Джули Миллер - Любовный талисман

Он крепко сжал пистолет и толкнул дверь.

– Мисс Маккейн! Это Ниалл из криминологической лаборатории отделения полиции Канзас-Сити. Я беспокоюсь за вас, слышите? Я вхожу.

Жалобный плач ребенка здесь звучал гораздо громче. Захлопнув дверь, он прижался к ней спиной и стиснул рукоятку пистолета обеими руками. Расположение квартиры было зеркальным по отношению к его собственной, довольно слабый свет исходил только из кухни. Как только глаза Ниалла привыкли к сумраку и стали различать очертания мебели и дверных проходов, он проверил стенной шкаф и санузел, расположенный у входа, после чего прошел в гостиную и столовую. Никого. Никаких признаков присутствия Люси Маккейн. И ни следов крови, ни каких-либо указаний на несчастный случай или борьбу. Единственное, что привлекало внимание, – это выкатившиеся из опрокинутой корзинки клубки пряжи, образцы вязанья и вязальные спицы. Они валялись на чайном столике, на диване и на коврике перед ним.

Ребенка он обнаружил в кухне. Он лежал в переносной люльке с застегнутыми ремнями, стоящей на выступающей стойке. Кухня освещалась только автоматически включающейся ночной лампочкой около плиты. Шерстяное вязаное одеяльце прикрывало лишь пальчики его ног – видимо, малыш сбил его, судорожно дрыгая ножками. Ниалл включил верхний свет.

– Подумать только – ты такой крошечный, а так громко кричишь! Ты здесь один, да? А где твоя мама?

Малыш повернул на его голос покрасневшее от натуги личико, крепко сжал крохотные кулачки, затем сморщился и снова заплакал. По исходившему от него запаху Ниалл сразу понял хотя бы одну из причин горького плача. Но, быстро осмотревшись, не нашел ни пакета с памперсами, ни пеленок. Может, Люси Маккейн ушла из дому за памперсами?

Ниалл осторожно коснулся пальцем личика младенца. Горячее. Уж не болен ли он? Или температура поднялась из-за длительного плача – ведь этой крохе не больше месяца, в крайнем случае, полтора.

Крики малыша сменились судорожным дыханием, как только Ниалл приложил ладонь к его вздымавшейся грудке. Сердце ребенка часто колотилось. Он осмотрел нижнюю часть его тельца и получил еще один ответ на свой вопрос.

– Ага, значит, ты у нас мальчик? Прекрасно!

Сколько времени он находится без присмотра?

И главное, где Люси?

В мойке лежала грязная посуда, на столе в стационарной тестовзбивалке – подернутое корочкой тесто. Создавалось впечатление, что она ушла, не закончив приготовление пирога. Но почему? Что могло заставить ее так торопиться? И главное, почему она не взяла с собой ребенка?

Взгляд Ниалла привлекла валявшаяся на стойке отвертка. Ничего подобного он не видел среди кухонных принадлежностей ни у покойной матери, ни у Милли.

Ребенок пару раз судорожно вздохнул, и Ниалл убрал свою руку. Затем, не обращая внимания на возобновившийся плач, он разыскал в одном из ящиков пластиковый пакет и, сунув в него руку, взял отвертку. Пластмассовая рукоятка нелепого розового цвета была украшена узором из приклеенных к ней разноцветных блестящих бусинок. Он повертел ее в руке и обнаружил то, что и ожидал, – недостающую бусинку в узоре. Ниалл оглянулся на темную квартиру. Бусинка, застрявшая в раме двери, вдруг обрела смысл. Но даже если его соседка потеряла ключи, и ей пришлось взламывать дверь своей квартиры, войдя в нее, она сразу включила бы свет. И наверняка занялась бы ребенком.

– Никуда не уходи, – машинально велел он младенцу. Завернув отвертку в пакет, Ниалл сунул находку в карман и снова взял пистолет в руки. – Я сейчас вернусь.

Он быстро осмотрел спальню и примыкающую к ней ванную. Люси Маккейн не было. Нигде не было видно ее сумочки, на вешалке в передней не было ее одежды. Ни в одной из комнат он не обнаружил ничего из детских вещей.

Неужели ее выкрали? Но что за похититель, который оставил после себя отвертку? Или ее ограбили? Но помимо перевернутой корзинки с вязаньем, все было в полном порядке, а обычные вещи, привлекающие воров – плоский телевизор и ноутбук, – оставались на месте.

Опять куча вопросов. Тревога Ниалла уступила место возмущению.

Люси Маккейн куда-то ушла, оставив без присмотра беспомощного младенца. Ей придется дать этому объяснение.

Ниалла неприятно поразило, что эта женщина оказалась способной ради каких-то своих дел или свидания оставить ребенка одного. Ведь она сама сказала ему, что работает в социальной службе. И вдруг оказывается настолько беспечной и эгоистичной, что уходит из дому, бросив ребенка и даже не заперев за собой дверь… Если только она сделала это по своей воле.

Выросший среди копов, людей, призванных защищать тех, кто не способен защитить себя, Ниалл не мог оставить ребенка без помощи. И хотя об уходе за младенцами у него было самое приблизительное представление, он спрятал пистолет в кобуру, достал телефон и снял со стойки переноску с малышом. Вернувшись к себе, набрал номер самого опытного и знающего родителя на свете.

После третьего звонка на вызов ответили.

– Ниалл?

– Папа. – Он поставил переноску с ребенком на стойку в кухне и достал из ящика тумбочки два чистых посудных полотенца. Бросив взгляд на часы, он поморщился. – Я тебя разбудил?

– А ты как думаешь? Сейчас три утра. Конечно, разбудил. – Томас Ватсон откашлялся спросонья. – Ты что, еще в больнице? Как дедушка? Есть какие-то изменения?

– Пока нет. Доктора дают ему слабые снотворные средства. С ним остается Кейр, а утром его сменит кто-нибудь из нас.

– Слава богу, что один из моих сыновей – врач и смог оказать ему срочную помощь. Нужно радоваться, что он остался жив и что больше никто серьезно не ранен. – В голосе Томаса зазвучало удивление. – Что я слышу? У тебя там что, ребенок плачет?

Ниалл ходил по квартире, последовательно доставая полотенце, махровую мочалку, аптечку первой помощи и чистую футболку.

– Да, ребенок. Кейр сообщит мне, если у деда что-то изменится. Я сказал дедушке, что мы все время будем с ним рядом, поодиночке или все вместе. Только не уверен, что он меня слышал.

– Слышал, не сомневайся! – До Ниалла донеслись шарканье ног и какая-то возня. Значит, бывший коп, ставший консультантом по расследованию преступлений, встал с постели и готов был дальше разговаривать с сыном. – Вернемся к другому. Откуда у тебя ребенок?

Ниалл вернулся в кухню и открыл горячую воду.

– Пап, могу я попросить тебя об услуге?

– Ну разумеется, сынок.

– Понимаешь, мне нужны памперсы для новорожденных, бутылочки и молочная смесь. Чистая одежка и что-нибудь вроде конверта или одеяльца… ну, во что там заворачивают ребенка от холода. И еще автомобильную люльку, если ты сможешь ее достать в этот час. Понятно, что все расходы я тебе возмещу. – Ниалл включил в телефоне громкую связь, расстелил на стойке толстое полотенце, осмотрел застежку на ремнях переноски, расстегнул их и взял мальчика на руки.