Гарт Никс - Абхорсен

– Я нашел его в оружейной, – сообщил юноша, демонстрируя меч и наклоняя лезвие так, чтобы Лираэль разглядела выгравированные на стали знаки Хартии. – Это не один из именных мечей, но в него вложены чары, уничтожающие мертвых.

– Лучше поздно, чем никогда, – фыркнул Моггет, угрюмо восседающий на верхней ступеньке.

Не обращая внимания на кота, Сэм вытащил из рукава бумажный листок и вручил его Лираэль.

– Вот послание, что я отправил с вестовым соколом на Бархедрин. Стража тамошнего форта доставит его к Стене, его передадут анцельстьеррцам на ту сторону, а те… гм… с помощью такой штуки под названием «те ле граф» перешлют его моим родителям в Корвир. Вот поэтому оно написано телеграфным стилем. Для тех, кто к нему не привычен, он выглядит ужасно странно. В вольере сидели четыре сокола – не считая того, которого прислала Эллимир, этот еще с неделю-две летать не сможет, – так что двух я отправил в Белизаэр к сестре, а двух – на Бархедрин.

Лираэль вгляделась в листок, на котором ровным Сэмовым почерком печатными буквами было написано:

КОМУ: КОРОЛЮ ОСЕЛКУ И АБХОРСЕНУ САБРИЭЛЬ

ПОСОЛЬСТВО ДРЕВНЕГО КОРОЛЕВСТВА

КОРВИР АНЦЕЛЬСТЬЕРР

КОПИЯ: ЭЛЛИМИР ВЕСТСОКОЛОМ

ДОМ ОКРУЖЕН МЕРТВЫМИ ЗПТ ПЛЮС ХЛЁРР ТЕПЕРЬ ВЕЛИКАЯ МЕРТВАЯ ТЧК ХЕДЖ НЕКРОМАНТ ТЧК НИК С ХЕДЖЕМ ТЧК ЗЛО ВЫКПНО БЛИЗ ЗАКРАЯ

ТЧК ЕДУ В ЗАКРАЙ ПЛЮС ТЕТЯ ЛИРАЭЛЬ БЫВШ КЛЭЙРА НЫНЕ ПРЕЕМНИК АБХОРСЕНА ТЧК ПЛЮС МОГГЕТ ПЛЮС ХАРТИЙНАЯ ПСИНА ЛИРАЭЛЬ ТЧК СДЕЛАЮ ЧТО СМОГУ ТЧК ШЛИТЕ ПОМОЩЬ СРОЧНО ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ САМИ ТЧК ПОСЛАНО ЗА ДВЕ НЕДЕЛИ ДО СРДНЫ ЛЕТА СЭМЕТ КОНЕЦ СВЯЗИ

«Письмо и в самом деле написано странно, но смысл понятен», – подумала Лираэль. А учитывая очень небольшой объем памяти вестовых соколов, «телеграфный стиль», пожалуй, весьма уместен даже там, где телеграф не задействован.

– Надеюсь, соколы доберутся до места, – промолвила девушка, возвращая листок Сэму. Где-то там, в тумане, поджидали вороны-кровавики – стая мертвых птиц, оживленных одним-единственным мертвым духом. Вестовым соколам придется пробиться сквозь этот страшный рой и, возможно, другие опасности, прежде чем они устремятся к Бархедрину и к Белизаэру.

– Рассчитывать на это мы не можем, – произнесла Псина. – Ну что, все готовы спускаться в колодец?

Лираэль сошла с крыльца и сделала несколько шагов по мощенной красным кирпичом дорожке. Повела плечами, вскидывая рюкзак повыше на спину, потуже затянула ремни. Посмотрела вверх, на ясное небо – на крохотный клочок синевы, стиснутый стенами тумана с трех сторон и с четвертой – маревом над водопадом.

– Я, наверное, готова, – объявила она.

Сэм подхватил рюкзак, но не успел еще забросить его на спину, как Моггет запрыгнул на самый верх и забился под откидной клапан. Теперь только зеленые глазищи посверкивали из темноты, да одно белое пушистое ухо торчало наружу.

– Помните, что я отговаривал вас от этого пути, – промурлыкал он. – Разбудите меня, как только стрясется что-нибудь ужасное – или если я чего доброго вымокну.

И, не дожидаясь ответа, Моггет втиснулся в рюкзак поглубже. Теперь исчезло и ухо; глаза погасли.

– И как так вышло, что я таскаю его на себе? – удрученно осведомился Сэм. – Вообще-то, считается, что он – слуга Абхорсена!

Из-под клапана высунулась лапа – и острый коготок впился Сэму в загривок, хотя и не до крови. Сэм, поморщившись, ругнулся сквозь зубы.

Псина поднялась на задние лапы, а передними уперлась в рюкзак. Сэм качнулся вперед – и ругнулся снова.

– Никто тебя не потащит, Моггет, пока вести себя не научишься, – заявила собака.

– И рыбы тоже не получишь, – пригрозил Сэм, потирая шею.

Какая-то из этих угроз сработала, а возможно, что и обе вместе; впрочем, не исключено, что Моггет просто уснул. Как бы то ни было, ни коготь, ни ехидный кошачий голос больше не давали о себе знать. Псина опустилась на землю, Сэм подтянул стропы рюкзака, и все зашагали по мощенной кирпичом дорожке.

Входная дверь закрылась сама собою, Лираэль обернулась и увидела, что во всех окнах теснятся фантомы. Сотни и сотни фантомов жались к стеклам так, что их одеяния с капюшонами казались шкурой какого-то гигантского существа, а слабо светящиеся кисти рук – множеством глаз. Слуги не махали им, они вообще не двигались, но Лираэль владело неуютное чувство, будто фантомы с ней прощаются. Словно на возвращение этого преемника Абхорсена вообще не рассчитывают.

От главного входа до колодца было не более тридцати ярдов, он прятался в густых зарослях шиповника. Сэм с Лираэль безжалостно повыдирали шипастые ветки, через каждые несколько минут останавливаясь и посасывая исколотые пальцы. Девушке подумалось, что шипы здесь непривычно длинные и острые, впрочем, она плохо разбиралась в цветах. У Клэйр были подземные сады и обширные оранжереи, подсвеченные знаками Хартии, но там выращивали по большей части фрукты и овощи; розарий создали только один.

Тропинку между шиповником расчистили, и взгляду Лираэль открылась круглая деревянная крышка из толстых дубовых досок, около восьми футов в диаметре, надежно вставленная в невысокий бортик из белых камней. В четырех местах крышку надежно удерживали бронзовые цепи, звенья которых были вмонтированы прямо в камень и прикручены к деревянной крышке болтами, что позволяло обойтись без замков.

По дереву и бронзе скользили закрывающие и запирающие знаки Хартии, их тусклый блеск почти терялся в солнечном свете, но вот Сэм коснулся крышки, и символы ослепительно вспыхнули.

Сэм, положив руку на одну из бронзовых цепей, пытался прочувствовать знаки и изучить заклинание. Лираэль заглянула ему через плечо. Больше половины этих символов были ей незнакомы, а вот Сэм бормотал себе под нос их имена, точно знал их назубок.

– Ты можешь его открыть? – спросила Лираэль. Она помнила десятки заклинаний, открывающих ворота и двери, и неплохо наловчилась проникать туда, где ей не полагалось быть в Большой библиотеке Клэйр. Но девушка инстинктивно понимала, что здесь ни одно из этих заклятий не сработает.

– Думаю, да… – неуверенно отозвался Сэм. – Очень необычное заклинание, и так много незнакомых знаков! Но насколько я смог разобраться, открыть крышку можно двумя способами. Одного я вообще не понимаю. А вот второй…

Прервавшись на полуслове, он снова дотронулся до цепи, и знаки Хартии, покинув бронзу, заскользили по его коже – и перетекли в древесину.

– Кажется, от нас требуется дохнуть на цепи… или поцеловать их… вот только удастся это не всякому. Заклинание гласит: «Дыхание моих детей». Но я никак не могу разобрать, что это еще за дети и что все это значит. Наверное, любые дети Абхорсена.

– А ты попробуй, – предложила Лираэль. – Для начала просто дохни, ну так, на всякий случай.