Александр Лондон - Дикие. След Первого Енота

– Я… Я… – залепетал Кит.

– Или мы можем предоставить тебе заем, – предложил Флинн. – Кредит. Ты мог бы отыграться и выплатить его нам из своего выигрыша – и всем хорошо.

– Давай, малыш, – повторил горностай в плаще, словно заученную реплику. – На сей раз ты их достанешь.

Кит заметил, как горностай и Флинн перемигнулись, словно работали вместе. Горностай даже подтолкнул Кита вперед, ближе к игорному столу.

Толпа вокруг подначивала Кита, побуждала его занять у братьев Чернохвостов, сыграть снова, удвоить ставку зернами, которых у него не было. Он оглянулся через плечо в поисках другой енотьей физиономии – дяди, которого он никогда не видел, любого друга, – но все морды, которые он видел, принадлежали другим зверям, других видов. Им было все равно, что с ним станется, они просто развлекались. Зачем мама послала его сюда? Почему она решила, что ему здесь будет безопаснее, чем в лесах под Большим Небом? Он не мог выбраться из окружившей его толпы незнакомых тварей. Их было слишком много, ему было слишком тесно, не хватало неба. Он почувствовал себя в ловушке!

– Плати или играй, юный Кит, – улыбнулся Флинн Чернохвост. – Ты должен играть, чтобы остаться. Или заплатить то, что должен, и тогда можешь идти.

– Я… Я… – Кит полез за мешочком зерен в кармане, всеми деньгами, какие у него вообще были. Выбора-то не осталось. Придется выложить. Он проиграл. Но мешочка в кармане он не нащупал. Все его зерна и орехи… все его сбережения исчезли. Хуже того, камень тоже пропал… След Азбана!

– Мой кошелек! – вскричал он. – Он… он… пропал!

Улыбки у Флинна как не бывало. Верхняя губа приподнялась, обнажив зубы, из горла вырвался острый, как нож, рык. Толпа подалась назад, почуяв опасность.

– Ты сказал, что у тебя есть зерна, чтобы поставить, – прорычал Флинн. – Ты же не пытаешься надуть своих родичей, а, Кит?

Пока Флинн говорил, Шин пошел вокруг стола, вскинув передние лапы с когтями. Стоя на задних лапах, он был выше маленького Кита почти вдвое.

– Мы тут жуликов не любим, – сказал Шин. – Ставка есть ставка, от воя до щелчка, и из честной ставки выхода нет.

– Он прав, ты же знаешь, – согласился горностай.

– Ставка есть ставка, – пробормотал крот из толпы. – От воя до щелчка.

– От воя до?..

Кит не понимал, что они говорят. Он шарил по карманам. Кошеля с зернами нигде не было. Его ограбили, он был в этом уверен.

– Ты не должен был играть, если у тебя нет зерен, – нелюбезно добавила белка в рваном котелке.

– Ты нам задолжал, – сказал Флинн, обходя стол с другой стороны. – Плати!

– Но мне нечем вам заплатить… – взмолился Кит, пытаясь отступить перед братьями Чернохвостами, и обнаружил, что толпа его не пускает. – У меня украли кошелек, клянусь, украли. Я должен его найти!

В просвете в толпе он увидел промелькнувшую белую тень, крысу-альбиноса, удирающую прочь по извилистому проулку с зажатым в передней лапе Китовым кошельком.

– Вон она! – крикнул он, протягивая лапу. – Та крыса! Та крыса украла мои зерна!

Все головы повернулись вслед крысе. Кит протолкался сквозь толпу, лавируя между лап и ног, перепрыгивая через зевак и отпихивая их, и понесся во всю прыть следом за ограбившей его белой крысой.

– Вернись, юный Кит! – вопил ему вслед Флинн Чернохвост. – Ты нам должен! Никто не грабит Бешеных Шельм!

– Стой! – крикнул Кит крысе, но та перепрыгнула через пса по имени Рокс и исчезла в широкой норе рядом с «Ларканоном».

– Берегись! – проворчал Рокс, не потрудившись шевельнуться.

У Кита не оставалось выбора, кроме как проглотить свой страх и самому перепрыгнуть через пса. Он даже не думал ни об оставшейся позади разъяренной толпе, ни о клочке бересты, на котором мать нацарапала адрес дяди в надежде, что Кит его найдет.

Ему надо было догнать вороватую крысу и вернуть свой кошель. Дело было не только в зернах. Мама сказала, что старый камень со Следом Азбана на нем способен предотвратить войну. Она умерла, защищая его. Если Кит позволит какой-то белобрысой крысе его украсть, значит родители его погибли ни за что.

Он не мог этого допустить.

Кит нырнул в темный провал и втиснулся в узкий туннель. Проход оказался тесен, но из него енот выскочил в обширную подземную пещеру. Он покатился по гладкому полу и врезался в кучу битого кирпича. Подхватив кепку с пола, Кит отряхнул ее от грязи и пыли и напялил обратно, надвинув низко на глаза, одновременно обшаривая взглядом темноту в поисках коварной белой крысы.

В закоулках и складках пещеры устроили себе жилье самые разные существа. Две старые белки сидели на корточках под масляной лампой и играли в карты, а третья спала, накрывшись дырявой циновкой. Напротив них рыжая мама-лиса свернулась вокруг своих детенышей, из-под ее пушистого хвоста торчали их крохотные рыжие головки. Прочие белки выглядывали из дупел наверху, охраняя свои орехи от непрошеных гостей. В маленьких открытых лавочках торговались за клочки ткани или объедки поссумы и кроты. Здесь был даже – Кита аж передернуло – магазин, где пупырчатый жаб в пальто с меховой оторочкой продавал острые как бритва искусственные когти, сделанные из собранного наверху металлического мусора.

– Эй, ты! – окликнул его жаб из дверей магазинчика. – Отличная у тебя курточка.

Кит не стал отвечать.

Крысы нигде не было видно. Просить о помощи кого-либо из тех, кто попадался ему на глаза, Кит не смел. Он быстро усвоил то, что большинство здешних обитателей всосали с молоком матерей: первое правило Вывихнутого переулка – не доверяй никому, даже своим соплеменникам.

– Я сказал, эй, ты! Полосатый хвост! – снова окликнул его жаб. – Ты ж не здешний, а?

Кит упорно не обращал на него внимания.

– Тебе нужна какая-то защита, помимо зубов и когтей, думается мне, – не унимался торговец.

Киту эта жабья замануха не нравилась, он хотел, чтобы его оставили в покое и найти крысу. Он сообразил, что есть один верный путь избавиться от настырного лавочника.

– У меня нет денег, – сказал он.

Этого оказалось достаточно – жаб всплеснул языком, отвернулся и запрыгал обратно в магазин поджидать более удачного клиента.

– Пест.

Шепот заставил Кита обернуться. Но он ничего не увидел.

– Пест, – раздалось снова.

Кит опустил глаза и увидел крохотного серого церковного мыша в белой сутане. В лапках он, как и прочие виденные им церковные мыши, держал пачку брошюр.

– Заблудился?

– Ничего я не заблудился, – буркнул Кит.

– Заблудиться не стыдно, – отозвался мыш. – Все мы порой заблуждаемся.

Грызун протянул ему брошюру, которую Кит взял просто из вежливости. На обложке была нарисована комната в доме, где за столом друг против друга сидели два существа. Один был енот в длинном и роскошном плаще, расшитом разноцветными перьями, ленточками и бусинами. Другой был пес в аккуратном ошейнике и кроваво-красном жилете. На столе перед ними лежала большая кость, кость животного куда более крупного, чем оба зверя за столом. Кость покрывали крохотные отметины. Там же стояла мышь в точно такой же сутане, как у Китова собеседника. Мышь на картинке держала в лапках писчее перо с себя размером, возле нее была таких же габаритов чернильница. В окно комнаты заглядывали всевозможные существа, мохнатые и пернатые, Безблохие и Дикие.