Сванте Свантесон - Сказки прежних времен

Как только мальчики остановились, тени немедленно подросли и даже как будто начали приподниматься с земли. Да! – они и вправду вставали на свои черные ноги! Страх сжал сердца Ависа и Нависа. Мальчики переглянулись широко раскрытыми глазами. Что же делать?! Но они не успели сказать друг другу ни слова, потому что тени заговорили первыми:

– Теперь вы наши! Теперь вы навсегда наши! – закричали тени рыкающими голосами, вырастая все выше и угрожающе протягивая свои черные руки к братьям.

Авис и Навис были близнецами, они походили друг на друга так, что родная мать и родной отец не всегда могли их различить. Поэтому им шили одежду разных цветов, но Авис и Навис, чтобы позабавиться, менялись одеждой и обманывали родителей, да и всех прочих тоже, – уж такие они были шутники, так что никто не мог быть уверен, с кем имел дело: с Ависом или Нависом. Мальчики очень часто поступали, думали и говорили одинаково, но все-таки они были двумя людьми, а не одним человеком, и поэтому иногда они думали и поступали по-разному. Так случилось и на этот раз: испуганный Авис попятился к фонарю, а перепуганный Навис побежал, куда глаза глядят, вопя во все горло и размахивая руками.

Как только Авис – спиной вперед – сделал один, а потом и второй шаг к фонарю, его тень тут же уменьшилась и снова припала к земле, а голос ее стал тише и тоньше. Но и этим голосом тень продолжала угрожать:

– Ты мой! Ты теперь мой навсегда, Авис! Ты теперь мне будешь служить! – но чем ближе отступал мальчик к фонарю, тем тоньше звучал этот голос, и тем уверенней чувствовал себя Авис. Он вдруг понял, что совершил ровно то, чего старинная присказка заклинала не делать всякого гротборжца, – то есть обернулся спиной к фонарю. И Авис, уже не обращая внимания ни на тень, ни на ее крики – а они звучали сейчас не громче комариного писка – решительно повернулся к фонарю лицом. Голос тени тут же умолк. Авис сделал последний шаг – теперь он стоял прямо под фонарем, а тень мальчика превратилась в немое и неподвижное черное пятно у него под ногами. Авис огляделся в поисках брата – но Нависа и след простыл.

Авис побежал домой и рассказал об исчезновении Нависа, умолчав, правда, о том, что мальчики нарушили древнюю присказку и обернулись к фонарю спиной. Родители мальчиков подняли на ноги весь Гротборг; жители, вооружившись факелами, отправились на поиски Нависа. Поиски продолжались всю ночь, весь следующий день и еще много дней и ночей, но Нависа так и не нашли. Через какое-то время только родители мальчиков продолжали искать Нависа, но однажды пришел день, когда и они прекратили поиски. Только Авис не терял надежды: ведь он знал, что Нависа увела тень. Значит, его, наверное, можно вернуть, однако сделать это, вряд ли будет так уж просто. И Авис все ломал себе голову над тем, как ему найти своего брата-близнеца.

Однажды, блуждая по лесу к югу от Гротборга, Авис встретил на тропинке Господина Фонарщика. Он сразу же вспомнил, что в тот вечер, когда они с Нависом так опрометчиво повернулись к фонарю на рыночной площади спинами, они встретили Господина Фонарщика и крикнули ему «Ату его!».

– И как я раньше об этом не подумал! – сказал себе Авис и почувствовал одновременно и стыд, и надежду. Он подошел к Господину Фонарщику, поклонился ему в ноги и попросил прощения за свой поступок. А когда Господин Фонарщик сказал Авису, что он не сердится на выходку мальчиков, Авис внезапно зашелся в рыданиях, а когда немного успокоился, рассказал старому господину Фонарщику все.

Господин Фонарщик выслушал рассказ мальчика, погладил его по голове легкой и теплой стариковской ладонью и сказал:

– Да, дела! Видишь, к чему привел один маленький и легкий шаг? А теперь, чтобы вернуть Нависа, придется сделать большой и трудный шаг.

– Так Нависа можно вернуть? Я на все готов, помогите мне, господин Фонарщик, умоляю вас, помогите! – закричал Авис.

И вот что господин Фонарщик рассказал Авису:

«Давным-давно, так давно, что этого уже никто в Гротборге не помнит, жили-были в этих горах тролли. Они не были ни злыми, ни добрыми – просто тролли. Но потом в эти места пришли люди. Поначалу тролли пытались ужиться с людьми, потом они воевали с людьми, но наступил день, когда троллям пришлось навсегда покинуть эти места – людей становилось все больше, троллей все меньше, но даже для небольшого и не очень заметного народа троллей места в окрестностях не осталось совсем. Никто не знает, где они теперь; поговаривали, что они ушли на север в самые неприступные леса и горы Берголанда.

Когда тролли уходили, их предводитель наложил заклятие на это место. Он пришел ночью, когда весь городок спал, на рыночную площадь и установил там фонарь. Фонарь был защищен колдовством – его нельзя ни убрать, ни сдвинуть, ни уничтожить; с наступлением сумерек этот фонарь сам загорался и сам угасал с наступлением рассвета. Тролль сказал так:

«Всякий в Гротборге, кто с наступлением ночи обернется спиной к горящему фонарю на рыночной площади, будет уведен своей тенью туда, куда уходим все мы, и там станет одним из нас. А когда все жители Гротборга превратятся в троллей, мы снова вернемся в эти края и завладеем ими, как владели при дедах-прадедах! Да будет так!»

Вот так и родилась наша местная присказка – «спиной к фонарю не оборачиваются» – хотя теперь никто уже не знает, какая за ней кроется тайна.

Я тогда был мальчишкой, но помню все это очень хорошо, потому что это заклятие… это заклятие… – тут старый господин Фонарщик немного помолчал, пожевал губами, но потом повел свой рассказ дальше:

– Слушай же! У меня был друг. Однажды мы загулялись допоздна и возвращались домой, когда уже темнело. Наш путь лежал через рыночную площадь. Мы принялись потешаться над глупыми троллями – мы, как и прочие горожане, считали себя победителями в войне с троллями и по-настоящему не верили в их заклятие. Ведь если тролли такие могущественные волшебники – почему они потерпели поражение? Но случая проверить, действительно ли существует колдовство, все не выпадало: никто не рисковал стать первым, кого тень уведет в страну троллей. Люди – они такие: часто не признаются даже самим себе, что верят во что-то, и даже потешаются над тем, во что на самом деле верят.

Да, так вот. В какой-то момент я совершил глупость: я схватил своего друга за плечи и повернул его спиной к фонарю. Никогда себе этого не прощу – из-под ног мальчика вырвалась его тень, оттолкнула меня, схватила моего друга и утащила куда-то – да так быстро, будто ветер его унес.

Я поднял тревогу и рассказал горожанам, что мальчика увела тень. Мы обыскали все окрестные горы и леса, все ручьи, озера, колодцы, сараи и погреба, но никаких следов не обнаружили. Через какое-то время искать мальчика перестали; только я да убитые горем родители мальчика не теряли надежды и продолжали безуспешно обшаривать окрестности.