Линн Харрис - Рецепт идеального брака

– Мне нужен доступ в Интернет, – нарушила тишину девушка. – Пока я здесь, мне нужно поработать.

– Здесь есть вай-фай, – сказал он ей. – Я попрошу кого-нибудь дать тебе пароль.

– Спасибо.

Ее пальцы барабанили по чашке. Малик услышал, как Сидни вздохнула, словно хотела что-то сказать, но передумала. Несколько раз это повторилось, пока наконец он не смерил ее взглядом и не спросил напрямую.

– Скажи же, дорогая habibti . Что такое?

Она долго смотрела на него своими большими серыми глазами, собираясь с мыслями. Затем прикусила нижнюю губу, борясь с желанием отвернуться. Боль читалась на ее лице.

– Я хочу узнать, почему ты никогда не привозил меня сюда, – наконец произнесла Сидни. – Это все – твое, это все – ты. Настоящий. Твоя одежда, место – это ты. Но ты никогда мне этого не показывал. Неужели ты меня стыдишься?

Сидни все поняла, но она хотела услышать признание от Малика. Он жалел, что взял ее в жены, и она хотела, чтобы он сказал ей это в глаза. Ее сердце бешено стучало и готово было выпрыгнуть из груди, пульс зашкаливал.

«Скажи же! Признайся мне во всем».

Тем временем Малик снял свой головной убор. Его темные волосы были волнистыми и густыми. Сидни вспомнила, каково это – касаться пальцами его непослушных волос. При этих мыслях сердце ее замерло, низ живота напрягся.

«Нет! Этим воспоминаниям больше не место в ее голове!»

– Я вовсе тебя не стыжусь. – Красивое лицо Малика не выражало никаких эмоций, и, хотя он произнес слова, которые она так сильно хотела услышать, Сидни ему не поверила. – Рано или поздно мы бы сюда приехали.

– Рано или поздно, – повторила Сидни, не в силах сдержать горечь обиды. Он не скажет ей правду даже сейчас. Чего она ожидала?

– Что ты хочешь, чтобы я сказал, Сидни? – потребовал от нее ответа Малик. – Признаюсь, я совершенно об этом не подумал. Единственное, о чем я мог думать тогда, – так это о том, чтобы вновь увидеть тебя обнаженной и заполучить тебя.

Девушка поставила чашку, радуясь, что от неожиданного признания не разбила ее о блюдце.

– Почему ты просто не можешь признать правду?

Он серьезно посмотрел на нее.

– Почему ты просто не скажешь мне, что ты хочешь от меня услышать. Хватит ходить вокруг да около.

– Ты все прекрасно понимаешь. Ты просто отказываешься во всем признаться.

Малик поднялся со стула, окинул ее пренебрежительным взглядом, который она так ненавидела. Он всегда закрывался, когда речь заходила о серьезном, а Сидни была так сильно ослеплена любовью, что даже не замечала предупреждающего знака, маячившего на поверхности.

– Если ты планируешь провести последующие сорок дней в таком духе, не жди развода, – предупредил ее Малик.

Она подняла голову. На самом деле Сидни никогда не вступала с ним в дискуссию, они не были вместе так уж долго, чтобы успеть серьезно повздорить о чем-либо. Она вовсе не была конфликтной. Но она чувствовала себя такой опустошенной после этого разговора, хотелось покончить с ним. Ей надоело!

– Почему это вдруг моя вина? Почему всегда я виновата во всех проблемах? Именно ты не можешь признать правду.

– Я ничего не скрываю от тебя, Сидни, – прорычал Малик. – Если хочешь что-то сказать – говори, если нет – молчи.

Гнев разливался по всему ее телу. Сидни отодвинула стул и встала, не желая больше разговаривать с ним таким образом: он нависал над ней, словно подавляя.

– Я думаю, ты стыдишься меня. Я думаю, ты не привозил меня сюда, потому что пожалел, что женился на мне.

Малик рассмеялся:

– И поэтому ты бросила меня? Поэтому ты убежала от меня посреди ночи? Из-за чувства незащищенности?

– Я оставила записку. – Она вдруг почувствовала себя глупо от своего оправдания.

Записку? Она собрала свои вещи и сбежала, потому что запуталась, растерялась и почувствовала неуверенность в себе. Ей потребовалось время на раздумья, ей нужно было о многом подумать. Между Сидни и Маликом не было ничего общего, они даже толком и не разговаривали. Она была импульсивна и безрассудна. Но ей надо было уйти. Разве у нее был выбор?

– Записку, в которой не объяснялась причина твоего побега.

– Тогда почему ты не позвонил и не спросил обо всем?

Малик сделал шаг навстречу и упер руки в бока.

– Зачем мне так делать, Сидни? Ты ушла от меня. Ушла. Ты решила убежать. И даже не соблаговолила со мной поговорить и все обсудить.

Сидни дрожала, но не от страха. В горле стоял ком, слова застряли внутри.

– Я все слышала, Малик. Я слышала, как ты говорил со своим братом о том, что жалеешь о нашем браке. Ты говорил по громкой связи в своем офисе…

Лицо Малика изменилось.

– Поэтому ты убежала, будто маленький ребенок? Потому что ты якобы что-то услышала из нашего личного разговора, который ты, между прочим, не имела права подслушивать?

Сидни сглотнула: было такое впечатление, словно в горле были лезвия от бритвы. Как он только смеет выставлять ее виноватой!

– Думай как хочешь, Малик. Можешь обвинять меня сколько угодно за то, что я подслушала тот разговор. Я сделала это не специально. Я пришла, чтобы напомнить тебе о нашем походе в оперу в семь вечера.

Малик окинул ее холодным взглядом.

Сидни была влюблена в него по уши, отказалась от всего в жизни, лишь бы быть с ним. Она вела себя как школьница, которая влюбилась в первый раз. Она отказалась от своих друзей, работы, дома и последовала за ним. Потому что он попросил ее об этом. Сидни верила, что выбрала правильного мужчину. Когда он предложил ей руку и сердце, она была самой счастливой. Внутренний голос шептал ей: «Обдумай все!», но Сидни его игнорировала. Она была слепа, взволнованна и счастлива, а потом все рухнуло.

Такие, как она, не могли бы обрести счастье с принцем из сказки. Сидни была мила и красива, но казалось, что ей недостает элегантности. А ведь только утонченная и неподражаемая девушка должна быть с Маликом.

– Ты уехала не в тот вечер. Я помню, как мы сходили на оперу. Это была «Аида». Ты уехала позже.

– Я до последнего надеялась, что оказалась не права! Я продолжала ждать…

Его взгляд ожесточился: Малик ждал продолжения этой фразы.

– Продолжала ждать чего?

Сидни молчала. Тогда она ждала признания в любви.

В ту ночь, когда они поехали в оперу, все ее чувства были обострены. Малик сказал, что у него дела, и Сидни отправилась в постель в одиночестве. Она лежала в кровати и не могла уснуть, лежала в ожидании того, кто так и не пришел. С рассветом девушка все же уснула, сердце ее было разбито на куски.

Малик сидел с ошарашенным видом. Он проводил дни в своем офисе или же в разъездах по командировкам. Его терзала тоска, но, как только он оказывался с Сидни в постели и они занимались любовью снова и снова, удовольствие заставляло его забывать обо всем.