Мариано Сигман - Тайная жизнь мозга. Как наш мозг думает, чувствует и принимает решения

Повседневный пример чрезмерного оптимизма – наши ощущения, когда мы просыпаемся поутру. Время перед сном часто бывает наполнено оптимистичными ожиданиями: мы собираемся встать пораньше и, допустим, сделать зарядку. Это искреннее желание, и мы верим, что оно пойдет на пользу нашему здоровью и физической форме. Но, если не считать «жаворонков», на следующее утро перед нами разворачивается совершенно иная картина. Тот человек, который вчера принял решение рано встать, куда-то исчезает. В семь утра нас охватывает сладкая дремота и гедонистическое желание еще поваляться в постели.

Границы личности размыты. Точнее говоря, каждый из нас образует синдикат из нескольких личностей, которые в разных ситуациях проявляют себя по-разному и иногда противоречат друг другу. Среди членов синдиката имеется две крайности: смелый гедонист, который игнорирует риски и будущие последствия (оптимист), и меланхолик, который мучительно обдумывает риски и последствия (пессимист). Эта динамика особенно четко проявляется в двух обстоятельствах: при некоторых неврологических и психиатрических патологиях и во время полового созревания.

Склонность игнорировать риск возрастает при активации прилежащего ядра [34] Прилежащее ядро (nucleus accumbens) лимбической системы мозга иногда называется «центром удовольствия» ( прим. пер. ). лимбической системы, отвечающего за переживание гедонистического удовольствия. В ходе эксперимента, шокировавшего некоторых коллег из Массачусетского технологического института, Дэн Ариэли тщательно проанализировал конкретный аспект удовольствия: половое возбуждение. Он обнаружил, что с ростом полового возбуждения люди более склонны совершать поступки, которые в других обстоятельствах они сочли бы ошибочными или неприемлемыми. Разумеется, риск незащищенного секса с незнакомыми людьми входил в число этих поступков.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Жан Пиаже (1896–1980) – швейцарский философ и психолог, создатель теории когнитивного развития ( прим. пер. ).

«Глаз бури», рукав реки, транспортные артерии и т. д. ( прим. авт. ).

На протяжении всей книги мы будем разоблачать «ошибки» в истории психологии, науки и философии разума. Многие из этих «ошибок» отражают интуитивное понимание и, следовательно, воспроизводились в жизни каждого из нас. Эти мифы не сдают позиции, несмотря на свидетельства обратного, так как они основаны на естественном, интуитивном мышлении. Хотя это может показаться очевидным, я хочу пояснить, что говорю об ошибках великих мыслителей с выгодной позиции человека, который располагает недоступными им фактами – иными словами, оглядывается (или заглядывает) в прошлое. В этом разница между анализом игры и участием в игре. Я исхожу из предпосылки, что наука, как и почти любое человеческое предприятие, всегда неточна и постоянно пересматривается. С моей точки зрения, анализ ошибки Пиаже – это хвалебная ода его работе и признание его идей, которые, хоть и не всегда оказывались верными, стали заметными вехами в истории знания. Как сказал Исаак Ньютон, «Если я вижу дальше, то потому, что стою на плечах гигантов». Эта версия истории знания более реалистична, хотя и менее известна, чем притча о яблоке, упавшем на голову Ньютона и подарившем ему внезапное озарение. Не стоит и говорить, что эта книга также является данью уважения ко всем моим великим предшественникам, чьи промахи и находки вымостили путь, по которому многие из нас идут сейчас ( прим. авт. ).

Все родители играют с детьми в «Ку-ку, кто там?» и смеются вместе с ними. Большая радость – обнаруживать и понимать, что предметы не исчезают, когда мы больше не видим их. Дети – это юные ученые, которые наслаждаются открытием правил Вселенной ( прим. авт. ).

Работая над докторской диссертацией в Нью-Йорке, я однажды отправился в Бостон, в лабораторию Альваро Паскуаля-Леоне. В то время они только начинали пользоваться инструментом под названием ТМС (транскраниальная магнитная стимуляция). В ТМС используется система катушек для передачи очень слабых магнитных импульсов, активирующих или подавляющих определенные участки коры головного мозга. Когда я приехал, они проводили эксперимент по временной деактивации лобной коры. У меня возникло искушение лично испытать, какие ощущения возникают при нарушенной функции исполнительной системы, и я предложил себя в качестве пациента. После того как они (обратимо) на тридцать минут затормозили активность моей лобной коры, начался эксперимент. Мне показывали букву, после чего я должен был придумывать слова, начинавшиеся с этой буквы, и через несколько секунд произносить их. Это ожидание контролируется исполнительной системой. С заторможенной лобной корой я просто не мог ждать. Я начал непроизвольно произносить слова, как только они приходили мне в голову. Я понимал, что должен подождать, но просто не мог этого сделать. Этот опыт в реальном времени и в своеобразной разобщенности между первым лицом (участником) и третьим лицом (наблюдателем) позволил мне ясно понять пределы того, что мы можем сделать в простых когнитивных ситуациях. Эти пределы выходят за рамки наших желаний и силы воли. Если вы не испытали это на себе, крайне трудно представить, что вы не способны на то, что почти все остальные делают легко и естественно ( прим. авт. ).

Взгляд взрослого человека тоже является показателем того, о чем он думает и чего он хочет. Взгляд не только собирает информацию, но и рассказывает многое о человеке. Однако, в отличие от маленьких детей, взрослые понимают, что взгляд может выдать их. Это причина застенчивости, которая проявляется в одной из самых интересных естественных лабораторий для исследования человеческой микросоциологии – в лифте ( прим. авт. ).

К примеру, когда мы слышим свое имя, оно как магнит притягивает наше внимание ( прим. авт. ).

Он устал отвлекаться на разговоры других людей о фильмах Кевина Костнера ( прим. авт. ).

Рекурсия – в лингвистике: способность языка порождать вложенные предложения и конструкции, например превращать простое предложение в сложное. Считается, что рекурсия свойственна всем языкам мира (прим. ред.).