Фриц Лейбер - Мечи и черная магия (сборник)

Старейший мужчина Снежного клана заорал:

– Святотатство!

Другой, помоложе, поддержал:

– Они подглядывают! Выбросить их отсюда!

Его призыв несомненно был бы поддержан, так как четверть зрительного зала была уже на ногах, если бы не Эссединекс, наблюдавший за публикой через дырочку в ширме и умевший как никто справляться с беспорядками в зале. Он ткнул пальцем в стоявшего у него за спиной мингола и выбросил над головой руку ладонью вверх.

Музыка заиграла громче. Раздался медный звон тарелок. Совершенно голые сестры-минголки и илтхмарка выскочили на сцену и принялись скакать вокруг Вланы. К ним тут же подковылял толстый восточный человек и поджег свою бороду. Все лицо его мгновенно оказалось в ореоле голубого пламени. Он не гасил его – с помощью мокрого полотенца, которое было у него с собой, – пока Эссединекс громко не прошептал в дырочку:

– Достаточно. Они снова у нас в руках.

Черная борода укоротилась наполовину. Артистам нередко приходится идти на большие жертвы, которые не только всякие мужланы, но даже их собратья по ремеслу не могут оценить по достоинству.

Пролетев последнюю дюжину футов по воздуху, Фафхрд приземлился в высокий сугроб, наметенный у Зала Богов, и в ту же секунду Мара тоже оказалась внизу. Они стояли друг напротив друга, провалившись по щиколотку в наст, на котором горбатая луна рисовала узоры из света и тени.

Фафхрд спросил:

– Мара, кто тебе наплел, что я сцепился с Хрингорлом из-за актрисы?

– Вероломный развратник! – воскликнула в ответ девушка и, саданув Фафхрда в глаз, бросилась стремглав к женскому шатру, захлебываясь в рыданиях и крича: – Все скажу братьям! Вот увидишь!

Фафхрд попрыгал немного от боли, бросился было за Марой, но шага через три остановился как вкопанный, приложил пригоршню снега к горящему глазу, и, когда боль немного успокоилась, начал думать.

Осмотревшись вокруг с помощью здорового глаза и никого не обнаружив, он дошел до купы вечнозеленых деревьев у края пропасти, спрятался в их гуще и продолжил размышления.

Слух говорил ему, что представление в Зале Богов идет полным ходом. До него доносились смех и ликующие возгласы, порой заглушавшие даже неистовую музыку барабана и флейты. Зрение – второй глаз уже вернулся в строй – говорило, что поблизости никого нет. Фафхрд взглянул на актерские шатры, стоявшие у того конца Зала Богов, где начиналась новая дорога на юг, потом перевел взгляд на конюшни позади шатров, затем на шатры торговцев за конюшнями. После этого взор Фафхрда вернулся к ближайшему шатру – тому самому, в котором жила Влана. Он был покрыт толстым слоем изморози, посверкивавшей в лунном свете; казалось, что по его крыше, как раз под веткой вечнозеленого платана, ползет гигантский ледянистый червь.

Фафхрд заскользил к шатру по искрящемуся насту. Узел, которым была завязана шнуровка на входе, не был освещен и казался на ощупь незнакомым. Тогда Фафхрд обошел палатку, выдернул из земли два колышка, змеей прополз под низом шатра и, оказавшись под висевшей на вешалках одеждой Вланы, сунул колышки назад, встал, отряхнулся и, пройдя несколько шагов, улегся на ложе актрисы. Тлеющие уголья в жаровне струили легкое тепло. Немного полежав, Фафхрд нагнулся к столику и налил себе кубок бренди.

Наконец он услышал голоса. Они приближались. Пока снаружи кто-то расшнуровывал вход, Фафхрд нащупал нож и приготовился натянуть на себя большой ковер.

Со смехом, но решительно проговорив: «Нет-нет», Влана поспешно вступила в шатер спиною вперед, закрыла клапан и, стянув шнуровку, оглянулась.

Едва Фафхрд успел заметить на ее лице изумление, как оно сменилось приязненной улыбкой, из-за которой нос девушки забавно сморщился. Отвернувшись от Фафхрда, она тщательно подтянула шнуровку входа и завязала узел. Затем подошла к ложу и встала на колени перед Фафхрдом. Перестав улыбаться, она устремила на молодого человека таинственный задумчивый взгляд, он попытался ответить ей тем же. На актрисе был надет мингольский плащ с капюшоном.

– Итак, насчет награды ты все же передумал, – спокойно, даже суховато проговорила она. – А вдруг я тоже передумала – откуда ты знаешь?

В ответ на первую фразу девушки Фафхрд молча покачал головой. Затем, помолчав, добавил:

– Тем не менее я выяснил, что хочу тебя.

– Я видела, как ты наблюдал за представлением с… с галерки, – сообщила Влана. – Ловко придумано. А что это за девушка была с тобой? Или это был парень? Я толком не разглядела.

Слова Вланы Фафхрд оставил без внимания и вместо ответа спросил:

– И еще я хочу задать тебе кое-какие вопросы относительно твоих искуснейших танцев и… игры на сцене в одиночестве.

– Пантомимы? – подсказала Влана.

– Ну да, пантомимы. И мне нужно поговорить с тобою о цивилизации.

– Да, верно, утром ты спрашивал меня, сколько языков я знаю, – проговорила Влана, глядя на стенку шатра мимо Фафхрда. Было ясно, что она тоже любит поразмышлять. Взяв у него кубок с бренди, она отпила половину и вернула кубок Фафхрду.

– Ну, хорошо, – все с тем же выражением наконец проговорила она. – Я сделаю все как ты хочешь, милый мальчик. Но сейчас не время. Уходи и возвращайся, когда зайдет звезда Шадах. Разбудишь меня, если я задремлю.

– Но ведь это будет всего за час до рассвета, – ответил Фафхрд. – Мне будет холодновато так долго ждать в снегу.

– Не надо ждать в снегу, – поспешно отозвалась Влана. – Закоченевший ты мне не нужен. Иди туда, где тепло. Чтобы не уснуть, думай обо мне. И не пей слишком много вина. А теперь ступай.

Фафхрд встал и попытался было обнять девушку. Та отпрянула со словами:

– Потом. Потом – что угодно. – Фафхрд направился к двери, но девушка покачала головой и сказала: – Тебя могут увидеть. Уходи тем же путем, каким вошел.

Вновь проходя мимо Вланы, Фафхрд задел за что-то головой. Потолок шатра между двумя средними дугами прогнулся внутрь, а сами дуги искривились от давившего на них сверху веса. На мгновение Фафхрд съежился, готовый схватить Влану и отскочить в сторону, но потом принялся методично наносить удары по вздутиям на потолке. Послышался громкий треск и звон: наросшие на крыше шатра кристаллы льда, напомнившие ему гигантского червя – теперь они, должно быть, походили уже на гигантскую Снежную змею! – ломаясь, скатывались вниз.

Фафхрд заметил:

– Не любят тебя Снежные женщины. Да и моей матушке Море ты не приглянулась.

– Неужто они думают, что я испугаюсь какого-то льда? – презрительно осведомилась Влана. – Мне ведь доводилось видеть восточную огненную ворожбу, перед которой эти жалкие потуги…

– Но сейчас ты находишься на их территории и во власти их стихии, а она более жестока и таинственна, чем огонь, – перебил актрису Фафхрд, сбивая последние вздутия, так что дуги шатра снова встали как надо и кожа между ними натянулась. – Не следует недооценивать их могущество.