Элизабет Гилберт - Город женщин

Короче, тем летом мы избрали бесчинство и угар – и предавались им с таким рвением, что я до сих пор сама себе поражаюсь.

Вспоминая лето 1940 года, я вижу себя и Селию двумя темными, чернильно-черными сгустками чистой похоти, дрейфующими сквозь тьму и неоновое сияние Нью-Йорка в безостановочном поиске приключений. И как бы я ни пыталась вспомнить отдельные сцены, вызывать в памяти детали, наш марафон сливается в одну длинную, жаркую, потную ночь.

После окончания спектакля мы с Селией переодевались в самые короткие и узкие вечерние платья в мире и бросались в гущу событий. Выбегали на заждавшиеся улицы, ни капли не сомневаясь, что упускаем самое интересное и важное: как они посмели начать без нас?

Вечер всегда начинался у Тутса Шора [12] Бернард «Тутс» Шор (1903–1977) – владелец легендарного салона-ресторана на Манхэттене. , в «Эль Марокко» или «Аисте», но мы даже понятия не имели, где окажемся через несколько часов. Если в центре становилось слишком скучно и привычно, мы мчались на метро в Гарлем послушать Каунта Бейси [13] Каунт Бейси (наст. имя Уильям Джеймс Бейси; 1904–1984) – один из самых знаменитых американских музыкантов эпохи свинга, джазовый пианист. или выпить в «Красном петухе». Но с таким же успехом могли отправиться с ребятами из Йеля в «Риц» или отплясывать с социалистами в «Вебстер-холле». Главное, чтобы соблюдалось правило: танцуй до упаду, а потом танцуй еще.

Мы перемещались с невероятной скоростью. Иногда мне казалось, что я не успеваю за городом, что волочусь в хвосте, проваливаясь в бездонную воронку звуков, огней и кутежа. Но бывало, что город не успевал за нами: куда бы мы ни шли, за нами тянулся шлейф событий и людей. В безумии тех ночей мы иногда встречали по пути мужчин, с которыми Селия была уже знакома, иногда знакомились с новыми. Или и то, и другое. Иногда я целовалась с тремя красавчиками за вечер, иногда трижды целовалась с одним красавчиком – уследить было сложно, да я и не трудилась.

Кавалеры находились сами собой.

Селии Рэй достаточно было войти в клуб, и все мужчины падали к ее ногам. Она ослепляла своим великолепием уже на пороге, будто швыряя гранату в гнездо пулеметчика, после чего оставалось лишь пройтись по залу во всей красе, оценивая нанесенный ущерб. Как только она появлялась в клубе, вся сексуальная энергия концентрировалась вокруг нее. Со скучающим видом Селия плыла к барной стойке или столику, притягивая на свою орбиту каждого чужого мужа или любовника, причем без малейших усилий со своей стороны.

Мужчины смотрели на Селию Рэй, точно на шоколадное яйцо с сюрпризом. Им не терпелось поскорее съесть шоколад и докопаться до игрушки.

Она в ответ уделяла им не больше внимания, чем узору на обоях.

И окончательно сводила их с ума.

– Детка, покажи-ка мне свою улыбку, – как-то обратился к ней на танцполе один храбрец.

– Сначала покажи мне свою яхту, – парировала Селия и развернулась на сто восемьдесят градусов.

Поскольку теперь мы всегда были рядом и я внешне походила на Селию, эффект удваивался. В приглушенном свете мы выглядели почти близнецами: одного роста, с одинаковым цветом волос и кожи. Вдобавок я носила такие же узкие платья и такую же прическу, подражала походке Селии и подкладывала вату в лифчик, чтобы грудь казалась больше.

Не хочу хвастаться, Анджела, но наш дуэт был неотразим.

Вообще-то, я как раз хочу похвастаться, и позволь старухе урвать свой кусочек славы: вместе мы выглядели ослепительно. Одним своим появлением мы заставляли всех мужчин за столиками сворачивать шеи.

– Плесните нам чего-нибудь освежающего, – говорила Селия, усаживаясь за барную стойку. Она ни к кому конкретно не обращалась, но уже через мгновение пятеро мужчин протягивали нам коктейли – три для нее, два для меня. А еще через десять минут нам требовались новые порции.

Откуда мы черпали энергию?

О да, конечно: то была энергия самой юности. Мы сами производили ее, точно динамо-машины. Впрочем, по утрам нам приходилось несладко. Даже в таком возрасте похмелье никого не щадит. Но если мне нужно было вздремнуть посреди дня, я всегда могла прикорнуть на репетиции или во время спектакля за кулисами, устроившись на груде старых портьер. Десять минут сна – и я возрождалась для нового штурма города, как только стихнут аплодисменты после шоу.

Легко вести такую жизнь, когда тебе девятнадцать (или, в случае Селии, когда притворяешься, что тебе девятнадцать).

– Плохо кончите, девочки, – однажды бросила нам вслед пожилая леди, когда мы пьяные брели по улице, спотыкаясь на каждом шагу. Она была права. Но не понимала одного: мы и хотели плохо кончить.

О, девичьи желания!

О, манящая и ослепляющая жажда юности! Она толкала нас к краю обрыва и раз за разом загоняла в расставленные нами же ловушки.

Не могу сказать, что летом 1940-го я обучилась премудростям секса, хотя количественный опыт, безусловно, приобрела.

Но одно дело количество, а другое – качество.

Для достижения мастерства в сексе – а для женщины это значит научиться получать удовольствие от процесса и даже режиссировать его, направляя к собственному оргазму, – требуются время, терпение и прилежный партнер. Пока же, в отсутствие столь сложных материй, я брала количеством, а сам половой акт занимал рекордно короткое время. (Мы с Селией не любили надолго зависать в одном месте или с одним мужчиной: а вдруг на другом конце города прямо сейчас происходит что-нибудь поинтереснее?)

Тем летом жажда приключений и сексуальное любопытство сделали меня не только ненасытной, но и падкой на искушения. Такой я себя вижу, вспоминая то время с высоты прожитых лет. Я велась на все, что таило хотя бы легчайший намек на эротику или недозволенность. Неоновые огни в темных переулках, коктейли в половинках кокоса в гавайском зале отеля «Лексингтон», бесплатные билеты в первый ряд, проходки за кулисы безымянных ночных клубов – я заглатывала любую наживку. Я западала на всякого, кто умел играть на музыкальном инструменте или мало-мальски изящно танцевать. Садилась в машину к каждому, у кого была машина. Мужчине достаточно было подойти ко мне в баре с двумя хайболами и сказать: «Кажется, я заказал лишний коктейль по ошибке. Вы мне не поможете?»

О да, помогу с радостью, сэр.

И помощница из меня была хоть куда.

В нашу защиту скажу, что мы с Селией занимались сексом не со всеми мужчинами, с кем познакомились тем летом.

Но почти со всеми.

Вопрос, с кем переспать, для нас с Селией не стоял – какая разница? – гораздо больше нас волновал вопрос где.

И ответ был таков: где придется.

В шикарных номерах отелей, за которые платили заезжие воротилы. На кухне (не работавшей по ночам) маленького клуба в Ист-Сайде. На пароме, где мы непонятно как оказались уже под утро – огни на воде плясали и расплывались перед глазами. На заднем сиденье такси. (Ты решишь, что там неудобно, и уж поверь мне, так и есть: неудобно. Но осуществимо.) В кинотеатре. В гримерке в подвале «Лили». В гримерке в подвале «Алмазной подковы». В гримерке в подвале «Мэдисон-сквер-Гарден». В Брайант-парке, где под ногами шныряют стаи крыс. В темных душных переулках центра Манхэттена в двух шагах от оживленных перекрестков, где снуют такси. На крыше Пак-билдинг. В кабинетах на Уоллстрит, где нас могли услышать лишь ночные уборщики.