Генрих Шнее - Ротшильды – история крупнейших финансовых магнатов

Еврейские авторы, описывая историю евреев, не совсем благосклонно отзывались об институте придворных факторов. Это в первую очередь связано с тем, что почти все эти семьи отказывались от иудейской веры и принимали христианства Подобные переходы начались уже в XVI веке и, как правило, были связаны с получением дворянского титула. Большая часть придворных факторов возвысилась до старой или новой аристократии или приблизилась к тем кругам, которые в XIX и XX веках стали представлять имущие классы и образование. Участие евреев в управлении государством в XIX и XX веках было довольно значительным.

Число семей придворных факторов и их потомков, возведенных в дворянство, составляло уже несколько тысяч. Они полностью ассимилировались. Габсбурги были поистине великодушны, возводя в дворянство своих придворных евреев. Гогенцоллерны, напротив, проявляли определенную сдержанность.

В Австрии возведение в дворянство началось уже в XVI веке, и до эмансипации около 15 семей придворных факторов еврейского происхождения были причислены к дворянскому сословию. В Пруссии лишь в 1810 году придворный финансист Леви стал бароном фон Дельмаром, после того как принял христианство. Большинство потомков тех разбогатевших финансистов отошли от коммерческой деятельности и банковского дела. Их сыновья служили в конной гвардии, приобретали рыцарские земли и основывали майораты. Некоторые дослужились до генералов и вошли в военную историю.

Многие евреи принимали христианство как необходимый социальный фактор и, как правило, выбирая при этом вероисповедание правящей династии. Но было достаточно и других примеров, которые показывают, что такой переход совершался и по внутреннему убеждению, как это произошло с двумя дочерьми придворного еврея Мозеса Мендельсона:

Доротеей Шлегель и Генриеттой. Последняя высказала в своем завещании пожелание, чтобы ее братья и сестры тоже приняли католическую веру. Хотя ее желание и не было исполнено, все же все потомки Мозеса Мендельсона, так пламенно защищавшего евреев, были христианами.

Переход большого числа придворных финансистов и их потомков в христианство явился основной причиной постепенного упразднения института придворных факторов. В период капитализма крупные банки стали решать задачи, выполняемые прежде придворными факторами. В середине XIX века капиталов семей придворных факторов уже было недостаточно, чтобы финансировать крупные промышленные предприятия.

К 1850 году своего наивысшего расцвета достиг дом Ротшильдов. Ротшильды относятся к немногим династиям придворных факторов, сохранивших веру своих отцов. Банк Оппенгейм в Кельне является сегодня единственным финансовым учреждением прежних придворных факторов. А банки Мендельсона и Блайхредера в Берлине так и не были открыты после 1945 года.

Оказывают ли эти придворные факторы решающее влияние на становление и развитие современного государства, как утверждает Зомбарт? При этом Зомбарт не рассматривает вопросы непосредственного участия самих людей в истории развития государства. Его больше интересует процесс образования государства последнего столетия. Результаты исследований показали, что в эпоху раннего капитализма придворные факторы не принимали никакого участия в основании современного государства, потому что в то время у них не было необходимых для этого капиталов. Приоритетом в этом процессе обладали христианские кредиторы.

Длинный ряд крупных придворных финансистов открывает дом Фуггера. Его активное участие в большой политике на стороне Габсбургов имело большое историческое значение.

В XVII, XVIII и в начале XIX веков большую роль начинают играть евреи-финансисты. Они появляются почти при всех княжеских дворах, принимая участие во многих исторических событиях. Достаточно вспомнить о финансировании Семилетней войны крупными частными предпринимателями. Это было одним из блестящих финансовых достижений Фридриха Великого. По подсчетам Козерса, частные капиталовложения составили 29 млн. талеров, 20 % на военные расходы и 17 % на военные сборы.

Значительными были и денежные вклады придворных факторов в архитектуру барокко. Без займов придворных финансистов многие архитектурные замыслы в резиденциях князей так и не были бы осуществлены. Даже такие повелители, как Карл VI и его дочь Мария Терезия, всегда ненавидевшие евреев, не смогли бы закончить строительство церкви Карла и замка Шенбрунн без денег своих придворных евреев. Без денег факторов немыслим был бы и аристократический образ жизни периода барокко с его великолепными праздниками.

У всех магнатов того времени были свои придворные евреи, снабжавшие кладовые и подвалы, наполнявшие пустую казну. У Меттерниха и Бисмарка тоже были свои факторы. В начале своей политической карьеры Бисмарк был ярым противником евреев, но впоследствии не мог нахвалиться своим домашним евреем, ведавшим его поместьями в Померании, и финансистом Герсоном Блайхредером, который был первым некрещеным евреем, получившим дворянский титул в Пруссии.

Иногда капиталовложения крупных финансистов были довольно солидными. Но когда речь шла о государственном развитии, то деньги придворных факторов оказывались лишь временной поддержкой, субсидией. Их было слишком мало для существования государства. Существенными для немецких государств стали возможности отдельных могущественных правителей, их чиновников и постоянные, а главное регулярные поступления от подданных в форме налогов. В первую очередь это относилось к Пруссии, Саксонии, Ганноверу, Баварии, Вюртембергу.

Но были и исключения. Так, семья Зелигман-Айхталь пользовалась в начале XIX века в Баварии большим авторитетом. С 1801 по 1808 год эта семья и несколько других кредиторов-евреев ссудили Баварии 81 % необходимых денежных средств. Это было подлинное предоставление кредита, так как облигации остались в собственности семьи без каких-либо посредников. В 1914 году Зелигман стал бароном фон Айхталем, и это полностью соответствовало практике княжеских дворов того времени. В качестве благодарности банк Айхталь должен был в 1815 году перечислить в государственную казну Баварии 70 млн. франков французской контрибуции.

В Австрии «придворным льготникам», как называли финансистов, считая их привилегированной кастой, придавали большое значение. С 1698 по 1739 год от крупных финансистов Оппенгеймера, Вертгеймера и их круга поступило более 78 млн. флоринов, не говоря уже о том, что были еще поставки продовольствия и ссуды в общей сложности на 3–4 млн. – в среднем по 2 млн. флоринов в год. Если чистый доход от податей за 1708–1727 годы составлял 5–7 миллионов в год, то на заем финансистов приходилась 1/3 доходов. И все это во времена образования великой державы Австрии.