Джеймс Дэшнер - Бегущий в Лабиринте (сборник)

– Я не понимаю, о чем речь. Что ты конкретно видел? Я и сам хотел бы узнать про себя хоть что-нибудь…

– Приятного мало, – ответил Алби и впервые с тех пор, как вышел Ньют, поднял глаза – полные печали, запавшие и мрачные, словно черные дыры. Он посмотрел прямо на Томаса. – Если бы ты видел этот ужас… Почему те ублюдки хотят, чтобы мы помнили такое? Почему просто не оставить нас здесь и дать спокойно жить?

– Алби… – Томас очень пожалел, что не может влезть в голову парня и увидеть все собственными глазами. – Что открыла Метаморфоза? Что ты вспомнил? Я ничего не понимаю.

– Ты… – начал было Алби, но тут же схватился за горло и захрипел, задыхаясь. Высунув язык и кусая его, он судорожно задергал ногами и принялся яростно биться и метаться на кровати, словно его кто-то душил.

Томас в ужасе вскочил со стула и отступил назад – Алби, казалось, боролся сам с собой, вцепившись руками себе в горло и беспорядочно дрыгая ногами. Его обычно темная кожа, которая всего минуту назад была необыкновенно бледной, стала багровой, а глаза вылезли из глазниц так сильно, что больше напоминали белые с красными прожилками шарики из мрамора.

– Алби!.. – крикнул Томас. – Ньют! Ньют, сюда!..

Не успел он закончить фразу, как дверь резко распахнулась. Влетев в комнату, Ньют подскочил к Алби, схватил бьющегося в конвульсиях товарища за плечи и, навалившись всем телом, прижал его к кровати.

– Хватай за ноги!

Томас дернулся вперед, но Алби так яростно молотил ногами по воздуху, что подойти к нему, не получив удар, оказалось почти невозможным – нога угодила ему прямо в челюсть.

Скулу пронзила резкая боль, и Томас отскочил, потирая место ушиба.

– Блин, да хватай же ты его за ноги! – крикнул Ньют.

Томас застыл на месте, приноравливаясь, затем резко прыгнул на Алби, схватив обе ноги и придавив их к постели. Ньют, прижав плечи несчастного коленями, принялся отдирать его руки, все еще сдавливающие горло.

– Отпусти!.. – закричал Ньют, дергая Алби. – Ты себя убьешь нахрен!

От усилия на его руках выступили вены, мускулы вздулись. Наконец ему удалось оторвать руки Алби от горла и прижать к груди. Алби еще несколько раз дернулся всем телом, выгибая спину и приподнимаясь над кроватью, но мало-помалу стал успокаиваться. Постепенно он стал дышать более ровно, потом окончательно затих, уставившись остекленевшими глазами в потолок.

Однако Томас продолжал крепко держать Алби за ноги, боясь, что, почувствовав свободу, тот снова начнет брыкаться. Подождав целую минуту, Ньют осторожно отпустил руки бедняги, затем спустя еще минуту убрал колени с плеч товарища и слез с кровати. Томас последовал его примеру, решив, что припадок закончился.

Алби устало посмотрел на Ньюта.

– Извини, дружище, – прошептал он. – Сам не знаю, что случилось. Как будто… моим телом кто-то управлял. Извини…

Томас глубоко вздохнул, надеясь, что ни в чем подобном больше ему участвовать не придется – большей нервотрепки и придумать невозможно.

– Извини, говоришь… Ну-ну… – ответил Ньют. – Ты пытался убить себя, черт возьми.

– Это не я, клянусь, – пробормотал Алби.

– В каком смысле «не ты»?

– Не знаю. Но это был не я…

Судя по выражению его лица, он и сам ничего не понимал.

Ньют предпочел не вдаваться в подробности. Во всяком случае, сейчас. Он поднял с пола разбросанные в припадке одеяла и укрыл больного.

– Позже поговорим, а пока спи. – Ньют приложил ладонь ко лбу Алби и добавил: – Ты сейчас не в лучшей форме, шанк.

Но Алби уже засыпал и лишь слегка кивнул с закрытыми глазами.

Ньют глянул на Томаса и жестом указал на дверь. Томас только того и ждал. Хотелось поскорее покинуть этот сумасшедший дом, поэтому он поторопился вслед за Ньютом к выходу. Но едва они переступили порог, как за спиной у них раздалось невнятное бормотание Алби.

Парни замерли и обернулись.

– Что? – переспросил Ньют.

Алби открыл глаза и повторил сказанное, но уже громче.

– С девчонкой осторожнее.

Его веки снова закрылись.

И снова девушка. Так или иначе, все почему-то сводилось к ней. Ньют бросил на Томаса недоуменный взгляд, но в ответ тот только пожал плечами – слова Алби поставили его в тупик.

– Пойдем, – шепнул Ньют.

– И еще, – окликнул его Алби, не открывая глаз.

– Да?

– Берегите карты.

Произнеся это, Алби повернулся к ним спиной, показывая, что теперь разговор действительно окончен. Услышанное не очень-то обрадовало Томаса. Скорее, наоборот.

Они с Ньютом вышли из комнаты и тихо притворили за собой дверь.

Томас и Ньют молча сбежали по лестнице и выскочили из Хомстеда во двор, залитый лучами солнца. Пожалуй, для Томаса все складывалось не самым лучшим образом.

– Есть хочешь, Томми? – спросил Ньют.

Томас не поверил своим ушам.

– Есть? Да мне после всего, что я увидел, блевать хочется!

Ньют ухмыльнулся.

– А я бы перекусил. Пошли на кухню, шанк, может, там чего осталось после обеда. Заодно и обсудим кое-что.

– Так и думал, что ты скажешь что-нибудь в этом роде…

Мало-помалу Томас становился вовлеченным в жизнь Глэйда, поэтому мог предугадывать события все лучше и лучше.

Они прошли прямо на кухню, где, несмотря на протесты Фрайпана, взяли сэндвичи с сыром и немного сырых овощей. От внимания Томаса не ускользнуло, что куратор поваров поглядывает на Томаса как-то подозрительно, но стоило ему, в свою очередь, посмотреть на Фрайпана, как тот немедленно отводил взгляд. Что-то подсказывало юноше, что отныне такое поведение станет нормой – местные обитатели почему-то считали его особенным. Несмотря на то что Томас жил в Глэйде всего неделю, он ощущал себя так, будто находится здесь целую вечность.

Они решили пообедать снаружи и уже спустя несколько минут сидели у основания западной стены, откинувшись спинами на увитый плющом камень, и смотрели на занятых своими повседневными обязанностями глэйдеров. Томас заставил себя есть – судя по тому, с какой быстротой развивались события, очередной неожиданности можно было ожидать в любой момент, поэтому силы ему еще понадобятся.

– Ты раньше такое видел? – спросил Томас, помолчав минуту-другую.

Ньют внезапно помрачнел.

– Ты про Алби? Нет. Никогда. С другой стороны, никто никогда и не пытался рассказать, что именно они вспомнили во время Метаморфозы, а когда мы спрашивали – не признавались. Может, Алби оттого и пошел вразнос, что решил заговорить.

У Томаса кусок застрял в горле. Неужели Создатели за пределами Лабиринта каким-то образом могут их контролировать? От этой мысли бросило в дрожь.

– Надо отыскать Галли, – сменил тему Ньют, грызя морковку. – Спрятался где-нибудь, паршивец. Как поем, так сразу этим и займусь. Давненько он в Кутузке не сидел.