Гайя Винс - Приключения в антропоцене

Противодействие строительству плотин основано на эстетике, идее дикой природы, которую невозможно повторить, – идее нетронутой природы. Как и повсюду на Земле, влияние человека заметно здесь по стадам овец, крупного рогатого скота и выжженным лесам. Однако в антропоцене, когда много первозданных территорий претерпели столь радикальные изменения, идея Патагонии приобретает в глазах большого числа людей все большую ценность. И хоть у защитников окружающей среды, подобных Питеру, может не быть голосов в правительстве, богатые землевладельцы этим влиянием обладают.

Питер заводит свой изрядно помятый фургон на территорию красивой эстансии. Серхио де Амести, инженеру сельскохозяйственного производства и владельцу животноводческой фермы, принадлежит около 3000 гектаров земли в долине Симпсон – самой ценной и плодородной в регионе, 85 % территории здесь покрыто скалистыми горами или ледниками. Планируемая линия электропередачи должна будет пройти прямо по его земле. Во время режима Пиночета Амести работал секретарем в региональном подразделении Министерства сельского хозяйства, казалось бы, он именно тот человек, типичный частный предприниматель, на поддержку которого правительство могло бы рассчитывать в своем проекте. Однако Амести совсем не такой. «Главным коммерческим преимуществом мяса с моей фермы выступает то, что скот выращивается в чистом, идиллическом регионе – незараженном, незагрязненном, нешумном и визуально нетронутом. Огромные опоры линии электропередачи разрушили бы этот образ и снизили бы ценность мяса и земли», – говорит он.

Другие местные жители, которых я встречаю, находятся в еще более сложном положении, например разгневанная Габриэлла Лошнер, одна из двухсот человек, чьи дома будут затоплены построенными водохранилищами. Это небольшое по численности население, и по сравнению с другими проектами по строительству мегаплотин в мире у патагонских плотин небольшие общественные издержки – вот на чем сторонники проекта и правительственные министры постоянно акцентируют внимание. («Там нет никого и ничего», – заявили несколько озадаченных министров, говоря про Патагонию.) Для сравнения: при строительстве китайской плотины Three Gorges Dam были переселены 1,2 млн человек и затоплены тринадцать крупных городов, 140 небольших городов и 1350 деревень. Предлагаемый в Бразилии проект плотины в Белу-Монти на реке Амазонке приведет к вынужденному переселению 20 000 человек, притом что многие из них – члены коренных племен. Планируемое строительство плотин ГЭС на реке Меконг в Лаосе затронет жизнь миллионов людей, живущих в бассейне и дельте реки.

Другие жители Айсена участвуют в кампании в защиту других живых существ, которым угрожает планируемая плотина, включая оленей-гуемалов, ловящих рыбу выдр и уникальные холодноводные кораллы у истока реки. Во время последнего ледникового периода, 10 000–20 000 лет назад, река изменила направление течения из Атлантического океана в Тихий – историческая причуда, благодаря которой система реки Бейкер наполнилась уникальным биоразнообразием. В отличие от рек, расположенных к северу и югу от нее, в Бейкере содержится эндемичная популяция рыб, таких как представители примитивного рода сомовых и Odentethes hatcheri , вид атериновых.

Возведение плотин на реке Бейкер будет препятствовать миграции рыб, и даже малейшее изменение в составе биогенных элементов может иметь далекоидущие последствия, говорит Брайан Рид, энергичный американский лимнолог (тот, кто изучает пресную воду), с которым мы встречаемся в Исследовательском центре экосистем Патагонии в Койайке. «Запруживание реки плотиной превращает ее в озеро и совершенно изменяет ее функцию», – объясняет он. Брайана интересуют уровни содержания диоксида кремния в речной воде, который является важным компонентом диатомовых кремнистых водорослей, самой крупной группы планктонных водорослей, поддерживающих жизнедеятельность огромной экосистемы. Если уровни диоксида кремния снижаются относительно уровней нитратов, доминирующей группой водорослей становятся так называемые жгутиковые, которые способствуют появлению токсичных «красных приливов» в океанах. Диатомовые водоросли крупнее жгутиковых, поэтому животные могут питаться ими более рационально, в результате чего вся система становится более продуктивной.

Брайан переживает, что плотины на реке Бейкер могут сильно изменить уровень содержания диоксида кремния в нижнем течении. «Запруживание водосборных бассейнов по всей Европе привело к настолько значительному задерживанию твердых частиц, что в результате снизились уровни диоксида кремния в Балтийском и Черном морях. Продуктивность морских организмов в них сократилась, что повлияло на рыболовный промысел». Исток реки – это моренное озеро, в котором вырабатывается значительное количество диоксида кремния. «Я спускаюсь по реке на плоту, собирая пробы, когда слышно, как вспенивается вода, как происходят едва уловимые движения, которые удерживают все в равновесии, – это звучание похоже на хруст рисовых хлопьев», – говорит Брайан. Если река будет перегорожена плотиной, то вода в этом месте нагреется, что будет более эффективно, однако речные наносы бесследно утекут в океан.

Ни одна из систем на Земле никогда полностью не изолируется от другой, и именно поэтому осуществляемые нами преобразования даже в самых маленьких уголках планеты способны иметь настолько колоссальные последствия. Строительство плотины ГЭС внутри материка, в сотнях километров от побережья, может повлиять на популяцию трески в далеких морских водах. В антропоцене наши возможности по трансформации планеты как никогда широки и совершенны, однако мы еще даже не начали осознавать всю сложность нашего воздействия. До сих пор это означало, что мы реагируем на последствия по мере их появления, отвечая на каждое обстоятельство. Однако, поскольку ученые все более умело моделируют результаты наших различных вторжений в окружающую среду, мы должны научиться отлаживать наши геоинженерные технологии так, чтобы они работали на благо людей и экосистем.

Принцип работы многих плотин ГЭС, например, оказывает совершенно ненужное воздействие на экосистемы влажных земель. Так называемый гидромаксимум (hydropeaking) – заполнение и сброс воды из водохранилища с искусственно заданными ежедневными интервалами – может иметь крайне негативные последствия для рыб. Резкое повышение и понижение уровня воды во время сброса с плотины, которое достигает зачастую нескольких метров, слишком критично, чтобы растения и животные могли к нему адаптироваться, что приводит к мертвым зонам вокруг берегов водохранилищ. Например, рыба, отложившая икру на мелководье между погруженных под воду корней деревьев, может несколько часов спустя обнаружить, что вода отступила и обнажила эти места, а вся икра высохла – в результате может погибнуть целый вид. На большинстве плотин гидромаксимум используется, потому что это выгодно, в пиковый момент высвобождается больше энергии. Меньший ущерб будет нанесен при использовании прямоточной системы ГЭС – это позволяет не ждать, пока в главном водохранилище позади плотины накопится достаточное количество воды, река работает в естественном режиме, приводя своим течением в движение турбины. Прямоточные плотины не нарушают экосистему верхнего течения, поскольку не создается водохранилище, они не заиливаются и не приводят к резким скачкам температур в верхнем и нижнем течении реки, что иногда случается, когда из водохранилища откачиваются самые нижние (холодные) слои воды. Они могут использоваться, только если в течении реки наблюдается резкий перепад, как у Куэрво, в результате чего активисты движения призывают компанию XSTRATA пересмотреть свои планы по строительству плотины в этом месте.