая их и слишком сильно натягивая. Потом я завязывала ей глаза и молча двигалась по комнате: так мы проверяли, способна ли она почувствовать, где я нахожусь. Виолетта вытягивала руки, чтобы коснуться исходящих от меня нитей энергии, изучить их структуру. Могу гарантировать: она набирает силу.

Это меня пугает. Но, покинув Общество Кинжала, мы с Виолеттой поклялись, что никогда не будем использовать свои силы друг против друга. Если Виолетте понадобится защита моих иллюзий, я всегда обеспечу ее. Взамен Виолетта оставит мои способности неприкосновенными. Вот и все.

Должна же я доверять хоть кому-то.

Мы блуждаем уже не меньше часа, наконец Виолетта останавливается посреди одной площади. Она хмурится. Я стою рядом и жду, изучая ее лицо.

– Ты потеряла его?

– Возможно.

Ее голос едва слышен, так громко играет вокруг музыка. Мы стоим неподвижно еще мгновение, после чего Виолетта поворачивает налево и кивком приглашает меня дальше.

Потом сестра снова останавливается, оборачивается вокруг себя, складывает на груди руки и со вздохом произносит:

– Я опять потеряла его. Наверное, нам придется вернуться обратно тем же путем, каким мы пришли.

Едва эти слова слетают с ее губ, как дорогу нам преграждает очередной уличный трюкач. Одет он так же, как его собратья по цеху, лицо полностью скрыто под длинноносой маской дотторе , а цветастые одеяния не сочетаются между собой. Приглядевшись, я замечаю, что платье его сшито из роскошного шелка прекрасной выделки, окрашенного дорогими красками. Он берет руку Виолетты, подносит к маске, как будто для поцелуя, а потом прикладывает свою руку к сердцу. Знаками приглашает нас собраться в кружок у его лотка.

Тут же соображаю, в чем дело. Это кенеттранская азартная игра: распорядитель выкладывает перед вами двенадцать разноцветных камушков и просит выбрать три. Потом перемешивает их, накрыв стаканами. В игре одновременно с вами могут участвовать другие. Если только вы угадываете, где спрятаны три камушка, то не только забираете назад свои деньги, но и получаете ставки всех участников игры вместе с кошельком ведущего. Одного взгляда на кошель нашего банкомета было достаточно, чтобы определить: он уже давно не проигрывал ни раунда.