Свагито Либермайстер - Путь дзен. Медитативный подход к консультированию

Как уже пояснялось во введении, санскритским словом «dhyana» Будда обозначал состояние сознания, преодолевшего рамки мышления – то, что в Японии известно как дзен, а в английском языке называется медитацией.

Возможно, теперь нам стал более очевиден парадокс современной западной психологии. В отличие от экспериментов Будды и других мистиков, обладающих способностями постигать мышление, преодолев его границы, психология пытается понять разум посредством его же самого.

Изучение мышления при помощи самого мышления неизбежно приводит к тому, что в логике и математике именуется диалектическим противоречием, и разрешить его непросто. В Корее и Японии оно называется «koan» – загадка, у которой нет решения; тем не менее, дзен-мастера предлагают ее ученикам как стратегию, способную помочь преодолеть пределы разума и логики.

Основной вопрос заключается в том, каким образом то или иное измерение способно проецироваться само на себя. В качестве примера можно привести известное диалектическое противоречие: библиотекарю поручают составить список всех имеющихся в местной библиотеке книг, затем отправить один экземпляр списка в центральную библиотеку, а второй оставить себе. И здесь у исполнителя возникает вопрос: следует ли считать книгой саму опись? И нужно ли в таком случае включать в список и ее? Если ее там не окажется, значит, один том остался незарегистрированным. Если же ее поместить в список, получится, что одна книга содержит себя саму и, следовательно, представляет совершенно отдельную от других изданий категорию.

Вывод очевиден: в конечном счете, человек способен понять что-либо, только находясь на другом, более высоком уровне. Если этот принцип применим для обычных отраслей науки или объективно измеримых показателей, он тем более должен быть применим в психологии, где субъективные явления учитываются наряду с объективными.

Главная цель психотерапии – вернуть душевнобольного человека к нормальному функционированию путем постижения и анализа разума, и это следующее, что нам нужно иметь в виду. Однако в психологической литературе, как и среди разных школ психотерапии, мы наблюдаем расхождения во взглядах относительно того, что следует считать нормой. Фактически «норма», принятая в одном сообществе, в другой среде или группе может восприниматься как патология. В реальности не существует никаких объективных стандартов «обычного» состояния и душевного здоровья.

В рамках одного сообщества представления о норме могут быть противоречивыми. Даже в одной и той же семье такое иногда встречается. Путаницу понятий у ребенка изучал, к примеру, Пауль Вацлавик, психотерапевт и философ австрийского происхождения. Как показали исследования, в детстве мы растем под влиянием непрестанно обрушивающихся на нас противоречивых инструкций, что в крайних случаях приводит к шизофрении. Берт Хеллингер в результате изучения семейных систем выяснил: шизофрения является следствием ситуации, когда ребенок вынужден быть представителем двух конфликтующих членов семьи.

Сталкиваясь с противоборствующими реалиями, человеческий разум оказывается парализован. Однако такое случается с нами постоянно – вот почему доктор Вацлавик приобрел широкую известность благодаря своим книгам «Ситуация безвыходная, но не серьезная» («The Situation Is Hopeless But Not Serious»), «Как стать несчастным без посторонней помощи» [7] Вацлавик П . Как стать несчастным без посторонней помощи. М.: Попурри, 2003. – Примеч. ред. , а также благодаря главе под названием «Озарение вызывает слепоту». Он рекомендовал относиться к жизни с юмором, общаться с окружающими и меньше думать, называя это лучшим средством от проблем с рассудком.

Двойственность вызывает стресс, особенно когда нас просят быть солидарными одновременно с обеими сторонами монеты. Но за этим кроется еще одна проблема: разум сам по себе функционирует по принципу двойственности, в большинстве западных стран приученный следовать диктатам аристотелевской логики: «Если А, значит не В…», и так далее. Таким образом, мышление способно произвести собственную дилемму. Поэтому решение не может прийти из мира психологии, какой бы современной она ни была, ведь психология – это продукт разума.

Даже величайшие психологи современности страдали от тех же (если не более серьезных) страхов, проблем и ночных кошмаров, что и их пациенты. Фрейд, к примеру, никому не позволял проводить сеанс психоанализа вместе с ним, поскольку знал: это его разоблачит. Очевидно, Фрейд обладал тем же набором неврозов и подавляемых сексуальных навязчивых идей, что и остальные люди. А его наиболее известного последователя Карла Густава Юнга всю жизнь мучил страх смерти.

Ни один человек на свете никогда не подвергался исчерпывающему психоанализу, да это, по всей видимости, и не является возможным. В лучшем случае люди, годами занимающиеся с психоаналитиком, в конце концов приспосабливаются к повседневной жизни и принимают собственные недостатки, но сам процесс анализа сознания можно продолжать бесконечно. Когда одна проблема решена, немедленно возникает несколько новых – так проявляются творческие способности разума к порождению объектов для забот. Артур Янов, основатель первичной терапии, предлагал проводить исчерпывающую работу над пациентом, в ходе которой можно было бы выявить и раз и навсегда нейтрализовать весь травматичный опыт, уходящий корнями в невыраженную детскую боль. Однако ни с одним из клиентов ему так никогда и не удалось добиться полного успешного завершения процесса.

Наш интерес к особенностям работы мышления, характерный для Запада, явно контрастирует с традициями восточных стран – таких как, скажем, Индия, в которой углубленных исследований по психологии никогда не было. Индийская культура утонченна и изысканна, насчитывает не одну тысячу лет. Она, к примеру, породила санскрит, разработав передовые средства словесной и письменной коммуникации, которые позже легли в основу многих западных языков. Индийцы изучали области искусства, музыки, философии, медитации и духовности, но не обращали практически никакого внимания на психологические процессы.

Как же такое может быть? По мнению Ошо – а он посвятил сравнению западной и восточной культур немало книг, – индийских мистиков не интересовала работа мышления, поскольку они понимали: состояния просветления, духовного освобождения, единения с божественным возможно достичь, лишь возвысившись над разумом. Такие мистики придумали множество методов перехода в высшие состояния сознания – это и самые разнообразные техники медитации, и ритуалы пения и чтения мантр, и религиозные молитвы, и йога, и воздержание от пищи, и аскетизм, – однако они как будто совсем не обращали внимания на мыслительные процессы мозга.