Анонимный автор - Секретный футболист. Изнанка футбольного мира

Для того чтобы довести меня на футбольном поле, вам потребуется приложить уйму усилий, потому что в своей жизни я слышал уже все, что только можно. У одного лондонского клуба есть болельщик, который кричит мне одну и ту же фразу, с одного и того же кресла стадиона, каждый раз, когда я выхожу там играть. Теперь я просто улыбаюсь, а он смеется, счастливый от осознания того, что я услышал его, но начиналось все совсем не так уж радужно. После нескольких его выходок я уже был настолько сыт этим, что как-то раз, когда мяч покатился в сторону боковой линии, я прицелился и нанес удар с лету левой ногой (он как раз всегда сидит близко к полю), промахнувшись лишь самую малость. Только представьте, что он устроил мне после этого.

К сожалению, так вышло, что я уже зачерствел, а вот другие еще только формируют свою защитную скорлупку. Пару лет назад я видел, как один талантливый молодой парнишка обливался слезами в раздевалке из-за оскорблений, которыми его осыпали несколько клоунов на трибунах. Он никогда никому не говорил, что именно ему кричали, да и никто из нас не спрашивал, но вспоминая эту историю, я легко могу себе вообразить.

Так как в итоге, согласились бы вы в открытую признаться в своей ориентации, а потом отправиться путешествовать по стране, играя в футбол перед десятками тысяч людей, которые вас ненавидят? Я бы отказался. Я бы сидел в раздевалке, подавленный мыслью о том, что некоторые нюансы антуража нашей великой игры делают невозможным для меня любой вариант, кроме одного: держать рот на замке. Я бы также вспомнил и про Джастина Фашану, футболиста-гея, покончившего с собой в 1998 г.

Футбол с тех пор ушел дальше… или все же нет? В сентября 2008 г., на стадионе «Фраттон Парк», Сол Кэмпбелл подвергся атаке гомофобов, а один из секторов фанатов «Шпор» [7] «Тоттенхэма». – Примеч. пер . был заснят камерами в тот момент, когда они распевали: «Сол, Сол, где бы ты ни был, / Недолго тебе осталось до безумия, / Нам наплевать, если ты вздернешься на дереве, / Ты просто мразь, Иуда, больной ВИЧ». Приношу свои извинения, если вам не понравилось читать эти строчки. Но вы только подумайте, что испытал Кэмпбелл, когда услышал их.

Признаться, и обычные оскорбления, которым подвергаются игроки, не приятнее. Крайне редки случаи, когда великолепную игру соперника оценивают по достоинству: на потрясающий гол обычно реагируют оскорбительными жестами с трибун, а лучших игроков преимущественно освистывают и встречают таким гулом неодобрения, который, на мой взгляд, замечательным образом иллюстрирует истинное лицо нашего общества.

После всего вышесказанного я остаюсь убежденным во мнении, что футболист-гей не столкнулся бы с проблемами, решись он на каминг-аут перед своими партнерами, если бы ему вдруг дали магическую гарантию, что «никто за пределами команды никогда не узнает». Не потому что мы какая-то особая порода – даже я не стал бы вступать в спор об этом, будь против меня хоть половина сборной Англии. Все дело в том, что мы привыкли следить за собой, а следовательно, стараемся не слишком углубляться в проблемы и трудности других игроков. При этом внутри команды ощущается потрясающий дух товарищества всякий раз, когда кто-нибудь из игроков становится мишенью для прессы, болельщиков или другой команды. В каких-то случаях этой лояльностью, пожалуй, злоупотребляют, что мы наблюдали после инцидента между Суаресом и Эвра, когда игроки «Ливерпуля» вышли на поле в футболках со словами поддержки в адрес партнера, которого признали виновным в оскорблении своего коллеги на расовой почве.

Выжить в раздевалке совсем не просто – говорите что угодно про недостаток интеллекта у спортсменов (а этим люди грешат часто), но подколы от них всегда остры, как бритва, а все, что выходит за рамки привычного, тут же становится предлогом, за который крепко ухватится любой острослов. Но именно поэтому игроку-гею было бы легко и комфортно признаться в своей ориентации здесь. Футболист есть футболист: не имеет значения, белый ты, черный, гей или гетеро. Игроки расслабленно ощущают себя в обстановке, в которой они привыкли к насмешкам и издевательствам.

Но трибуны – совсем другая история. В присутствии фанатов мы всегда настороже.

Футболисты научились справляться с огромным количеством критики, исходящей со стороны трибун, и во многом это произошло благодаря понимаю, что шанс того, что кто-то из фанатов перепрыгнет барьер и пойдет доказывать свою правоту кулаками, ничтожно мал. Поле в этом смысле воспринимается как своего рода защитный купол. За исключением, быть может, дней дерби.

Агрессия в футболе давно не новость, но можно утверждать, что по мере того, как ставки растут, враждебность между командами тоже крепнет. В преддверии принципиальной игры или дерби невозможно не почувствовать накаляющуюся атмосферу в городах. Помню, как в ходе подготовки к одному из таких матчей практически каждый человек, которого я встречал на улице, говорил мне: «Постарайтесь выиграть в воскресенье». Я не раз уже слышал подобное, но перед тем матчем эти слова воспринимались, скорее, как угроза, настолько скверными были отношения между двумя группами болельщиков.

Как правило, такие матчи не приносят игрокам много радости. Ненависть, которую я наблюдал временами, лучше всего, пожалуй, иллюстрируют заключительные пять минут матча против наших самых главных соперников. Проигрывая и отчаянно желая забить гол, мы пытались создать момент, отправляя вперед максимально возможное количество игроков. В конце концов, мы смогли нанести удар, после которого мяч улетел на трибуны наших же болельщиков, после чего судья назначил удар от ворот. Мяч, однако, назад не вернулся. Красноречивее любого другого события в том дерби будет тот факт, что ни один из наших фанатов не мог заставить себя выбросить мяч вратарю соперника, даже несмотря на то, что мы проигрывали, а времени совсем не оставалось – настолько сильной была их ненависть к команде, которую они так жаждали разбить.

За пределами поля мои отношения с фанатами переживали как взлеты, так и падения. Я обнаружил, что люди куда более смелы, когда находятся в толпе, нежели когда они стоят в одиночестве; по этой причине я стараюсь уходить со стадиона в компании того, кто провел хороший матч. Но бывали случаи, когда мне приходилось применять физическую силу для защиты своего доброго имени перед лицом разгневанных болельщиков. Я помню, как однажды в ночном клубе меня загнали в угол четверо пьяных болванов, так что мне пришлось вслепую прокладывать себе путь кулаками к двери, за которой, как я знал, уже находились вышибалы. И именно в такие моменты опасность, как для фанатов, так и для игроков, наиболее велика.