Гайя Винс - Приключения в антропоцене

Тем временем другие ученые думают над тем, какой потенциальный эффект могли бы иметь частицы серы, если бы они нагнетались в стратосферу в десятках километров от поверхности Земли, имитируя извержение вулкана, но в меньших – хоть и более долгосрочных – масштабах. В своих экспериментах, пока ограниченных стенами лабораторий, они исследуют, насколько хорошо различные частицы могут отражать солнечное тепло и могут ли охлаждающие частицы иметь какие-либо нежелательные побочные эффекты, например разрушать озоновый слой.

Преобразования, которые человек осуществляет с горами в эпоху антропоцена, по большей части вызваны изменениями температуры или характера осадков – и на то и на другое мы до сих пор способны повлиять, снизив выбросы парниковых газов или уменьшив воздействие солнечной энергии. Антропоцен может стать периодом более тонкого, дифференцированного изменения климата, в котором температура и осадки будут регулироваться в соответствии с нуждами человечества и где погоду можно будет планировать заранее. Это необычная идея.

Человечество всегда меняло окружающую среду – только благодаря нашему адаптирующемуся мозгу мы благополучно процветаем и развиваемся во всем мире, по сути защищая себя от естественной среды. Если мы увеличим средние мировые температуры на два, четыре или даже шесть градусов, предприимчивые представители нашего вида, без сомнения, успешно адаптируются к новой обстановке. Будь у нас несколько веков в запасе, все население планеты, скорее всего, смогло бы комфортно существовать в подобных условиях. Проблема в том, что скорость потепления климата слишком высока, чтобы человечество успело приспособиться. Тем не менее сама концепция искусственного охлаждения атмосферы крайне противоречива, учитывая, что атмосфера – всеобщее достояние. Возможно, потому, что намерение настолько явственно; хотя люди искусственно нагревают атмосферу выбросами парниковых газов, истинное намерение, стоящее за сжиганием ископаемого топлива, всегда заключалось в производстве энергии, а не в нагревании планеты. Некоторые считают, что даже исследования в этой области необходимо запретить, потому что они предполагают продолжение этой практики; другие говорят, что это уводит наши усилия в сторону от минимизации изменений климата – от отказа использовать углеводороды в производстве энергии. Однако исследовательская свобода должна, несомненно, оставаться неприкосновенной. Проведение научных экспериментов для проверки работоспособности той или иной идеи и возможных последствий не делает ученого сторонником ее внедрения. К тому же есть научные вопросы, например о выпадении осадков и о возможности их технологического контроля, на которые необходимо получить ответы, прежде чем общество начнет решать, внедрять подобные техники или нет.

Геоинженерия, новая наука эпохи антропоцена, – очень увлекательная область исследований, и занимающиеся ею ученые – одни из самых выдающихся и глубоко мыслящих людей, которых я когда-либо встречала. Странным образом это воскрешает в памяти ядерные исследования 1940-х годов: сегодняшние геоинженеры работают на передовой перспективной, совершенно новой науки, совершая открытия и разрабатывая мощные технологии, которые, как они надеются, никогда не придется претворять в жизнь. Каждый из них чистосердечно признает риски, сопряженные с внедрением этих технологий, и повторяет, что лучший способ борьбы с проблемой – сокращение выбросов нагретых газов. Использование отражателей может иметь самые настоящие и серьезные последствия. Модели указывают на то, что охлаждение Северного полушария (с целью замедлить катастрофическое таяние арктических льдов) резко сократит количество дождей в бедных странах в тропиках; одним из решений могло бы стать единовременное распыление светоотражательных хладагентов над Южным полушарием. Другая проблема – так называемый вопрос прекращения. Чтобы сохранять глобальные температуры на низком уровне и противостоять будущему потеплению, эти светоотражающие вещества необходимо будет распылять непрерывно и, возможно, в еще больших количествах. Если программу по распылению прекратить, то глобальные температуры могут подскочить на несколько градусов, что может быть намного опаснее для человечества, чем постепенное глобальное потепление, вызванное увеличением уровня выбросов.

Однако сложное положение, в котором сейчас находится человечество, столкнувшееся с катастрофическим изменением климата и в то же время все больше зависящее от топлива, усугубляющего эту проблему, означает, что способы охлаждения планеты, вероятнее всего, будут всерьез рассматриваться. В конце концов столкнувшись с трудностью, человек всегда изобретал способ преодолеть ее. Сторонники контролирования солнечного излучения, в числе которых Пол Крутцен, указывают на то, что они просто имитируют вулканическую активность и обладают потенциалом быстро и дешево обратить вспять эффект потепления, возникающий от удвоенной концентрации углекислого газа. Поскольку нам уже известно, что происходит при извержении вулкана, это, пожалуй, один из самых безопасных методов – безопаснее, например, влияния глобального потепления. Эту технику можно было бы постоянно использовать, чтобы избежать катастрофического изменения климата или же в периоды сильных засух или аномальной жары, предпочтительно в рамках международного соглашения. При правильном внедрении данные техники могли бы потенциально сохранять или восстанавливать ледниковые покровы целых горных цепей. Однако пока мировое сообщество размышляет над осуществимостью, этичностью и целесообразностью полномасштабного охлаждения планеты, Норфель и другие «архитекторы» гор изобретают практичные и эффективные локальные решения проблемы потепления планеты.

Вода, падает ли она с неба, вытекает из озера, бьет из родника или накапливается от ледника, попадает в океан через реки. Эти пресноводные артерии незаменимы для жизни. Они орошают леса и луга, формируют болота и дельты, переносят питательные вещества и ил, питают целые экосистемы – замкнутые водные миры животных, растений и микроорганизмов.

И все же само существование рек зависит от биологических форм жизни. Миллиарды лет пресная вода на Земле стекала в океаны широкими мелководными потоками – словно паводками – по твердой бесплодной поверхности планеты. Только около 420 млн лет назад после появления растений с корневой системой реки стали приобретать современный вид. Корни растений ослабили каменистую поверхность, в результате чего скалистая порода стала разрушаться и образовался илистый грунт, размывший каналы, по которым потекла вода. Сильные корневые системы растений продолжили формировать речное русло, укрепив илистые берега и проложив более глубокий, извилистый путь, в котором мы узнали бы реку. По мере того как эти протореки разливались и отступали, на сушу периодически выбрасывались речные осадочные отложения, углубляя и обогащая почвы, на которых пустили корни древесные растения. Увеличивалось многообразие лесов, закрепивших формирование каналов и создавших жизненно важную сеть болот, существующую сегодня.