Нассим Николас Талеб - Рискуя собственной шкурой. Скрытая асимметрия повседневной жизни

В общем случае шкура на кону идет с конфликтом интересов рука об руку. Я надеюсь, что эта книга убедит вас: первое важнее второго. Конфликт интересов – не проблема, если ему сопутствует риск что-либо потерять.

У врачей нет проблемы Антея: медицина, хотя и накинула на себя плащ науки, на деле базируется на передаче знаний от мастера к подмастерью и, подобно инженерному делу, коренится в опыте, а не в экспериментах и теории. Экономист говорит «предположим, что…» и выдает уродливую теорию; врачи так не делают. В медицине принцип шкуры на кону соблюдается в значительной степени, хотя и остается агентская проблема, отделяющая получателя услуги от ее поставщика. Однако попытки заставить врачей рисковать своей шкурой породили целый класс отрицательных эффектов: неопределенность от врача перешла к пациенту.

Правовые акты и регуляции с большой вероятностью заставят врача ставить шкуру не на тот кон.

Почему? Беда в том, что мы полагаемся на измерения. Всякое измерение поддается манипулированию: понижение уровня холестерина, упомянутое в первой части пролога, – техника манипуляции измерениями, доведенная до крайности. Возьмем более реалистическую ситуацию: врачей и больницы, имеющие дело с раком, оценивают по коэффициентам выживаемости пациентов за пять лет; какие именно методы лечения они выберут применительно к новому пациенту? Выбрать нужно между лазерной хирургией (точечное хирургическое вмешательство) и лучевой терапией, которая токсична не только для опухоли, но и для пациента. По статистике, в пятилетней перспективе лазерная хирургия дает результаты хуже, чем лучевая терапия, однако после облучения в долгосрочном плане могут развиться новые опухоли, что снижает показатели выживаемости на отрезке в двадцать лет. Учитывая, что оценка работы врача зависит от выживаемости пациентов в течение пяти лет, а не двадцати, он мотивирован предложить пациенту лучевую терапию.

Таким образом, врач, скорее всего, запустит процесс переноса неопределенности на пациента, сделав не самый эффективный для него выбор.

Система толкает врача к переносу риска с себя на вас и из настоящего в будущее, или из близкого будущего в далекое.

Приходя на прием к врачу, следует помнить: вы имеете дело с человеком, который выглядит внушительно, но подвержен хрупкости. Он – не вы и не ваш родственник, он не испытает эмоционального потрясения, если ваше здоровье ухудшится. Цель врача – естественно, избежать судебного разбирательства, которое может пустить под откос его карьеру.

Некоторые измерения могут вас убить. Например, кардиолог обнаружил, что вы – в категории умеренного риска, то есть непосредственно сердечно-сосудистые заболевания вам не грозят, однако вы находитесь на стадии, предшествующей ухудшению. (Эти явления очень нелинейны: тот, кого классифицируют как предрасположенного к диабету или гипертонии, на 90 % ближе к здоровому человеку, чем к больному.) При этом врач вынужден лечить вас, чтобы обезопасить себя. Если вы падете замертво через пару недель после визита, что маловероятно, врача могут судить за халатность, за то, что он не выписал вам правильное лекарство, которое в данный момент считается эффективным (скажем, статины), но, как мы узнаём потом, было одобрено по итогам подозрительных или неполных исследований. В глубине души врач может знать, что статины вредны и чреваты долгосрочными эффектами. Однако фармацевтические компании сумели убедить всех в том, что невидимые последствия безопасны, хотя верен осторожный подход – считать невидимое потенциально опасным. На деле для большинства людей, за исключением очень больных, риск больше пользы. Однако долгосрочный медицинский риск скрыт: он проявится в долгосрочном плане, в то время как вероятность получить взыскание возникает здесь и сейчас. Это все тот же перенос риска по Бобу Рубину: мы относим риск в будущее и делаем его невидимым.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Чтобы понять, почему на практике этику, моральные обязательства и профессиональные умения трудно отделить друг от друга, вообразите следующую ситуацию. Когда вы говорите человеку, на котором лежит ответственность, скажем, вашему бухгалтеру: «Я вам доверяю», – вы имеете в виду, что: а) вы доверяете его порядочности (он не переведет деньги в Панаму); б) вы доверяете его бухгалтерской точности; или в) то и другое? О чем и эта книга: в реальном мире сложно отделить этику, с одной стороны, и знания и умения – с другой. (Здесь и далее, за исключением особо оговоренных случаев, а также переводов отдельных слов на русский язык, библиографических ссылок и ссылок на сторонние переводы, прим. автора.)

Берра Йоги (1925–2015) – американский бейсболист, тренер и спортивный менеджер. – Прим. перев.

См.: Талеб Н. Н. Антихрупкость: как извлечь выгоду из хаоса. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2013.

Важно, что у всех интервенционистов есть кое-что общее: обычно они – совсем не тяжеловесы.

Террористическая организация, запрещенная в РФ. – Прим. ред.

Игра с чужими жизнями ( лат .).

См.: Талеб Н. Н. Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2012; см. также: Талеб Н. Н. Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости. Изд. 2-е, дополненное. М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2012.

Погоня за рентой – попытка использовать защитные регуляции или «права» так, чтобы получить прибыль, не вкладываясь в экономическую активность и не увеличивая богатство других. Как сказал бы Жирный Тони (мы скоро с ним познакомимся), это все равно что заставлять вас платить мафии за защиту, от которой вашему бизнесу ни жарко ни холодно.

«Путь отрицания» ( лат. ) – принцип, по которому неправильное для нас яснее, чем правильное; знание растет путем убавления. И еще: легче понять, что что-то сломано, чем понять, как чинить поломку. Действия, которые убавляют что-либо, более устойчивы к ошибкам, чем те, которые что-либо добавляют, потому что добавление может создавать невидимые и сложные контуры обратной связи. Все это достаточно подробно обсуждается в «Антихрупкости».