Тара Пэмми - Наедине с любовью

Зафир прислонился к двери. Его глаза с ледяной скрупулезностью скользили по Лорен, не упуская ни одной детали.

Национальной одежды на нем больше не было, но распознать что-то знакомое в этом равнодушном чужаке, которого она шлепнула по дурости, было невозможно. Хлопковая белая рубашка, закатанная до локтей, обнажала мощные руки и контрастировала с бронзовым цветом его кожи. Черные джинсы подчеркивали сильные мускулистые ноги. Он прижимал ее ногами к кровати, а спустя пару часов просто исчез из ее жизни.

Зафир, с которым она познакомилась в Нью-Йорке, тоже был полон тайн, но он был добрым, заботливым мужчиной. Конечно, он не проявил дружелюбия, особенно после того, как она напала на него в приемном отделении, но все-таки он был джентльменом, и с ним она чувствовала себя в безопасности.

Зафир пересек комнату и встал у стены напротив нее, заставляя Лорен поднять взгляд. У нее опять заурчал живот, но она не позволит ему себя смутить.

Она поднялась, встала за кресло и застыла в позе, напоминающей позу Зафира.

Он скрестил руки на груди и сурово на нее посмотрел:

– Почему ты здесь, Лорен?

– Задай этот вопрос своим головорезам. – Лорен вцепилась трясущимися руками в спинку кресла и задрала подбородок. – То есть, простите, охранникам.

Он поднял бровь, излучая холодную надменность.

– Сейчас не время для шуточек.

– От кого я это слышу? – раздраженно проговорила она. – То, о чем сказал старик, это правда?

Казалось, прошла вечность, прежде чем Зафир посмотрел ей в глаза. Да, это была правда.

Лорен с самого начала что-то подозревала. Зафир с такой болью говорил о Бейраате! Он выглядел жалко и потерянно, когда они смотрели по телевизору сюжет о том, что старый шейх Бейраата по-прежнему в коме. С какой гордостью он рассказывал, как поднялась страна под правлением шейха!..

Даже когда Зафир был спокоен, Лорен чувствовала, что он словно чего-то выжидает.

Он стоял в комнате, и казалось, вот-вот от его мнимого спокойствия не останется и следа. А потом равнодушно пожал плечами:

– Да. Это правда.

Она вздрогнула. Истории о правящей династии, которые ей рассказывал обаятельный Дэвид, вывернули наизнанку ее представления о Зафире.

Она посмотрела на него по-новому:

– Если ты – нынешний шейх, значит, ты…

– Тот, кто приказал арестовать собственного брата, чтобы править Бейраатом. Тот, кто ликовал накануне его смерти. – Его слова разрезали воздух, как хлыст. – Так что будь осторожна. Ты уже совершила одну ошибку. В следующий раз я не буду столь терпимым.

– Терпимым? – Лорен уставилась на Зафира, с недовольством заметив, что у нее дрожит голос. – Ты заставил своих головорезов бросить меня в эту камеру, даже не выслушав меня!

– Любая другая на твоем месте понесла бы наказание похуже.

– Я дала тебе пощечину. За это не назначают смертную казнь.

– Ты дала мне пощечину перед лицом Верховного совета! Эти люди вообще считают, что женщины должны сидеть дома и их нужно оберегать от остального мира и собственных слабостей. Его невозмутимый тон тут же стал враждебным.

– Это пережитки прошлого.

– К счастью для тебя, я с этим согласен. Женщины обманывают не хуже мужчин.

Лорен внимательно на него посмотрела:

– Значит, ты не только шейх, но еще и женоненавистник? Даже не знаю, с кем проще иметь дело.

– Лорен, здесь не Нью-Йорк. И я не совсем обычный человек.

– Это уже ясно… – прошептала она.

Еще в Америке она заподозрила неладное.

Зафир представился ей мелким торговцем, который не смог сохранить свое место в Бейраате из-за политической обстановки. Этот сексуальный красавец под два метра ростом сразу заинтересовался Лорен, обычной симпатичной медсестрой, которая давным-давно жила обычной скучной жизнью, лишенной приключений.

Лорен слишком легко поверила во всю его ложь.

А теперь оказывается, что Зафир – правитель целого народа, и, если верить средствам массовой информации, он захватил власть у прежнего шейха. Он воплощал собой власть и амбиции, которые она так презирала, и совершенно не походил на торговца, за которого она его приняла.

Черно-белая кафельная плитка поплыла у нее перед глазами. Лорен рухнула в кресло как подкошенная и спрятала голову между колен.

Вдруг у нее по коже побежали мурашки. Она ощутила необычный аромат, на который тут же откликнулось ее вероломное тело. Над ней навис Зафир. Его длинные пальцы легли ей на затылок.

– Лорен?

Обеспокоенности в его голосе она услышать не ожидала, но нельзя было поддаваться опасному тембру. Скорее всего, он сделал это специально.

– Не делай вид, что тебе не все равно.

В его глазах мелькнуло удивление. Или это был плод ее больного воображения? Когда она снова посмотрела на Зафира, никакого удивления в его взгляде не было.

Он вдруг поставил руки на стол по обе стороны от девушки, поймав ее в ловушку.

– Ты знала?

– О чем? – хрипло спросила она, напрягшись из-за его близости.

От уголка его губ к левому уху тянулся тонкий шрам. Воспоминания о том, как она исследовала его кончиком языка, какой была на вкус его кожа и как он содрогался от удовольствия, предстали у нее перед глазами, и она залилась краской.

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – мрачно произнес Зафир.

В его голосе послышалось не только раздражение. Она подняла глаза, и ее сердце подскочило. Его ноздри раздувались. Казалось, он тоже предался тем же воспоминаниям, что и Лорен.

Зафир негромко выругался сквозь зубы, и постепенно его взгляд потух.

Лорен устала, проголодалась, и все ее самообладание держалось на тонкой ниточке. Единственным ее желанием было залезть в кровать и больше никогда не смотреть на этот мир.

– О чем я должна была знать, Зафир?

– Ты знала, кто я? Поэтому ты ударила меня, а твой дружок это заснял?

Ее заторможенный мозг не сразу переварил его слова. А потом ее прорвало:

– К чему ты, черт возьми, клонишь?!

Зафир склонился к ней, нарушая границы ее личного пространства. Их носы почти соприкасались, его дыхание обжигало ее и без того пылающую кожу.

– У твоего дружка Дэвида, журналиста, была крошечная камера, и он снял весь этот… инцидент.

– И что? Журналисты тебя смущают? – недоуменно спросила Лорен. – Он просто занимался своей работой.

– Он знал, что ты собиралась сделать? Ты все спланировала? – проскрежетал Зафир.

Казалось, все ее чувства к нему тут же испарились.

– Так вот что ты обо мне думаешь?

В ее голосе было столько боли… Зафир с трудом сдерживался. От ее мягкой, теплой кожи у него голова шла кругом, и желание поцеловать ее в губы усиливалось…

Он закрыл глаза и представил Бейраат шесть недель назад. Люди, погибающие в мятежах, трагедии, учиненные Тариком… бессмысленная кровавая бойня сразу вытеснила физический голод. К нему вернулось самообладание.