Елена Ларина - Прекрасная стерва (сборник)

Сара вскинула руку и даже подпрыгнула. Ей одного бокала пива хватило, чтобы захмелеть и перестать держаться, как на офисном собрании. Я оглядел Хлою с ног до головы. Вот сейчас она, в этой своей блестящей майке, будет размахиваться, тянуться, изгибаться… Жизнь снова мне улыбалась.

– Беннетт, ты готов? – спросила Хлоя, повернувшись так, что ее груди коснулись моего предплечья.

Я же говорю: стерва.

– Давно готов.

Мой взгляд, задержавшись на губах Хлои, скользнул к ее майке. Соски были твердыми, как морские камешки.

Хлоя засмеялась и отвлекла меня. Дождавшись, когда я вернусь взглядом к ее рту, она сложила губки бантиком.

– По-моему, Беннетт у нас немножко взвинчен.

– Беннетт взвинчен множко, – ответил я, привлек Хлою к себе, расставив ноги, и поцеловал ее в мочку уха. Мне хотелось выказать терпение, чтобы Хлоя могла насладиться вечером с подругами. Беда в том, что в терпении я никогда силен не был.

– Беннетт хочет, чтобы голая Хлоя ласкала его член, – шепнул я.

Хохотнув, она танцующей походкой удалилась в глубь бара, где взяла Сару под руку. А в это время Джулия похлопала меня по плечу. Она оглянулась, чтобы удостовериться – Хлоя ничего не услышит, – и произнесла:

– Ты правильно поступил, Беннетт.

Мне всегда претило обсуждать личную жизнь с посторонними; людей, знавших мои тайны, можно пересчитать по пальцам. Меньше всего мне хотелось сейчас касаться в разговоре отношений с Хлоей. С другой стороны, Джулия потратила время на то, чтобы меня отыскать. А это требует немалой смелости.

– Спасибо, что позвонила мне, – сказал я. – Только я бы и сам поехал мириться с Хлоей, без постороннего вмешательства. Я без нее уже просто не мог.

Джулия отхлебнула пива.

– Я подумала, что если Хлоя похожа на тебя, то ты так просто не сдашься. Я позвонила, чтобы придать тебе уверенности и убедить и дальше вести себя как подонок. Как обычно, но только лучше.

– Не такой уж я и подонок.

– Со стороны виднее, – возразила Джулия.

Я не стал препираться. Просто поднял бокал с девчачьим коктейлем и выпил до дна.

– Хлоя сегодня такая счастливая, – промурлыкала Джулия.

– Она похудела, – пробормотал я.

Хлоя, действительно очень оживленная, как раз готовилась метнуть дротик. Она вскинула руку, и худоба плеч и локтей бросилась мне в глаза.

– Если не сказать «отощала», – добавил я.

– Она очень много работала, – сказала Джулия. – Ваше расставание буквально ее раздавило.

– Оно и меня раздавило.

Джулия только усмехнулась. Теперь, когда страх за подругу остался в прошлом, она могла себе позволить и шпильку подпустить.

– Знаешь, Беннетт, если ты намерен держать Хлою в кровати несколько суток, следи, по крайней мере, чтобы она вовремя ела.

Я кивнул и посмотрел в угол зала, где моя девушка дважды крутанулась вокруг своей оси, прицелилась и еле попала в круг. Они с Сарой захохотали, прервавшись лишь на то, чтобы обменяться парой фраз, за которыми последовал еще более громкий взрыв хохота.

Музыкальный автомат играл The Rolling Stones, Хлоя приплясывала, развлекаясь дротиками, а я наливался тяжелым, горячим чувством. Два месяца разлуки казались пустяком в сравнении с тем, что ждало нас впереди, но это был огромный срок по сравнению с тем временем, что мы успели провести вместе. Надо было как-то исправлять это соотношение.

Я хотел быть с Хлоей рядом. Я собрался махнуть бармену, чтобы попросить счет, однако Джулия успела схватить меня за руку.

– Вы всё испортите, Беннетт. Хлоя – независимая девушка. Она молча страдала. Она ни за что не признается, как ей было тяжело без вас. Это можно понять лишь по ее поступкам. Она всегда такая была, уж мне-то поверьте. Мы с двенадцати лет дружим.

Хлоя тем временем подкралась сзади и обняла меня, прижавшись щекой к моей спине между лопаток.

– О чем это вы двое тут журчите?

– О футболе, – быстро сказала Джулия.

В этот же самый миг я ляпнул:

– О политике.

Хлоя расхохоталась, скользнула под моей рукой и повисла у меня на шее.

– Понятно. Значит, меня обсуждали.

– Да, – сказали мы с Джулией в один голос.

– Признавайтесь – говорили вы, что я была в отчаянии, что сегодня выгляжу ужасно счастливой и что Беннетту надо быть поосторожнее, не то он всё испортит? Ну? Говорили или нет?

Джулия подняла бокал с пивом, кивнула мне, выпила, наверное, мысленно произнеся какой-то душеспасительный тост, и оставила нас наедине. Хлоя бросила на меня взгляд своих бездонных карих глаз.

– Ну что, она все мои тайны успела выболтать?

– Ни одной. – Я обнял Хлою. – Нам домой не пора? Я тебя два месяца не касался. Мое терпение на исходе. Я тебя хочу.

Хлоя сначала беззвучно засмеялась, вздрагивая всем телом, и лишь потом я услышал тихое фырканье.

– Скажите, какие мы требовательные!

– Зато правдивые.

– Тогда нельзя ли быть поконкретнее? Чего именно ты хочешь, Беннетт?

– Хочу, чтоб ты стояла на коленях на постели, вся потная, и умоляла меня не останавливаться. Хочу, чтоб ты была такой мокрой, чтобы из тебя можно было пить.

– Черт. – Ее голос зазвенел от возбуждения. – И впрямь, почему бы не сбежать отсюда?

– Тогда – в машину, мисс Миллс. Живо!

Не знаю, как мы добрались до дома. Я крепко сжимал руль, а руки Хлои шарили у меня в штанах, под рубашкой, везде и кругом.

Когда она расстегнула ширинку, извлекла из трусов мой член и провела по нему языком от корня до головки, я чуть управление не потерял. Я бы хотел сперва довести ее до дома, но и так было охренительно.

– Боже! – выдохнула Хлоя, прежде чем взять член в рот целиком.

– Срань господня! – простонал я, на остатках здравого смысла перестраиваясь в ряд с наименее интенсивным движением.

Как же это было классно! Рот и ладонь Хлои действовали в слаженном тандеме. Она постанывала, и ее стоны отзывались у меня в ушах. Казалось, она ничего в жизни так не желала, как ласкать меня ртом и чувствовать, что сводит меня с ума.

Хлоя начала с медленных движения рукой и коротких касаний кончиком языка, затем перешла на смачные захлесты. Больше всего меня возбуждали взгляды, которые она то и дело бросала из-под своих длинных ресниц. Хлоя всегда угадывала мои желания, знала, когда сделать паузу, а когда работать без остановки; где приласкать, а где причинить легкую боль. Она и сама возбудилась, и это окончательно свело меня с ума. Глаза у нее из карих стали черными, дыхание – прерывистым, стоны – громкими. Очень скоро мои пальцы, вцепившиеся в руль, побелели, я задышал часто-часто, принялся умолять Хлою дать мне кончить и в бурном финале, извергаясь ей в рот, выкрикнул пару непристойностей.