Бхагаван Раджниш (Ошо) - Просветление – путешествие без начала и конца. Последний цикл бесед Ошо

Тибетские просветленные пришли к заключению, что лучше не полагаться на самого человека. Лучше создать аромат, атмосферу, в которой он совершенно забудет о деньгах и сексе, власти и престиже, славе и известности; и поэтому они все время нараспев повторяют Бардо так, что человек не может их не слышать.

В Джабалпуре я был знаком с одним знаменитым врачом-бенгальцем, доктором Баратом, самым известным в той части страны. Он был президентом Ротари-клуба; именно благодаря этому я с ним познакомился – он попросил меня выступить в Ротари-клубе.

И вот он приехал ко мне домой, отвез меня в клуб на своей машине и, впервые послушав меня в Ротари-клубе, очень мною заинтересовался. Время от времени он приходил со мною повидаться. Он читал книги, которые я ему рекомендовал, потому что хотел почитать что-нибудь о Дзен, тибетском мистицизме, суфизме, хасидизме – о том, что было темой наших разговоров.

В какой-то момент он узнал о Бардо. Он спросил:

– Что такое Бардо?

Я ответил:

– Я приеду к вам в клинику и дам вам возможность испытать это.

Он спросил:

– Что значит: «дадите мне возможность испытать»?

Я сказал:

– На самом деле, все будет наоборот. Но позвольте мне приехать к вам в клинику.

И вот я приехал к нему в клинику и сказал:

– Дайте мне хлороформ.

– Что? – воскликнул он.

Я сказал:

– Просто давайте мне хлороформ, и я буду считать: «Один, два, три, четыре, пять…» – а вы слушайте, на какой цифре я остановлюсь. А когда вы снимете с меня хлороформовую маску, и я приду в сознание, снова слушайте. Я начну считать с той же самой цифры, на которой остановился, в обратном порядке.

Он немного обеспокоился. Сначала он сказал:

– Мы больше не применяем хлороформ.

Я ответил:

– Вам придется это сделать, если вы хотите понять Бардо.

Он сказал:

– Но это опасно.

Я сказал:

– Не волнуйтесь, это не опасно.

В итоге я его убедил. Он наложил мне на лицо маску, и я начал считать: «Один, два, три…» И я внутренне наблюдал, как мой голос все замедляется, замедляется и замедляется, и он уже приблизил ухо к моим губам, чтобы расслышать последнюю цифру – это была цифра девять. После этого я больше не мог говорить, тело стало совершенно парализованным, губы не двигались.

Через десять минут он снял маску и стал ждать. Как только ко мне вернулась способность двигать губами, он услышал: «Девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один». По мере того, как я считал в обратном порядке, мой голос становился все более и более отчетливым, и к тому времени, как я произнес: «Один», я полностью пришел в себя.

Я сказал:

– Это и есть Бардо. Если, когда вы будете умирать, вы справитесь сами, – прекрасно. В противном случае позовите меня. Тогда я расскажу вам, куда идти, какую утробу выбрать, какие родители дадут вам свободу, в каких условиях вы сможете быстро стать разумным, а не оставаться умственно отсталым, – я внушу вам мысль о том, чтобы стать Гаутамой Буддой, мысль о просветлении.

Но когда в 1970 году я покинул Джабалпур, он был еще жив, и мне неизвестно, что с ним стало. Он был уже стар; скорее всего, он уже умер и снова где-то родился. И я не думаю, что ему удалось создать всю программу для своего следующего путешествия. Бардо полностью программирует все ваше путешествие.

Скорее всего, Томас Мертон родился в Японии или в каком-то другом месте, где он может получить переживание Дзен без помех со стороны христианства, без подчинения папе римскому. В своей прошлой жизни, когда он был Томасом Мертоном, он глубоко размышлял о Дзен, и, возможно, это создало атмосферу Бардо. Поскольку это было последнее, о чем он заявил на конференции… наверное, он строил планы на этот счет, когда его отравили. Следующим утром он должен был уехать в Японию, билет был уже заказан, – но он не осознавал, что христианство никого так легко не выпускает из своей тюрьмы.

Я против всех этих религий по той простой причине, что они преступны, безжалостны. Они говорят о мире, любви, Боге; они произносят замечательные слова – но это не то, что они думают. То, что они думают, показывают их поступки, а не слова.

Второй вопрос:

Томас Мертон написал: «Дзен – одна из самых таинственных духовных систем…»

Вы видите противоречие? В предыдущем абзаце он написал, что это не мистическое, тайное знание, не мистицизм, а теперь говорит:

«Дзен – одна из самых таинственных духовных систем; он настолько переполнен дерзкими парадоксами, что поначалу просто шокирует рациональный дух Запада».

Возлюбленный мастер,

Но разве Дзен, признающий, что у рациональности есть пределы, – а мы стремимся к беспредельному, – на самом деле в своей иррациональности не более рационален, чем христианство с его чудесами, непорочным зачатием и воскрешением?

Прежде всего, Томас Мертон был не таким уж осознающим человеком; он ничего не знал о медитации. А не познав медитации, невозможно стать более осознающим, чем обычные люди; у обычных людей имеется лишь тонкий слой сознания. И поэтому он сразу забывает, что только что отрицал, что Дзен – это тайное знание, и тут же заявляет: «Дзен – одна из самых таинственных духовных систем».

На самом деле, Дзен просто таинственный; он не имеет ничего общего с духовными системами. Он выходит далеко за пределы так называемой духовности – поскольку что такое ваш дух, как не ваше «Я»? Так что все духовные системы сосредоточены на реализации «Я».

Дзен – это вообще не духовное явление, поскольку он выходит за пределы духа и за пределы «Я». Он ведет в Ничто. Это растворение в голубом небе.

К примеру, джайнизм – это мощная духовная система. Он ведет к реализации «Я». Как только вы реализовали свою индивидуальность, вы останавливаетесь. Вы становитесь застывшим айсбергом, который не тает, не растворяется. Гаутама Будда идет дальше, чем Махавира. Айсберг должен растаять, и, когда айсберг растает, вас больше не будет.

Дзен – это даже не духовность. Конечно, это делает его еще более таинственным, но не делает таинственной духовной системой. Суть учения Гаутамы Будды заключается в том, что вас нет, и вы должны заглянуть в это Ничто. Это Ничто – начало вашей всеобщей синхронности с самым сердцем существования. Этому растворению в океане жизни не учил никто, кроме Гаутамы Будды. А после Гаутамы Будды эту миссию взяли на себя мастера Дзен.

Это не духовная система, потому что в ней нет «Я». Дзен в высшей степени таинствен, потому что предполагает, что вы должны раствориться, – а для ума это выглядит самым трудным делом, хотя в действительности это не так. Как только вы выходите за пределы ума, не быть становится проще простого.

Слова Шекспира: «Быть или не быть…» Все религии выбирают первое: быть. И один лишь Дзен, поднимаясь высоко в голубое небо, возвещает о чуде, о великой тайне выбора не быть. Быть – это просто расширение вашего эго. Ваше «Я» – это просто отшлифованное эго и ничего больше. Можно сказать, что ваше «Я» есть ваше духовное эго – благочестивое, очень чистое, очень тонкое, но всего лишь эго.