Джордж Фрекем - За пределы человека. Жизнь и деятельность Шри Ауробиндо и Матери

Третий ребенок Матильды (ее первый сын умер от вакцинации в шестимесячном возрасте) родился в Париже 21 февраля 1878 года в доме № 41 по бульвару Хаусман. Это была девочка. Ей дали имя Бланше Рашель Мирра. Все называли ее Миррой. Лишь в 1890 году, когда Мирре было уже 12 лет, ее отец Морис Альфасса получил французское гражданство и стал полноправным французом.

Матильда, так же как и доктор Гхош, хотела, чтобы ее дети были наилучшими в мире. Много лет спустя Мать однажды так охарактеризовала Матильду: «Аскет. Женщина-стоик с железной волей». Несмотря на то, что она была убежденной атеисткой, она преклонялась перед своим сыном Маттео и относилась к нему как к божеству. И это продолжалось до тех пор, пока он не женился и не оставил ее дом. Ее дочери, с другой стороны, редко удавалось поговорить с ней по душам, поделиться своими радостями и горестями. Каждый раз, без всяких на то оснований, она получала от матери резкий выговор, ее в чем-то постоянно упрекали, за что-то ругали, и «всякий раз мне говорили, что я ни на что не гожусь».

Родители Мирры жили каждый своей жизнью. Ее отец был наделен огромной физической силой, а также способностями к языкам и математике. Он часто брал детей в свою спальню, где свободно порхали его любимые канарейки, и рассказывал им различные истории, где главным героем всегда был он сам. Он любил ходить с детьми в цирк. Они даже были как-то на «великом шоу с дикого Запада» Буффало Билла в 1889 году. Это был год Всемирной Парижской Выставки и возведения Эйфелевой башни.

Маттео и Мирра были большими друзьями, даже несмотря на то, что Маттео отличался поистине неистовым характером. Охватывавшие его приступы ярости иногда были столь ужасными, что его сестра не раз оказывалась в критическом положении. Он учился в Сорбонне, а также в других престижных институтах Франции. Впоследствии он сделает блестящую карьеру и станет губернатором Французской Экваториальной Африки. Его жизнь станет образцом неэгоистического, бескорыстного служения людям.

Возможно, пытаясь уйти от слишком сурового образа жизни, который Матильда установила в своем доме, Мирра полностью погрузилась в мир художников и артистов. В 16 лет она начинает посещать «Академию Джулиан», школу художников, а затем учится в Школе изящных искусств. Ее картины были столь зрелыми, что неоднократно выставлялись в Национальной Галерее Искусств. Эти выставки проводились в 1903, 1904 и 1905 годах. «Я жила среди художников около десяти лет… Я встречалась с великими мастерами того времени, и я была их Вениамином [4] Вениамин ( библ .) – младший, любимый сын Иакова; в переносном смысле – «любимец». . То был конец девятнадцатого столетия и начало нынешнего, и именно тогда, в 1900 году, состоялась Всемирная Выставка, на которой были представлены все, кто к этому времени успел сделать себе имя в искусстве» 1. В той же самой беседе, происходившей в 1962 году, она оценивает себя как «весьма посредственного художника».

Наивысший расцвет экспрессионизма, как писал Жак Креспелл в своей книге «Будни импрессионистов», начался в 1863 году и продолжался до 1883 года. «Из этого не следует, что их поиски уже были закончены; ни в коем случае, просто самого движения в том виде, в каком оно возникло, после 1863 года уже не существовало» 2. Если предположить, что формирование Мирры как художника началось примерно с 1894 года, то в это время даже такие постимпрессионисты, как Сезанн, Ван-Гог и Гоген, уже принадлежали прошлому. На повестке дня был неоимпрессионизм и фовизм (Матисс и другие художники с их бесчисленными подражателями) …

Этот бурный период в истории западного искусства иллюстрирует забавная история, которую Мать рассказала детям ашрама. Речь в ней идет об «одном художнике, ученике Гюстава Море. Художник этот был очень талантлив, он постиг свое искусство до самых тонкостей, но… он был очень беден и едва сводил концы с концами». (Мирра сама находилась в то время в довольно стесненных обстоятельствах; ей даже приходилось подкрашивать свои туфли, чтобы «обновить» их). Однажды торговец картинами посетил его студию. Художник показал ему все свои лучшие работы, но на торговца они не произвели никакого впечатления. И вдруг совершенно случайно в углу он обнаружил холсты, на которых увидел какую-то странную, непонятную игру красок… Это были краски, которые художник соскабливал со своей палитры. «Вот! – воскликнул он. – Вот то, что мне нужно! Мой друг – вы гений! Это чудесно! Вы должны показать это миру! О, какое богатство цвета, какая игра светотени, какие неожиданные формы! Какое воображение!» «Но простите, – сказал бедный художник, – перед вами только то, что я соскабливаю со своей палитры». Торговец с презрением посмотрел на него. «Вы глупый человек! Не смейте говорить этого! Дайте мне эти картины. Давайте мне все, что вы можете сделать в этом роде. И я обещаю вам, что все они будут проданы. Десять, двадцать, тридцать… Я продам их все до одной и сделаю вас знаменитым!» 3

И этот художник действительно стал знаменит! Ибо это был Анри Матисс; Мирра хорошо знала его. Этот случай произошел «во время открытия Всемирной Выставки в 1900 году».

Другим ее другом был в то время уже пожилой скульптор Огюст Роден. «Он выглядел изумительно. У него была голова греческого Фавна. Он был маленького роста, очень сильный, крепкого телосложения, с небольшими, проницательными глазами. Его ирония, а иногда и сарказм были замечательны». И он приходил к ней, чтобы излить душу и попросить совета, как ему разобраться, наконец, в своих сентиментальных приключениях.

Это было время великого взлета европейского искусства; музыка Берлиоза, Франка, Сен-Санса, поэзия Бодлера, Верлена, Рембо, Малларме, романы Золя, оперы Массне, «Мулен Руж»… и все это – в Париже, культурной столице мира, там, где жила Мирра Альфасса.

В 19 лет она вышла замуж за художника Анри Мориссе, который также был учеником Гюстава Море. Спустя год у них родился сын, Андре. Анри Мориссе был талантливым художником, однако не настолько, чтобы сделать себе имя и быть упомянутым в какой-нибудь энциклопедии и выставлять свои полотна в национальном музее. О нем мало что известно… Вряд ли Мирра осознавала в то время, что ее ждет совершенно иное будущее.

Познание этих оккультных планов и реализация их истин и сил в жизни человечества есть необходимая часть эволюционного процесса… Возможно, обнаружится даже, что супрафизическое знание необходимо для окончательной полноты знания физического, поскольку за всеми процессами физической Природы стоит некая супрафизическая движущая сила – энергия и деятельность ментального, витального и духовного планов, которую нельзя постичь внешними средствами познания 4.