Бхагаван Раджниш (Ошо) - Остановитесь и познайте. Ответы на вопросы искателей

Как раз на днях я рассматривал одну дзен-картину. Люди – две крошечные фигуры, переходящие через мост, – были нарисованы такими маленькими, что я мог бы их даже не заметить, потому что весь холст был занят огромными горами и деревьями. Но под картиной была надпись, в которой говорилось: «Пожалуйста, обратите внимание: на мосту есть две человеческие фигуры». Мне пришлось очень пристально вглядеться – да, действительно, там были две совсем крошечные человеческие фигуры, которые, держась за руки, переходили через мост. Это правильные пропорции, это неэгоистичное полотно.

В западной живописи рисунок занимает все полотно. В дзен-живописи рисунком покрыта только небольшая часть полотна, остальная его часть остается пустой. Это кажется неэкономным: если вы собирались создать такой маленький рисунок, почему было не использовать небольшой холст? Зачем было использовать такой огромный холст, который занимает всю стену, чтобы написать в углу такой маленький рисунок? Но люди Дзэн говорят, что именно так обстоят дела: «Вокруг столько пустоты. Все небо – это пустота; как можно опустить небо? Если мы опустим небо, картина будет неистинной».

Ни в одном западном полотне нет этого видения, что мы окружены пустотой: что земля очень маленькая, человечество – это очень маленькая часть земли, а везде вокруг царит бесконечная пустота… Пустоту невозможно опустить, если вы хотите быть истинными, экзистенциально правдивыми; она должна присутствовать на полотне. Это другое видение, видение с другой стороны.

Дзен-картина создается не так, как западная картина. В западной живописи художник постоянно улучшает картину, – на один слой краски кладется другой, а затем еще один – он долго продолжает улучшать, доделывать и совершенствовать. Художники Дзен так не делают, это просто невозможно. Они используют особую, рисовую бумагу, на которой можно сделать только один мазок. Его невозможно исправить, его можно оставить только так, как есть. Эта бумага настолько тонкая, что, если вы попытаетесь что-то исправить, вы все испортите. Почему они используют рисовую бумагу? – Чтобы ум не вмешивался, потому что ум постоянно пытается все улучшать и совершенствовать. Это должно идти от сердца – один мазок. Если ваше сердце переполнено, он выйдет удачно. Но вы не можете его исправить, исправление идет от ума.

Дзен-картина никогда не исправляется; если вы ее исправляете, это свидетельствует о том, что вы не мастер. Она должна прийти из вашей медитативности, из вашей тишины. На рисовой бумаге рождается ваше ощущение момента.

Искусство находится точно посредине – между наукой и религией. Оно может быть и тем, и другим. Оно может быть научным искусством – таким, как на Западе; это то, что ты имеешь в виду. Оно может быть религиозным искусством: о нем ты еще ничего не знаешь, потому что для этого нужно сначала узнать, что такое медитация.

Медитация – это не состояние концентрации; это вообще не состояние ума. Это состояние полного отсутствия ума и в то же время не состояние сна. Не ум и не сон; не ум, но тотальная осознанность. Из этой осознанности ты можешь привнести в музыку, живопись, поэзию новое качество. Из этой медитативности ты можешь также привнести новое качество в науку. Но для того чтобы это случилось, необходимо большое количество медитирующих людей в мире.

В этом и состоит моя работа. Именно это я пытаюсь сделать: создать медитирующих людей. Это главное требование. Если мы хотим прийти к новому видению в мире, где встречаются наука и религия, нам нужно прежде всего создать фундамент; только тогда мы сможем возвести на нем храм. Этим фундаментом должна стать медитация.

Не пытайся ничего примирить, просто стань более медитативным. Примирение – в твоей медитации, потому что в медитации ты способен увидеть, что противоречия только кажутся противоречиями, что противоположности кажутся врагами только на поверхности, но глубоко внутри они друзья. Когда два друга играют в шахматы, снаружи они выглядят как враги, но глубоко внутри они друзья. Именно поэтому они играют в шахматы – они друзья; но поскольку они играют, они притворяются врагами.

Это и есть лила , игра Существования. Бог разделился надвое, потому что только так можно играть в прятки. И это прекрасная игра, если ты воспринимаешь ее как игру. Не воспринимай ее слишком серьезно, иначе ты не сможешь увидеть игривость.

Ты спрашиваешь: «Почему так трудно быть медитативным и быть ученым?»

Это не так. Быть медитативными трудно всем, это проблема не только для ученого. Ананда Прабу, задавший этот вопрос, ученый. Но бизнесмен сталкивается с теми же трудностями, плотник сталкивается с теми же трудностями. Это проблема не исключительно для ученого. Возможно, количественно для него это немного сложнее, потому что его ум умеет двигаться только в одном направлении – в направлении концентрации. Он умеет использовать свой ум только одним способом – концентрироваться на определенном объекте. А медитация означает ни на чем не концентрироваться, просто оставаться открытым, открытым для всего.

Слушая меня, вы можете слушать двумя способами. Научный способ – это концентрироваться, концентрироваться на том, что я говорю. Это означает закрыть ум для всего остального: пролетает самолет, проходит поезд, шумят машины на дороге и птицы поют на деревьях… но вы закрываете свой ум для всего. Вы оставляете лишь маленькую замочную скважину – только для меня, вы слушаете только меня. Так слушает ученый; он смотрит на Существование через замочную скважину.

Мистик выходит из комнаты, встает под небом, абсолютно открытый для всего. Это другой способ слушать, так слушает медитирующий человек. Тогда вы слушаете меня, и щебетание птиц служит фоном для моих слов. Пение птиц не может помешать моим словам – нет, совсем нет. Оно усиливает их красоту, оно дает им красочность, оно дает им музыку. Не только щебетание птиц, но и звук пролетающего самолета и какой-то внезапный шум по контрасту усиливают тишину.

Когда пролетает самолет, внезапно вы слушаете меня на более глубоком уровне. И пока самолет пролетает и вы слышите его шум, вы слушаете и то, и другое. Он вам не мешает. Вы не говорите самому себе: «Мне мешает этот чертов самолет». Самолет не может вам помешать. Но если вы говорите самому себе: «Мне мешает этот чертов самолет», само это высказывание будет помехой; говоря это себе, вы упустите меня. Звук самолета не может вам помешать – только ваша реакция на него.

Слушать медитативно означает, что вы принимаете, вы приветствуете все, что происходит. Вы принимаете вселенную во всем ее многообразии. Вы просто открыты со всех сторон для всего, что происходит. И вы удивитесь! Это приносит такую огромную тишину, такую совершенную тишину, такую глубокую тишину.