Александр Парвус - В борьбе за правду

. Мы тогда не знали, к чему прибегнуть – к террору или пропаганде среди рабочих. Вместе с Шаргородским [13] Самуил (Шулим-Лейзер) Моисеевич Шаргородский. Из одесской мещанской семьи. В 1889 г. за участие в народническом революционном кружке был сослан в Восточную Сибирь. Отбывая до 1894 г. ссылку в с. Родчеве на Колыме, занимался агрономическими и географическими исследованиями. После возвращения из ссылки жил в Николаеве, состоял под надзором полиции. Член партии социалистов-революционеров. В годы Первой мировой войны работал секретарем биржевого комитета Николаевской хлебной биржи. Являлся местным уполномоченным Петроградского комитета общества охранения здоровья еврейского населения. Умер в 1922 г. , впоследствии сосланным в Якутию, я решил изучить какое-нибудь ремесло, чтобы иметь возможность сблизиться с рабочими. Почти год мы ходили по слесарным и кузнечным мастерским. Общение с рабочими еще яснее дало возможность осознать необходимость определенной и четкой программы. В конечном счете, когда в 1886 г. мне представилась возможность поехать в Швейцарию, я ухватился за нее в надежде, что за границей разрешатся мои политические сомнения и, прежде всего, что там мне удастся снабдить себя рабочей литературой.

В Цюрихе я перелопатил все, что создала русская нелегальная пресса со времен Герцена, однако для рабочих, кроме книги «Хитрая механика» [14] «Хитрая механика» – написанная весьма удачно подобранным популярным языком пропагандистская книга, которую до сих пор охотно распространяют социалисты-революционеры. и брошюры Дикштейна [15] «Кто на что живет» (Wer wovon lebt). Известная агитационная брошюра. , ничего не нашел. В то же самое время меня затянул омут партийных дискуссий. Это было время зарождения русской социал-демократии. Основным пунктом споров были «Наши разногласия» Плеханова [16] Книга Г. В. Плеханова (1856–1918), написанная летом 1854 г. и изданная в начале 1885 г. в серии «Библиотека современного социализма» (серия публикаций группы «Освобождение труда»). . Программа, выдвигавшая на первый план классовую борьбу пролетариата, отвечала моим мыслям. Я осознал себя как социал-демократ и подключился к созданию Союза русских социал-демократов [17] Имеется в виду Союз русских социал-демократов за границей, основанный в 1894 г. в Женеве по инициативе группы «Освобождение труда». . Однако от этого число вопросов, остававшихся для меня открытыми, только увеличилось. По отношению к России меня беспокоило, что программа Плеханова не отводила места крестьянству, потому как Россия, как ни крути, страна крестьянская. Далее возникали вселенские вопросы: как рабочим прийти к власти и как должен произойти социалистический переворот в экономике.

Я вернулся в Россию, но тревожившая меня мысль не давала покоя. Мои речи о социал-демократии охотно слушали, но меня мучило то обстоятельство, что я не в силах дать рабочим ответ, который удовлетворил бы меня самого. Наоборот, чем более я погружался в вопросы социальной революции, тем больше напрашивалось новых вопросов.

Когда в 1887 г. я снова поехал за границу, я решил вплотную заняться изучением рабочего движения, капиталистического миропорядка и политической истории Западной Европы. Написанные мной по этой теме научные работы подвигли меня поставить во главу угла задачи социализма в Европе и отодвинуть на второй план борьбу за развитие парламентаризма в России [18] Имеется в виду диссертация на соискание ученой степени доктора философии «Technische Arbeitsgestaltung (Kooperation und Arbeitsteilung)» («Техническая организация труда (кооперация и разделение труда)»), написанная А. Л. Парвусом в 1891 г. в Базельском университете, а также ряд исследований, опубликованных в 1890-х – начале 1900-х гг., например: «Die Gewerkschaften und die Sozialdemokratie» («Профсоюзы и социал-демократия»), Verlag der Sächsischen Arbeiter Zeitung, Dresden 1896; «Wohin führt die politische Maßregelung der Sozialdemokratie?» («К чему ведут политические репрессии против социал-демократии?»), Verlag der Sächsischen Arbeiter Zeitung, Dresden 1897; «Marineforderungen, Kolonialpolitik und Arbeiterinteressen» («Морской флот, колониальная политика и интересы рабочих»), Verlag der Sächsischen Arbeiter Zeitung, Dresden 1898; «Die Handelskrisis und die Gewerkschaften» («Торговый кризис и профсоюзы»), Ernst, München 1901. .

Я привез с собой из России решимость бороться против государственного насилия, насаждавшегося сверху, и идею служить народу. В Европе я примкнул к тем рабочим массам, которые вели реальную классовую борьбу. Никакой абстракции, только пульсирующая жизнь. Чтобы полностью впитать ее, надо было стать ее частью. И это мне удалось.

Став социалистом, я перестал быть сторонним наблюдателем разыгрывавшейся перед моими глазами борьбы европейского пролетариата. Незаметно для себя я втянулся в общее движение и вскоре слился с ним душой и телом.

Не важно, русский ты или немец, борьба пролетариата остается неизменной и не различает ни национальную, ни конфессиональную принадлежность. В 1891 г. я писал Вильгельму Либкнехту, указывая, в частности, на различные препятствия в моей политической деятельности, чинимые мне полицией как иностранцу, и выразил мнение, что препятствия эти было бы проще всего обойти, приняв одно из немецких гражданств: «Я ищу отечество, где найти отечество за небольшие деньги?» Так что если я и предал когда-то мою российскую Родину, то именно тогда, что стало, одновременно, изменой и тому классу, к которому я принадлежал, – буржуазии. Тогда же взошли семена раскола между мной и русской интеллигенцией.

В те годы Г. В. Плеханов спросил меня на одной из встреч: «Не возьметесь ли написать о Белинском?» [19] Классик русской литературной критики (1810–1848). Однако я тогда был увлечен вопросами трудового законодательства, государственными монополиями и т. п. Поэтому объяснил ему, насколько далеко его предложение лежит за пределами моих интересов. «Жаль, – ответил он. – А знаете что? Прежде всего надо уважать свою родную литературу».

Влияние на русскую литературу немецкой философии 1840-х гг., которая в свою очередь была идеальным отражением Французской революции, английского промышленного переворота и происходивших в Германии социальных перемен, интересовало меня, безусловно, меньше, чем мощное движение немецкого пролетариата, готовившего всему миру социалистическое будущее.

Моей новой родиной стала немецкая социал-демократия. На протяжении более четверти века вся моя духовная жизнь, все мои надежды и мечты были неразрывно связаны с деятельностью немецкой социал-демократии; с ней вместе переживал я периоды душевного подъема, с ней вместе испытывал разочарования. Между нами случались споры и разногласия, я бывал прав, а бывало ошибался, я злился и возмущался, критиковал, и продолжаю критиковать, но не смогу лишь одного – перестать быть частью социал-демократии.

Читать дальше