Чарльз Чаплин - Огни рампы. Мир «Огней рампы» (сборник)

В больнице у Терри нашли ревматическую лихорадку. Впрочем, врачи сами сомневались в собственном диагнозе. Как бы то ни было, по их словам, танцевать она сможет только через год, не раньше. Терри выслушала это известие равнодушно. Она даже немного обрадовалась. Ведь это значило, что можно забыть и про театр, и про множество глаз, которые смотрели на нее в тот вечер в артистическом фойе. Ей было тогда мучительно стыдно, словно ее раздели и опозорили у всех на глазах. Выздоровев, Терри начала искать другую работу. По случайному совпадению, она нашла ее у Сарду – хозяина того самого магазина, где когда-то работала Луиза. И пускай это всколыхнуло неприятные воспоминания, Терри все равно обрадовалась: она испытывала мазохистское [13] В одном из черновых вариантов Чаплин вписал в рукопись другое слово – “монашеское”. желание понести искупление и за себя, и за сестру.

Выйдя из больницы, она случайно проходила мимо магазина Сарду и увидела в витрине объявление: “Требуется продавщица”. Мистер Сарду помнил ее, и после доброжелательного собеседования Терри была принята на работу.

“Сарду и компания”, магазин канцелярских принадлежностей и игрушек, находился в Сохо. Это была небольшая лавка, снизу доверху заваленная газетами, журналами, канцелярскими товарами и разными другими мелочами. В магазине было тесно и неуютно, там стоял едкий запах чернил, кожи и краски на игрушках. Но Терри это не угнетало: здесь она чувствовала себя в надежном укрытии.

“Сарду и компанией” владел один только мистер Сарду – никакой “компании” в действительности не существовало. И, несмотря на свои шестьдесят семь лет, мистер Сарду управлял магазином с неутомимой энергией. Этот приветливый и деловитый человек ни минуты не сидел без дела и следил за тем, чтобы Терри тоже не бездельничала. Она работала с семи утра до семи вечера, обслуживая покупателей. Терри просто разговаривала с ними, хотя всегда была вежлива и старалась всем угодить. Но она очень хорошо справлялась с обязанностями и даже лучше мистера Сарду знала, где что искать.

Как-то раз, забыв, где лежит нотная бумага для сочинения симфоний, хозяин попросил ее обслужить Эрнеста Невилла, молодого музыканта. Терри не обратила бы на него внимания, если бы в то время в магазине не скопилась целая толпа людей: покупатель, пришедший позже, попытался оттереть музыканта от прилавка. Терри просто вежливо “не заметила” покупателя, который повел себя так грубо, подняла глаза на Невилла и увидела его благодарную улыбку. С тех пор она всегда обслуживала его сама.

Мистеру Невиллу было слегка за тридцать, у него были густые темные волосы, коротко остриженные и отрастающие у висков. У него были глубоко посаженные задумчивые голубые глаза, а плотные губы, казалось, всегда готовы были улыбнуться. Он был выше шести футов ростом и слегка сутулился.

Он никогда не сплетничал и не отвешивал дежурных любезностей, как часто делали другие покупатели. Разумеется, Терри тоже вела себя сдержанно. Она редко встречалась с ним взглядом – только чтобы спросить, какой товар ему нужен, и вручить покупку. И все-таки, несмотря на внешнюю строгость, что-то в Невилле вызывало жалость. Иногда он выглядел особенно осунувшимся и изнуренным, и Терри догадывалась, что он давно не ел. Иногда ей казалось, что он тратит на нотную бумагу последние гроши. Часто она украдкой подкладывала ему несколько лишних листов. А однажды она дала ему несколько лишних монет сдачи. Похоже, Невилл заметил это – судя по тому, как залились краской его бледные щеки, – но Терри не была уверена.

Она выяснила, что он живет на верхнем этаже в доме напротив. Вечером, если высунуться из окна магазина и чуть-чуть наклонить голову влево, можно было увидеть, горит ли у него свет. От старушки-уборщицы, работавшей в том доме, Терри узнала, что его зовут Эрнест Невилл и что он композитор.

Она часто о нем думала. Летом, возвращаясь вечером с работы, она нарочно проходила мимо его дома. Когда у Невилла было открыто окно, она слышала, как он играет на пианино, снова и снова повторяя одни и те же пассажи. Иногда он исполнял великолепные длинные произведения, и тогда Терри останавливалась у порога дома и слушала. Потом она шла домой с каким-то странным волнением, к которому примешивалась грусть.

Потом Терри не видела его целых две недели. Уборщица рассказала, что он болел и что кредиторы забрали у него пианино. Наконец он снова появился в магазине – бледный и худой. Спросив нотную бумагу – большие листы для оркестровых сочинений – на два шиллинга, он достал из кармана монету и нехотя положил ее на прилавок.

Терри догадалась, что это его последние деньги. Она поняла это по его голодным глазам, по бледным впалым щекам, по истрепавшейся рубашке и поношенной одежде. Если бы только ей хватило смелости, она одолжила бы ему денег – свое жалованье за месяц. Она могла бы занять денег у мистера Сарду. Но, глядя на стоявшего перед ней Невилла, она так робела, что боялась даже заговорить.

Выслушав заказ, она резко повернулась, отправилась туда, где лежала нотная бумага. Пересчитав листы, она оглянулась на служебное помещение. Мистер Сарду был занят. Терри быстро добавила несколько лишних листов, а потом торопливо поднялась. Нервно завернула бумагу, перевязала бечевкой и оборвала ее своими проворными пальцами. Деловито вручила ему сверток. Невилл уже собирался уходить, но Терри удержала его:

– Подождите, не уходите. Вы забыли сдачу.

Невилл удивленно оглянулся.

– Наверное, вы ошиблись.

– Нет-нет. Вот она, на прилавке, – быстро ответила Терри и показала туда, где он оставил деньги.

У него вспыхнули щеки, он явно не знал, как быть.

Вдруг Терри поняла, что поступила глупо и поставила его в очень неловкое положение. Но теперь пути назад уже не было. А тут еще, как назло, из служебного помещения вышел мистер Сарду.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросил он, обращаясь к молодому человеку.

Невилл застыл в нерешительности.

– Наверно, тут какое-то недоразумение.

– Недоразумение? – переспросил мистер Сарду.

Терри побледнела.

– Ничего подобного, – быстро и почти воинственно возразила она. – Этот господин попросил нотной бумаги на три шиллинга, а потом забыл сдачу – два шиллинга.

Стоя в полутени в дерзкой позе, с очень прямой спиной, Терри на миг стала настоящей красавицей.

Невилл уверял, что Терри ошиблась. Но от его настойчивости она только смущалась еще больше, поэтому он все-таки взял деньги.

– Наш девиз: покупатель всегда прав, – сказал мистер Сарду, когда Невилл взял два шиллинга. – Но сейчас вы были неправы. Ха-ха!

Невилл улыбнулся и ушел.

Как только он вышел из магазина, мистер Сарду резко повернулся к Терри: