Ребекка Куанг - Опиумная война

– Как дотронусь до тебя, растечешься от истомы…

Нян затряслась от сдавленного смеха. Катай с отвисшей челюстью вытаращился на дерево.

– Цзян, у нас вообще-то занятия, – рявкнул Цзюнь.

– Ну так и занимайтесь, – отозвался наставник Цзян. – Оставь меня в покое.

– Нам нужен этот двор.

– Но не весь же. Это дерево вам не нужно, – раздраженно бросил Цзян.

Цзюнь несколько раз взмахнул железной палкой и ударил по основанию дерева. Ствол затрясся. Раздался треск – сквозь крону мимозы падало что-то тяжелое.

Наставник Цзян распластался на каменном полу.

Первым делом Рин отметила, что он без рубахи. Потом она решила, что он, должно быть, мертв.

Но Цзян лишь перекатился и сел, встряхнул левую ногу и откинул седые волосы с плеч.

– Грубо, – задумчиво сказал он. По его левому виску стекала струйка крови.

– А зачем ты шатаешься тут, как полоумный? – огрызнулся Цзюнь.

– А зачем ты прервал мой утренний уход за садом? – отозвался Цзян.

– Ты не ухаживаешь за садом. Ты здесь только для того, чтобы мне досадить.

– Ты себе льстишь.

Цзюнь стукнул палкой о плиты, так что Цзян подпрыгнул от неожиданности.

– Вон!

С преувеличенными страданиями Цзян поднялся на ноги и вышел из сада, виляя бедрами, как танцовщица в борделе.

– Ты не будь такой ледышкой, оближу тебя как пышку…

– Ты права, – прошептал Катай Рин. – Он явно под кайфом.

– Внимание! – гаркнул Цзюнь глазеющим вслед Цзяну студентам.

В его волосах застрял листок мимозы и трепетал на ветру.

Все поспешно выстроились перед наставником в два ряда, с палками наготове.

– Как только я подам сигнал, вы повторите эту последовательность. – И он показал упражнение с палкой. – Вперед. Назад. Отбить слева сверху. Обратно. Отбить справа сверху. Обратно. Отбить слева снизу. Обратно. Отбить справа снизу. Обратно. Закрутить, провести за спиной и обратно. Поняли?

Все молча кивнули. Ни один не осмелился признать, что пропустил почти всю последовательность. Цзюнь всегда показывал очень быстро, но теперь двигался быстрее, чем кто-либо мог отследить.

– Ну и хорошо. – Цзюнь грохнул палкой об пол. – Начали.

Это было фиаско. Они двигались без ритма и цели. Нэчжа махал палкой вдвое быстрее всех остальных, но он оказался единственным, кто был способен повторить последовательность. Остальные либо пропустили половину движений, либо перепутали их порядок.

– Ой!

Катай, выставив палку в защите в то время, когда следовало повернуться, задел Рин по спине. Она дернулась и случайно попала Венке по голове.

– Хватит! – рявкнул Цзюнь.

Палки перестали мелькать в воздухе.

– Я расскажу вам про великого стратега Сунь-цзы. – Цзюнь с пыхтением расхаживал вдоль рядов. – Когда Сунь-цзы закончил писать свой великий трактат «Искусство войны», он отправил книгу Красному императору. Император решил испытать мудрость Сунь-цзы, попросив его натренировать тех, кто не имел никакого боевого опыта – своих наложниц. Сунь-цзы согласился и собрал женщин за дворцовыми воротами. Он сказал им: «Как только я скажу «Смотреть вперед», смотрите прямо перед собой. Когда скажу «Налево», повернитесь влево. Когда скажу «Направо», повернитесь направо. Когда скажу «Разворот», повернитесь на сто восемьдесят градусов. Все ясно?» Женщины кивнули. Сунь-цзы скомандовал: «Направо», но женщины лишь засмеялись.

Цзюнь остановился перед Нян, чье лицо встревоженно напряглось.

– Сунь-цзы сказал императору: «Если слова команды неясны, если приказы непонятны, винить следует только генерала». После чего он повернулся к наложницам и повторил команду: «Направо». И снова женщины засмеялись.

Цзюнь медленно повернул голову, встретившись взглядом с каждым учеником.

– Сунь-цзы снова сказал императору: «Если слова приказа неясны, виноват генерал. Но если слова приказа ясны, а приказ не исполнен, виноваты командующие войсками». После чего он отобрал старших наложниц и велел их обезглавить.

Нян вытаращилась так, словно ее глаза вот-вот вылезут из орбит.

Цзюнь вернулся на позицию перед студентами и поднял палку. Все в ужасе ждали, что будет дальше. Цзюнь повторил последовательность, теперь медленней, по ходу называя движения.

– Теперь понятно?

Они кивнули.

Он стукнул палкой по полу.

– Тогда начали.

И они начали тренировку. И были безупречны.

Боевые искусства выматывали душу и подрывали дух, но в вечерних тренировках было и кое-что занятное. Иногда за тренировками присматривали два кадета Цзюня, Куриль и Цзиха. Они работали с ленцой и настаивали на том, что воображаемому оппоненту нужно причинить как можно больше боли. И тогда тренировки превращались в кошмар, Цзиха и Куриль суетились вокруг, выкрикивая советы дерущимся студентам.

– Если у вас нет оружия, не цельтесь в лицо. – Цзиха опустил руку Венки с занесенным ножом так, чтобы удар пришелся в горло Нэчжи, а не в нос. – За исключением носа, почти все лицо состоит из кости. Вы только пораните собственную руку. Лучше целиться в шею. Если сила будет достаточной, вы перебьете трахею. И как минимум создадите сопернику проблемы с дыханием.

Куриль опустилась на колени рядом с Катаем и Ханом, которые схватились и перекатывались по земле.

– Во время тесного захвата укус – отличная техника.

Через секунду Хан завопил от боли.

Кучка первокурсников столпилась у деревянного манекена, на котором Цзиха демонстрировал удары ножом. Он указал на точку под животом манекена и яростно ткнул в нее ножом.

– Никанские монахи считали это место главным центром ци.

Рин заглотила наживку и поспешила спросить:

– А это так?

– Ха! Никаких центров ци не существует. Но в зоне под грудной клеткой много важных и незащищенных органов. А еще там диафрагма. Ха! – Цзиха впечатал кулак в манекен. – Это на несколько секунд обездвижит соперника. И даст время выцарапать ему глаза.

– Как вульгарно, – заметила Рин.

Цзиха пожал плечами.

– Нам и не нужно быть утонченными. Мы же убиваем.

– Покажу вам последний удар, – объявила Куриль, когда тренировка подошла к концу. – На самом деле только он вам и понадобится. С его помощью вы свалите самых сильных бойцов.

Цзиха смущенно прищурился и повернулся к ней – спросить, о чем она говорит. А Куриль подняла колено и пнула Цзиху в пах.

Обязательная тренировка длилась всего два часа, но первокурсники надолго задерживались в зале для практики. Единственная проблема заключалась в том, что более опытные студенты пользовались возможностью покрасоваться. Нэчжа исполнил в центре зала серию прыжков с вращением, с каждым разом удары в полете получались все более зрелищными. Вокруг собралась группа зрителей.

– Любуешься нашим принцем? – спросил Катай, когда пересек зал и встал рядом с Рин.