Даниэла Стил - Опасные игры

Интервью было прервано роскошным обедом. Его подали в столовой из белого мрамора, которую обслуживала целая армия слуг. Магнат болтал без перерыва, ему нравилось говорить о себе, и, похоже, он был готов общаться с Аликс до позднего вечера, хотя у нее уже была вся необходимая информация. У Бена также получились нужные виды и ракурсы для иллюстрации истории.

Следующие два дня Аликс и Бен встречались с людьми, которые прежде работали с главным героем сюжета, а также с обманутыми покупателями, правительственными чиновниками и юристами. Никто во всей Индии, казалось, не сомневался, что мошеннику грозит тюрьма, однако сам он был уверен, что сумеет выйти сухим из воды. Наверное, он был убежден в своей неуязвимости.

За три дня Аликс и Бен завершили съемки и монтаж. Утром предстоял обратный перелет до Лондона, а затем в Нью-Йорк. Бен заказал столик в самом престижном ресторане города.

– Мы это заслужили, – объявил он, когда они вошли в «Дум-Пухт» с его роскошными сине-серебряными залами и хрустальными люстрами.

Еда оказалась изысканной, как и говорил консьерж в отеле. Вечер был теплым, дул легкий ветер, полный пряных ароматов. Такие вечера выпадали порой в их командировках как награда за нелегкий труд.

В тот день Аликс купила себе светло-голубое сари, а еще малиновое для дочери, подобрав несколько ярких браслетов и заколок. В Индии знали толк в украшениях и тканях ручной работы. В большинстве городов, которые посещали Бен и Аликс, речь о шопинге даже не заходила. Поездка получилась расслабленной, похожей на отпуск, что они и обсуждали за ужином.

Материал был почти готов. Бен отправил фрагмент Феликсу в цифровом виде, и продюсер похвалил обоих за хорошую работу и блестящее интервью.

– Говорят, Индия – самая романтичная страна в мире, – произнес Бен, заказав после ужина коньяк.

Аликс улыбнулась:

– Слышала об этом. Но когда я последний раз была тут по работе, в демонстрациях погибло восемь тысяч человек. Нынешняя поездка – просто каникулы. – Она сделала глоток коньяка и смаковала напиток, раскатывая его по языку. – Уж прости, что тебе приходится делить романтику Индии со мной, – поддразнила Аликс. Взгляды, которые на Бена бросали смуглолицые индианки на улице, не укрылись от нее.

– Поверь, лучше делить романтику Индии с тобой, чем с моими прошлыми коллегами. «Морские котики», знаешь ли, лишены сантиментов. Да и столовые, где мы ужинали, были проще.

Аликс рассмеялась, вообразив эту картину.

– Не привыкай к романтике, это ненадолго.

Чаще всего их забрасывали в боевые зоны, где им приходилось ночевать в крохотных душных комнатушках или военных грузовиках и носить грязную одежду по несколько дней.

– Я вот думаю об этом бизнесмене. Он так уверен, что ему все сойдет с рук, хотя каждая собака в подворотне знает, что он виновен. Как думаешь, он просто пытался нас убедить в своей невиновности?

– Социопаты часто считают себя выше закона.

Они закончили с напитками. Несмотря на высокий класс заведения, счет оказался меньше, чем в большинстве ресторанчиков Нью-Йорка, поэтому денег было совсем не жаль.

– Но он же не идиот. Должен понимать, что против него есть улики и показания, – произнесла Аликс.

– Видимо, считает себя умнее всех. Ты же слышала, как он о себе говорит, – напомнил Бен. – Словно он сам Господь Бог.

– Я решила, что это просто бравада на публику, специально для камеры.

– Едва ли. Может, он убежден, что не сядет в тюрьму. Взятка. Подкуп. Угрозы. Мы не знаем правил этой страны. А он прожил тут жизнь и сумел много лет зарабатывать деньги на махинациях. Вероятно, у него есть туз в рукаве. – Бен помолчал. – Как думаешь, куда нас отправят потом?

Днем Аликс задала этот вопрос Феликсу, и тот объяснил, что бригаде придется на пару недель осесть в городе. Он так сильно надеялся, что Аликс раскрутит дело вице-президента, что собирался держать ее в студии. Конечно, случись в мире событие, обещающее сенсацию, Феликс был готов отправить своих лучших сотрудников на место, но пока все было более-менее тихо. Такая передышка Аликс была не под душе, но ослушаться продюсера она не могла.

– Придется на какое-то время зависнуть в Нью-Йорке, – сказала она.

– Я не прочь, – заметил Бен. Они вышли из ресторана и направились в гостиницу. – Мы почти не бываем дома.

– Что ж, я могла бы встретиться с дочерью и провести с ней выходные. Мы не виделись два месяца.

– Хорошая идея. Тебе повезло, что у тебя есть Фэй.

Прежде Аликс не слышала, чтобы Бен говорил таким тоном. Они редко обсуждали личную жизнь, но этот вечер был слишком умиротворяющим и дарившим покой. Яркая луна светила с неба, вкусная еда и напитки, теплый вечер и даже новое сари – все это располагало к беседе на отвлеченные темы. Сейчас Бен и Аликс были больше похоже на обычных мужчину и женщину, чем на рабочую команду в погоне за сенсацией.

– Ты никогда не хотел иметь детей? Ведь еще не поздно, – внезапно спросила Аликс.

– А я думаю, что поздно.

Если бы Аликс брала у Бена интервью, после этого ответа она бы направила беседу в другое, более безопасное русло, однако это был просто разговор, и что-то подтолкнуло ее продолжить:

– Я родила Фэй в двадцать лет, когда училась в колледже. Я совершенно не была готова к ответственности. Мы поженились за месяц до рождения дочери, а через три месяца муж погиб в нелепейшей катастрофе. Его семья не желала иметь со мной и Фэй ничего общего. Я осталась одна. Мне пришлось отдать дочь маме, чтобы продолжить обучение, а потом устроиться на работу. Пять лет моя девочка росла вдали от меня.

Прежде Аликс не затрагивала эту тему, и Бен был поражен ее откровенностью.

– Тебе было нелегко.

– Да. Спасибо матери. Одна я бы не справилась. Она оказалась отличной бабушкой. Фэй рано повзрослела и смирилась с моим постоянным отсутствием. Она росла без родителей, могла стать озлобленной или, наоборот, чрезмерно избалованной, но этого не случилось. Дочь простила меня, но все равно мечтает, чтобы я бросила работу, стала такой, как все. Но это не мой путь. Я никогда не стану такой, какой Фэй хочет видеть меня. Я бы сошла с ума! И мне стыдно за себя. Надеюсь, в моей безумной любви к работе есть и положительный пример для Фэй. Может, это научит ее следовать за мечтой, преодолевая препятствия. Она умница, моя дочка.

– Как и ее мама! – откликнулся Бен. – Я всегда восхищался смелостью людей, которые много работают, но все же заводят детей. Это риск почище съемок перестрелки. Кем были твои родители?

– Отец был журналистом. Сэр Алекс Филлипс. Он погиб при взрыве бомбы, когда я была еще ребенком. Мама – француженка. Удивительная женщина. Если из меня получилась неплохая мать, то это ее заслуга. Она всегда была на моей стороне. Я иду по стопам отца, но она никогда меня не осуждала. Если со мной что-нибудь случится, я знаю, что о Фэй есть кому позаботиться. Моей матери шестьдесят лет, но она ведет активный образ жизни, путешествует. Дочь восхищается ею. Пожалуй, они близки друг с другом больше, нежели со мной, понимаешь?