Том Райт - Бог есть. Что дальше? Как стать теми, кем мы призваны быть

Как всегда, мне хочется поблагодарить моих издателей и редакторов, особенно Микки Модлина и Марка Таубэра из HarperOne и Саймона Кингстона и Джоанну Мориатри из SPCK за их помощь и поддержку, а также моих коллег из Дарема, которые мне постоянно помогали. Я упомянул многих из моих коллег, оказавших мне помощь, в Послесловии.

Особой благодарности заслуживает моя жена, которая со стойким энтузиазмом относилась к моей работе над книгой и была готова терпеть сопутствующие этому домашние сложности даже в те моменты, когда на нее обрушивались неожиданные проблемы. Невозможно писать о добродетели, не думая при этом о любви, а я не способен думать о любви, не думая о моей жене. Я посвятил ей две другие книги, каждая из которых была важной поворотной точкой в моей жизни и работе. В этот раз, как обычно, я хочу выразить жене мою любовь и благодарность, но я также надеюсь, что за долгие годы жизни эти качества стали более глубокой привычкой сердца.

Том Райт

Оклендский замок

Весна 2009 года

Это случилось с Джеймсом, когда ему было двадцать с чем-то лет. Его жизнь текла плавно с ее обычными подъемами и спадами без особо ярких событий. И однажды совершенно случайно он повстречался со старым другом, который шел в церковь, стоявшую неподалеку. Герой моего рассказа пошел вместе с ним – и тем же вечером, к своему великому удивлению, понял, что его жизнь изменилась самым радикальным образом.

«Никогда не думал, что такое бывает, – рассказывал он мне несколько лет спустя (конечно, его настоящее имя не Джеймс). – Когда я кому-то об этом говорю, людям кажется, что я свихнулся на почве веры, но для меня это здравая истина. Я встретил Иисуса! Он был для меня такой же реальностью, как вы в этой комнате. И старинные банальности вдруг стали истиной. Я почувствовал, что меня очистили, омыли и я стал более живым, чем когда-либо раньше. Как будто бы я погрузился в глубокий сон и проснулся в новом мире. Раньше я никогда не понимал всех этих разговоров о Боге, но поверьте мне, они полны смысла».

Джеймс рассказал мне свою историю из-за того, что его мучила одна загадка. Он регулярно посещал ту церковь, где пережил встречу, изменившую его жизнь. Он узнал многое о Боге и Иисусе. Кроме того, он немало чего узнал и о самом себе. Ему объяснили – и совершенно справедливо, – что Бог любит его сильнее, чем он может себе представить, и эта любовь настолько сильна, что Бог даже послал Иисуса на смерть ради него, Джеймса. Проповедники, которых он слушал, утверждали, что мы, люди, никакими своими делами не можем завоевать Его благорасположение ни сейчас, ни в нашем окончательном будущем. Все, что мы получаем, есть исключительно дар Божьей благодати и доброты. Джеймс радовался этим словам, как утомленный путешественник в жаркой пустыне мог бы обрадоваться чашке прохладной воды. Это было удивительной новостью. Он хотел жить этими словами.

Но теперь перед ним стоял огромный вопрос.

Зачем я живу ?

Именно так Джеймс сформулировал его в нашем разговоре. За ним стояла примерно такая логика:

Бог любит меня, о да.

Он преобразил мою жизнь, так что у меня появилось стремление молиться, поклоняться Богу, читать Библию и отказаться от прежних разрушительных привычек. И это прекрасно.

Очевидно (и об этом он не раз слышал в своей церкви), Бог хочет, чтобы я поделился этой доброй новостью с другими, чтобы они открыли это для себя. Хорошо. Это немного странно, и, возможно, я не очень гожусь для решения этой задачи, но я делаю то, что в моих силах.

И конечно, все это связано с великим обетованием о том, что в будущем я всегда буду вместе с Богом. Настанет день, когда я умру, но Иисус обещал, что верующий в него будет обитать вместе с ним на небесах. И это великая вещь.

Но зачем я живу сейчас ? Что происходит после того, как ты уверовал ?

Джеймс обратился ко мне именно потому, что его не удовлетворяли ответы на этот вопрос, которые давали его друзья и прихожане его церкви. Они говорили, что Бог призывает некоторых людей к особому христианскому служению – и тогда они становятся, скажем, пасторами, или учителями, или врачами, или миссионерами, или выполняют сразу несколько подобных задач. Но Джеймс не понимал, какое отношение это имеет к его жизни. Он работал над докторской диссертацией по информатике, и его ждали разнообразные карьерные возможности. Имеют ли эти знания и возможности хоть какое-то отношение к «духовным» предметам? Или ему предстоит несколько десятилетий бесцельно брести по жизни, ожидая того дня, когда он умрет и отправится на небеса, призывая в свое свободное время других людей жить таким же образом? Неужели больше ничего нет? Может быть, между моментом, когда ты уверовал, и днем смерти, когда ты отправишься на небеса, есть что-то еще?

Но зачем я живу сейчас?

Что происходит после того, как ты уверовал?

Хуже того, Джеймс обнаружил еще одну загадку, связанную с этим вопросом. Многие из его новых друзей сурово придерживались дисциплины. Они усвоили множество правил христианского поведения из Библии и считали, что Бог призывает их исполнять эти правила. Но Джеймс не мог понять, как это соотносится с другим важнейшим положением веры – что Бог принимает его таким, какой он есть, благодаря тому, что совершил Иисус, и что для этого нужна только лишь вера человека. А если это правда, то почему он должен соблюдать какие-то архаичные и порой крайне странные правила?

Мне хочется думать, что я дал ему правильный ответ. Честно сказать, это было давно, и я не помню, что именно говорил – но мой последний разговор с Джеймсом позволяет думать, что он что-то понял. И его вопрос нельзя назвать необычным. Множество западных христиан сегодня думают о той же самой загадке, и во многом данная книга была написана для того, чтобы помочь им найти ответ.

Я вспомнил о Джеймсе, получив буквально на следующий день письмо от моего старого друга. Многие христиане, писал он, охотно принимают мысль о том, что «достаточно просто верить в Иисуса, и тогда можно ничего больше не делать». Многие христиане придают такое большое значение обращению, первому акту веры, решимости следовать за Иисусом и начальному исповеданию веры («верю, что Иисус умер за меня», или нечто подобное), что в их представлении о том, что значит быть христианином, есть огромное белое пятно. Они как будто стоят возле глубокой и широкой реки, глядя на противоположный берег. На этом берегу ты исповедуешь веру. На том берегу находится наша главная цель – наше вечное спасение. Но чем мы должны заниматься сейчас? Просто стоять и ждать? Существует ли мост между двумя берегами? И что из этого следует для самой нашей веры? Если мы относимся к этому небрежно, писал мой друг, этот первый акт веры может стать «просто согласием с каким-то утверждением (что Иисус – Сын Божий и т. д.), которое не предполагает никаких перемен образа жизни».