Хайнц Фельфе - На тайной службе у Москвы. Как я переиграл ЦРУ

Группа Штаймле состояла из следующих рефератов: Бельгия, Голландия и Люксембург (VI В 1), Франция (VI В 2), Швейцария и Лихтенштейн (VI В 3), Испания и Португалия (VI В 4). Когда я начал службу в этой шпионско-подрывной группе, то оказался далеко не единственным новичком. В то время в РСХА и особенно в управлении внешней разведки осуществлялись крупные кадровые перестановки, вызванные значительным увеличением числа сотрудников. Опытные специалисты по руководству агентурой направлялись в оперативные зоны, то есть непосредственно в места действий разведки, а в берлинском центре и его филиалах их заменяла молодежь из СД или СС, в основном с высшим образованием или из числа окончивших специальные курсы. Поступали кадры и из сферы штатских чиновников. Шелленберг рассчитывал добиться таким образом «более восприимчивого качества руководства», чтобы лучше соответствовать изменившейся военной обстановке.

Наше начальство считало необходимым воодушевить нас тем, что, мол, во всем Главном управлении имперской безопасности чувствуется «свежий ветер», так как руководство назначило надлежащего шефа РСХА. После гибели Гейдриха, который на посту имперского протектора Богемии и Моравии был произведен в обергруппенфюреры [9] Генерал. – Прим. перев. , Гиммлер сначала сам руководил РСХА, пока весной 1943 года не назначил на пост шефа СД и охранной полиции обергруппенфюрера Эрнста Кальтенбруннера.

Помимо охранной полиции (гестапо и уголовная полиция), которая не имела права действовать против служащих вермахта, внутри вермахта имелась еще тайная военная полиция (ГФП). Созданная на время войны, она в основном состояла из призванных на военную службу полицейских. Согласно директиве, изданной шефом верховного командования вермахта генерал-фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем за шесть недель до нападения на Польшу, в задачи ГФП входило подавление «всех враждебных народу и государству устремлений» в гарнизонах, а также в районах боевых действий и оккупированных вермахтом областях и «проведение полицейского расследования в случаях государственной измены и измены родине, шпионажа, саботажа, порчи военной техники, дезорганизующих или разлагающих действий, а также при прочих наказуемых действиях против государства и вермахта». Эта директива предписывала ГФП сотрудничать в пределах германского рейха непосредственно с гестапо. В результате такого сотрудничества ГФП была в 1942 году подчинена охранной полиции, хотя и продолжала свою зловещую деятельность в фашистском вермахте. С шефом ГФП оберфюрером [10] Чин полковника в СС. Вилли Крихбаумом у меня было мимолетное знакомство осенью 1944 года. В начале пятидесятых годов я его снова встретил уже в качестве вербовщика в ФРГ бывших сотрудников гестапо и СД для организации Гелена [11] Секретная разведывательная служба в Западной Германии. – Прим. перев. . Об этих встречах я еще расскажу.

Работая в разведке, одной только верностью «третьему рейху» да здравым умом обойтись было нельзя. Этому ремеслу, как, впрочем, и любому другому, нужно было научиться. Но не меньшее значение, чем соответствующее образование, здесь имели также удача и нечто вроде шестого чувства.

Разведывательная служба, по крайней мере в ее административной части, является таким же учреждением, как и другие. Есть распределение обязанностей, организационные планы, которые определяют, кто какую задачу решает, то есть в этом смысле – все как в обычном государственном учреждении. И все-таки разведку нельзя сравнить ни с одним учреждением. Скажем, в ведомстве по учету земель каждый чиновник отвечает за какой-то округ, регистрирует все поступающие оттуда сообщения об изменениях в землепользовании и владении, взимает налоги и пошлины, назначает новые обмеры земельных угодий, то есть одна и та же все время повторяющаяся работа, в которой практически ничего не меняется. В разведывательной же службе может совершенно внезапно возникнуть новая ситуация, и, чтобы к ней приспособиться, потребуется полная реорганизация труда.

Для разведывательной службы не годится застывшая структура, как для других учреждений. Разведка должна быстро приспосабливаться к новой ситуации и в организационном, и в кадровом отношении. Определенная степень организации труда требуется везде, но она особенно необходима в разведывательной службе, иначе сводится на нет всякая направленность и целеустремленность в работе. Кроме того, отдельные сотрудники в разведывательной службе пользуются значительно большей самостоятельностью в принятии решений и более широкими полномочиями, чем одинаковые по служебному положению и категории оклада служащие других учреждений.

Источники внешней разведки после их проверки и постановки на учет получали так называемый номер V. Буква V означала и означает сейчас в западногерманской разведывательной службе начальную букву немецкого слова «фертрауэнсперзон» – «доверенное лицо». Это лицо, которое пользуется доверием секретной службы, тайно работает на нее и для защиты переписки с ней использует цифровой шифр. Для обеспечения анонимности такого лица оно во всех документах проходило под номером. В касающейся его внутренней переписке, например при оформлении денежных переводов и пр., назывались не имя и фамилия, а только его номер.

Кто скрывается за тем или иным номером, знал только сотрудник, занимающийся данной страной, но его об этом очень редко спрашивали даже имеющие на это право. Как правило, лицо, получившее обозначение V, знало, что работает на немецкую секретную службу, то есть делало это сознательно. Только в некоторых случаях отдельные доверенные лица не знали, на какую конкретно службу они работают, но им было известно, что они действуют в пользу германского рейха.

При применении цифровых шифров каждая страна получала кодовый номер, что облегчало использование полученной информации в центральной картотеке, ведь компьютеров тогда еще не было. Для всех резидентур, действовавших в данной стране или работавших против нее с территории третьих стран, также существовали цифровые кодовые группы для прикрытия их доверительных источников. Для моей страны, Швейцарии, существовал код 144, наш резидент там (на жаргоне VI управления – главный уполномоченный) имел кодовый номер 7900. Все завербованные им доверительные источники получали соответственно номер, который обязательно начинался цифрами 79.

Были источники, знания которых мы использовали, но сами они об этом никакого понятия не имели и даже, может быть, не хотели этого. Такие источники получали псевдоним, ставившийся после их кодового номера, например 144/7923/Соломон.