Робин Хобб - Убийца шута

Молли была сильно удивлена. Я подумал, это из-за того, что я редко говорил о матери, которая отдала меня, когда я был маленьким ребенком. Я больше не твердил самому себе, что не помню ее. Она заплетала свои светлые волосы в косу, ниспадавшую вдоль спины. Глаза у нее были голубые, скулы высокие, а подбородок узкий. Она не носила колец. «Кеппет» – так она меня называла. Когда я вспоминал о далеком детстве в горах, казалось, что это подслушанная сказка, а не то, что случилось со мной.

Молли нарушила беспорядочный ход моих мыслей:

– Ты говоришь, она совершенна «внутри и снаружи». Ты воспользовался Силой, чтобы это узнать?

Я посмотрел на нее виновато, понимая, насколько ее тревожит эта магия. Опустил глаза и признался:

– Не только Сила, но и Дар говорят мне, что у нас очень маленький, но в остальном здоровый ребенок, любовь моя. Дар твердит, что искра жизни в ней сильная и яркая. Пусть наша дочь и крошечная, я не вижу, что помешает ей жить и цвести. И расти.

Лицо Молли озарилось внутренним светом, словно я преподнес ей бесценное сокровище. Я наклонился и очертил мягкий круг на щеке малышки. Она удивила меня, повернув лицо к моему прикосновению и сморщив маленькие губы.

– Она голодная, – сказала Молли и рассмеялась тихо и устало, но с благодарностью.

Она устроилась в кресле, распахнула рубаху и приложила ребенка к своей обнаженной груди. Я глядел на то, чего мне никогда не доводилось видеть, тронутый так, что даже плакать не мог. Я придвинулся к ней, встал на колени и, осторожно приобняв рукой жену, стал смотреть на сосущего младенца.

– Я был таким дураком! Мне надо было тебе сразу поверить.

– Да. Надо было, – согласилась она, а потом заверила меня: – Я не обижаюсь.

И позволила себя обнять. На этом с нашей ссорой было покончено навсегда.

Жажда использования Силы не уменьшается с опытом или возрастом. Любопытство маскируется под законное желание мудрости и усиливает искушение. Только дисциплина может удержать его в узде. По этой причине лучше всего, чтобы члены круга на протяжении всей жизни держались вместе и присматривали друг за другом, чтобы Сила использовалась по назначению. Также жизненно важно, чтобы подмастерья круга следили за учениками, а мастера – и за подмастерьями, и за учениками. С одиночками следует проявлять наибольшую бдительность. Часто одиночки по натуре склонны к приключениям и заносчивости, и это мешает им успешно присоединиться к кругу. Мастеру Силы следует бдительно наблюдать за каждым одиночкой. Если одиночка сделается скрытным и чрезмерно таинственным относительно своих привычек, может статься, мастерам Силы надо будет собраться и обсудить вопрос о сдерживании его магии, чтобы не позволить ей взять власть над одиночкой, вследствие чего он может причинить ущерб себе или другим.

Но кто будет сторожить сторожа?

Это вопрос, на который мы и должны ответить. Мастер Силы, наделенный большим талантом, может дисциплинировать лишь сам себя. Вот почему это звание никогда не следует делать политическим или даровать за заслуги – жаловать его надо лишь самым ученым, самым могущественным и самым дисциплинированным из тех, кто пользуется Силой. Собравшись, чтобы обсудить злоупотребление Силой, повлекшее чудовищный ущерб, причиненный городку Каури, и то, как низко пал мастер Силы Кларити, нам пришлось столкнуться с последствиями того, что происходит, когда звание мастера дают из политических соображений. Не находясь ни под чьим контролем, мастер Силы Кларити входил в сны, влиял на мысли, карал тех, кого считал «плохими», награждал «хороших» преимуществами в торговле и организовывал браки в этом маленьком обществе – все ради плохо продуманной идеи «создать гармоничный город, где ревность, зависть и чрезмерное честолюбие будут сдерживаться ради общего блага». Но мы видели, чем на самом деле обернулась эта великодушная цель: жители деревни были вынуждены действовать вопреки собственной природе, не могли выражать свои чувства, и в результате самоубийства и убийства унесли жизни более чем половины населения.

Рассматривая масштаб причиненного страдания, мы можем винить лишь себя в том, что мастера Силы оставались в неведении относительно того, что делал Кларити, пока не стало слишком поздно. Чтобы избежать в будущем подобной катастрофы, мы предпримем следующие меры.

Мастера Силы Кларити впредь изолировать от магии в любой форме. Выбор нового мастера Силы произойдет согласно процедуре, в которой королева или король предложат трех кандидатов из мастеров и голосованием выберут достойнейшего. Голосование будет тайным, публичный подсчет шаров, символизирующих голоса, и объявление результатов возлагаются на трех менестрелей, избранных случайным образом и преданных истине.

Собрание мастеров постановляет, что одиночкам больше не разрешается даровать звание мастера Силы. Если бы у Кларити был свой круг, он не смог бы действовать втайне.

Отныне каждый мастер Силы будет по меньшей мере раз в год подвергать себя проверке со стороны других мастеров. Если мастера голосованием примут решение о его негодности, он будет заменен. В крайних случаях злоупотреблений или дурных суждений его магия будет запечатана.

Выжившим в трагедии поселка Каури будут предоставлены возмещение ущерба и уход. Хотя нельзя сообщать им, что Сила была источником безумия, овладевшего поселком в ту ночь, следует возместить все, что только можно, с открытостью и щедростью, не прекращая искупления, пока естественная смерть не настигнет их.

В тот первый вечер, когда малышка существовала за пределами тела Молли, я был ею очарован. Еще долго, после того как Молли заснула, баюкая ребенка, я сидел у огня, глядя на них. Я выдумал для дочери сотню вариантов будущего, и все они были яркими и многообещающими. Молли сказала мне, что она маленькая; я отверг эту тревогу. Все младенцы маленькие! С ней все будет хорошо, и даже более того. Моя малышка вырастет умной и красивой. Она будет танцевать легко и изящно, как семя чертополоха на ветру, и сидеть в седле как влитая. Молли расскажет ей о пчелах, поведает названия и свойства каждого растения в саду; я научу ее читать и считать. Она будет способной. Я воображал себе, как ее ручки испачкаются в чернилах, когда она станет помогать с переводом или копировать иллюстрации, которые у меня никогда не получались. Я представлял себе, как она кружится в алом платье в бальном зале Оленьего замка. Мое сердце было полно ею, и я хотел, чтобы мир праздновал вместе со мной.

Я сочувственно рассмеялся, подумав о том, как потрясет всех известие о ней. Мы с Неттл помалкивали про заявления Молли о том, что она беременна, решив, что этой печалью ни с кем не следует делиться. И как же глупо мы будем выглядеть теперь, когда пойдут слухи о том, что у меня есть ребенок – маленькая дочь, милая, как маргаритка! Я вообразил себе, сколько людей соберутся, чтобы поприветствовать ее пришествие в мир. Придут ее братья с семьями. И Нед. Ох, если бы я мог послать весточку Шуту и сообщить о том, какая радость пришла в мою жизнь! Подумав об этом, я с тоской улыбнулся, остро сожалея, что это невозможно. А ведь в день именования моей дочери можно было бы устроить пир с музыкой. Пригласить Кетриккен, Дьютифула, и королеву, и принцев, и даже Чейда…